- Понятно.
Какое-то время все молчали.
- Каин, а зачем на обратном пути ты размозжил голову тому стражнику, который привел нас к тюремному лабиринту? - тихо спросил Владимир.
- Его могли допросить, а мы договорились не оставлять следов. Особенно - ваших следов.
- Допросить? - переспросил Логинов и улыбнулся.
И у Ильи внутри что-то оборвалось и перевернулось. Он все смотрел на спецназовца, оказавшегося в родной стихии секретной бойни, и ждал, когда же в нем проявится что-то такое... Хищное, страшное, отличающее майора Логинова от уфолога Лапина, который труп-то грузил первый раз в жизни на борту «Тахиона», а смерть до того видел только в детективах и компьютерных играх. Ведь должно же было что-то проскочить! Илья и сам не знал что. Какой-то стальной отблеск в глазах или секундная кровавая радость при виде поверженных охранников стен. Но Владимир был насторожен и сосредоточен. Так насторожен и сосредоточен бывает ученый, впервые запустивший серию дорогостоящих экспериментов. Внимательный прищур глаз, четко поставленные каждому из лаборантов задачи, готовность мгновенно среагировать на любые скачки параметров...
И вот когда Илья, наконец, расслабился, одна улыбка командира группы, обращенная не человеку, перевесила десятки суровых взглядов и до белизны сжатых яростью губ.
- Ваш первый командир, - пояснил Каин и нахмурился, вспоминая имя. - Алех?
- Палех! - хором поправили Илья, Климович и Логинов.
- Да уж... - пробормотал Владимир. - Не учел, что у вас мертвецов допрашивают. Спасибо, Каин. А остальные не расскажут?
- Остальные ничего не видели перед смертью, им нечего сказать.
- Как ты думаешь, - продолжил Логинов, - отряд, который погнали на стены за нами... Кто-нибудь успел нас разглядеть?
- Нет, - уверенно сказал Каин. - Страх гнал их. Преследователей разбудила Цитадель. Они еще не знали, с какой стороны и какая опасность им угрожает. От них прямо смердело страхом.
- Слушай, Каин, - включился в разговор Климович. - Раз уж ты умеешь быть «не человеком», может, попробуешь хотя бы окно открыть?
- Я же не стану камнем. Эти стены мне не пробить. Вы так забавно делите меня на два, - Каин вяло улыбнулся и закрыл глаза.
- На три, - усмехнулся Логинов.
- Не, вы слышали? - спросил Климович. - Парень в полторы секунды перекидывается из человека в зверя, потом еще в одного зверя и обратно, его клиентка... э-э... то есть госпожа щелчком пальцев выбивает двери, а мы забавные.
Темы для разговоров иссякли. Жизнь теперь можно было отследить только по мельканию секунд на циферблате. Илья вспомнил, как боялся в первые дни замкнутого пространства звездолета. Замкнутое пространство? Дурацкий термин, не имеющий ничего общего с полным движения, жизни и энергии космическим кораблем! Истинное замкнутое пространство было здесь - в холодной духоте башни.
- Ладно, передохнули, - подытожил Логинов, выведя Илью из оцепенения. - Час прошел, пятьсот лет - это перебор. Ну что, Коля, попробуем?
Климович, не спеша, поднялся и прильнул к стене, словно прислушиваясь. Подобно Асиане он обошел помещение, ведя ладонью по стенам.
- Сто двадцать - сто тридцать, до полутора метров не дотягивает даже, - сказал он. - Типовой строительный набор: гранит, базальт, кремний, куча примесей. Если стены и впрямь смыкаются, шурф придется делать пошире, с запасом.
- Откуда ты знаешь? - резко спросила Асиана, подняв голову.
- Ты же сама сказала, что любые щели здесь срастаются сами по себе, Асиана. После всего... я поверил.
- Нет, откуда ты знаешь толщину стен? - перебила она.
- А-а, - улыбнулся Климович. - У нас, у обортней-биомехов, чего только в арсенале нет. Но нас тут оглушит и засыплет, укрыться негде, - сомнением добавил он, обращаясь уже к Владимиру. - Это должен быть направленный взрыв.
- Сейчас прикинем.
Каин вскочил на ноги.
