– Это страшный грех, – сказал Гиральд. – Я помолюсь за тебя, Дюг, но думаю, что Небытия ты все равно не избежишь.

– Это решит Просветитель, – закрывая дверь в подземелья, сказал Пьерриг.

– Идем отсюда, пока нас не увидели! – бросил Коррин и первым зашагал вперед.

VI

Южная Лотария

Баргезар

Своего жеребца Эльтон оставил с остальными, в быстро сооруженном строителями загоне. Для Розы поставили отдельный маленький загончик – она была здесь единственной кобылой.

Лавеллет сам проверил подковы, вычесал длинную гриву и хвост Розы, накормил ее и только почистить доверил грумам. Старостой у них был человек с длинной жидкой бородой и грубыми, как лопата, руками.

– Не волнуйтесь, господин, за лошадьми я слежу как за детьми родными, – пообещал он, кланяясь.

Эльтон вытащил из подкладки пояса серебряную монету и протянул ему.

– Проследи, чтобы за лошадью принцессы ухаживали еще лучше.

Грум посмотрел на деньги и помотал головой.

– Церковь и так хорошо платит, милорд. А принцесину лошадь я б и даром почистил.

– Почему же?

– Все знают – дар у нее, – грум сотворил святой знак. – Бог на нее смотрит. Стало быть, и лошадка эта Божья. Никогда такой не видел.

Лавеллет усмехнулся и спрятал монету.

– Я попрошу принцессу помолиться за тебя.

– Благодарю, господин, – поклонился грум и взялся за щетку.

В лагере кипела работа. Солдаты расставляли палатки, разводили костры и готовили ужин. Пахло ржаными лепешками и мясом – по дороге солдаты настреляли вдоволь куропаток.

Внутри Баргезара было много места, но инквизитор приказал всем разместиться в центре, за вторым валом. Солдаты завалили землей и камнями ворота, чтобы свинарам не оставалось иного выхода, кроме как взбираться на укрепления под градом стрел. По гребню уже выстроились солдаты с арбалетами.

«Лучше бы у них были луки, – подумал Эльтон. – Земляной вал – не крепостная стена, свинары взлетят на нее в два счета. Солдаты не успеют выстрелить и трех раз».

Между внутренней и внешней стеной копали волчьи ямы, бросая на дно обломки камней – рядом не росло деревьев, чтобы настрогать колья, да и времени не хватало – солнце садилось, а чудовища были совсем рядом.

Эльтон слышал, как разведчики доложили, что потеряли врагов из вида. Свинары вошли в березняк неподалеку, но так и не вышли. Похоже, в лесу они решили приготовиться к бою.

Лавеллет проверил остроту меча. Скоро придется пустить его в ход.

Ходили слухи, что в орде больше тысячи свинаров. Если так, их шансы невелики.

Эльтон считался хорошим бойцом, но еще ни разу не был в настоящей схватке. Кто бы мог подумать, что его первый бой состоится в древней земляной крепости, с тварями, не знающими чести, где ставка одна – смерть.

Стемнело внезапно – еще секунду назад был свет, но стоило моргнуть, и вокруг воцарился мрак. Лавеллет почему-то вздрогнул и пошел к шатру Алины. По дороге он обратил внимание на руины главной башни – единственного, что в Баргезаре было сделано из камня. В подземелье под башней солдаты нашли огромное количество костей, животных и человеческих. Подземелья оказались весьма глубоки, но инквизитор приказал оставить их.

Эльтон подошел к шатру принцессы и встряхнул головой, прогоняя тревогу.

– Моя госпожа, – сказал он, отодвигая полог.

– Входи, – отозвалась она из-за ширмы.

Лавеллет увидел ее босые ступни под нижним краем ширмы и грязное походное платье, брошенное на пол. Принцесса Алина переодевалась. Он мог видеть ее силуэт: длинную шею, высокую грудь, изгиб спины, переходящий в округлые ягодицы и следом – в стройные ноги.

Сердце забилось чаще, и Эльтон отвернулся. Он присел на стул и без позволения приложился к фляге с вином.

Принцесса вышла из-за ширмы, одетая в льняную рубашку и кожаные штаны, потертые на коленях.

– Что за одежда? – улыбнулся Лавеллет.

– Та женщина-рыцарь, Кассандра, одолжила мне ее. Платье уже слишком грязное. Оказывается, даже принцесса может пахнуть как лошадь, если долго не мыться, – Алина присела рядом с ним. – Что там происходит?

– Солдаты готовят оборону. Свинары скоро нас догонят, но никто не знает, когда они нападут.

– Быть может, они и не решатся.

– Вряд ли, госпожа. Солдаты говорят, они избегают схватки, только если их значительно меньше врага.

– А люди разве нет?

– Смотря что это за люди.

– Такие, как ты, – сказала принцесса, – способны выйти против сотни в одиночку.

– Если есть за кого сражаться.

Повинуясь внезапному порыву, Эльтон упал на одно колено, взял руку Алины в свои и мягко поцеловал.

– Я так соскучился, моя леди.

– О чем ты? – несмело улыбнулась Алина. – Мы уже месяц путешествуем вместе.

– Вокруг столько чужих людей. Я вынужден скрывать, что чувствую к вам. Они люди церкви, они не поймут…

Алина забрала руку и поднялась.

– Встаньте, сир, – велела она.

Эльтон встал. Алина была ниже его, но всегда умудрялась смотреть свысока. Она поджала губы, как будто разгневалась.

– Ты помнишь, куда и зачем мы едем?

– Да, госпожа.

– Ты помнишь, в чем поклялся?

– Да, госпожа. И сделаю все, чтобы выполнить клятву.

Алина кивнула и пригладила волосы.

– А помнишь ли ты, что сказала тогда я?

– «Ничто не разрушит нашу любовь, сир Лавеллет», – улыбнулся он. – «За кого бы я ни вышла замуж, ты навсегда останешься героем моего сердца». Я каждый день вспоминаю эти слова, как молитву. Я готов умереть с ними на устах.

– Лучше оставайся жив. И наплюй на мнение церкви. Мы ни в чем не грешны. Мы не любовники, а возлюбленные, – она обняла его и положила голову на грудь. – А любовь идет от Бога.

Он обнял ее в ответ и зарылся лицом в свежие, еще влажные после мытья волосы.

– Кто же, как не Бог, послал нам тебя? – прошептал он. – Я готов умереть за одну твою улыбку, Алина.

– Перестань говорить о смерти, Эльтон.

– Быть может, я погибну уже сегодня ночью. Я прошу об одном, госпожа…

– А я прошу тебя – прекрати, – она попыталась отстраниться, но он лишь крепче прижал ее к себе.

– Если мы проиграем, – сказал он. – Если вдруг… Не жди спасения. Ты помнишь, что говорил Брон о свинарах? Лучше… сделать это самой.

Алина притихла. Лавеллет вдыхал запах ее волос и чувствовал тепло ее тела и встревоженное биение сердца.

– Помолись за меня и всех воинов, что будут сражаться. Тебя Господь наверняка услышит. И помолись за грума, который ухаживает за Розой, – улыбнулся Эльтон. – Я ему обещал.

VII

Прикосновение холода к щеке разбудило Молларда. Он вздрогнул и открыл глаза. Лицо Кассандры было совсем рядом, и холодное прикосновение пальцев сменилось теплом ее дыхания. Не дав сказать ни слова, она впилась в его губы глубоким, страстным поцелуем. Прижалась обнаженным телом, и легким движением направила его руку вниз. Моллард ощутил влагу и жар страсти, кипящий в ней.

– Подожди, – он оторвался от ее губ.

Кассандра посмотрела на него. В больших глазах плясали искры.

– Воспоминания терзают моего инквизитора? – спросила она шепотом и потерлась своим носом об его. – Ты весь вечер как в тумане.

– Оборона поставлена?

– Боже, – глаза Кэс потемнели. – Вразуми сына своего, что не время разговаривать о делах, когда на нем лежит голая женщина, а его палец внутри нее.

– Отвечай мне.

– Да, они поставили оборону. Завалили северные и южные ворота, выставили стрелков. Никто не спит, никто не снял доспехов, – Кассандра отстранилась и зевнула. – А вот я разделась и, кажется, сейчас усну.

– Ты не посмеешь, – Моллард обхватил ее за талию и перевернул, оказавшись сверху.

– И как же ты помешаешь? – спросила она, борясь с завязками на его штанах.

– О, я знаю один способ.

– Расскажешь мне? – Кассандра спустила с него штаны и взяла за бедра, направляя в себя.