- Там что-то есть!
Его глаза мерцали уже знакомым зеленоватым свечением. Пепельные волосы превратились в жесткую гриву, уши вытянулись, но для того, чтобы всего лишь прислушаться, он не стал полностью трансформироваться в другое существо.
- Его смерть, - Каин кивнул на Илью. - Она не может его учуять, ходит по кругу.
- «Игла»! - воскликнули Климович и Логинов.
Илья тоже вскочил на ноги, внезапно бросился к стене и прижался к ней, изнутри обнимая проклятый каменный мешок. Он так хотел из него вырваться, пусть смертельно раненым, пробитым «Иглой» насквозь, да хоть мертвым! Только бы не сидеть здесь с полуживым Демайтером, нестерпимо прекрасным изваянием Асианы, оборотнем с жуткими светящимися глазами и улыбающимся Логиновым, передушившим полгарнизона голыми руками. О Николае Климовиче, который на первый взгляд ничего плохого не сделал, Илья подумать не успел. Асиана подскочила к нему, вцепилась в плечи, еще плотнее припечатала к стене и что-то протяжно закричала в ухо. Утробное пение резко оборвалось, горячие губы коснулись мочки уха, а по телу от этого растеклась сладкая дрожь.
- Илья, слышишь? - спросил Логинов в другое ухо. - Не стой на месте, три шага вправо, три влево, пошел! Прижимаясь к стене! Пошел, мать твою! - заорал он.
Зажмурившийся в ожидании удара Илья окончательно перестал понимать, что происходит, всхлипнул от обиды, что его вот так в наглую, при всех, обматерили перед смертью, и послушно переступил ногами. Булыжники под рукой и щекой заскользили как маслом облитые. Каждый шаг как на коньках увозил Илью по масляному катку, в который превращалось все, на чем он стоял или к чему прикасался. Самый крохотный шажок съедал неимоверное количество скользкого пространства. Стены танцевали вокруг, бесшумно переставляя каменюки, из которых были сложены.
- К стене! - снова крикнул кто-то за идеально гладкой спиной, и Илья отрешенно подумал: «Чего орать-то, я же и так у стены».
Что-то завозилось, зашуршало позади, в мире, где не сошла с ума сила трения, в наступившей тишине послышался Лапину едва различимый шепот: «Спасаешь мудреца, Асиана»...
И вслед за страшным ударом, отбросившим Илью, с грохотом обвалилась многовековая кладка башни, пробитая информационным зондом. Смертоносная система точечного обнаружения безошибочно нашла слепое окно бойницы. И всей магии Караманта не хватило, чтобы обмануть высокоточную технологическую смерть. Расплющивший «Иглу» зонд врезался в свежее нагромождение камней, упав с бездонных небес, в которых заворочалось что-то огромное, невидимое в зыбком тумане мирозданья. И без того насмерть перепуганные Карамантом преследователи попадали ниц на открытых галереях стен. Даже среди их предков мало кому доводилось видеть каменные переходы-щупальца, перекидывающиеся с цитадели на стены и взрывающиеся башни...
- Я «Тахион», - раздался голос Павла Кравцова. - Иду по «Игле». Прием на всех частотах.
Из клубящейся темноты, породившей Землю Королей, Осколки, Провинции и все сущее вместе с жалкими жизнями трясущихся от страха стражников, вытянулся железный хобот, подобный оживающим мостам. Он присосался к содрогнувшейся башне и какое-то время подергивался, словно пил ее кровь.
В ушах сквозь слой ваты все еще грохотали барабаны, объявляя о прибытии «Тахиона». Илья не сразу сообразил, что это заработал коммуникатор, поймавший сигнал звездолета. Он провел рукой по лицу, оттер кровь с подбородка, рассеченного каменным осколком, и обнаружил себя распростертым на полу. Охая и постанывая, он встал на четвереньки. Теперь все, что попадалось под руку, казалось неестественно рельефным, шершавым и неподвижным. Весь пол каменной западни, в которую поймала беглецов сторожевая башня цитадели, был усыпан булыжниками и целыми прямоугольными кирпичами, и щебенкой, и песком. В проломе торчал конус зонда, слегка приплюснутый от удара.
В носу щекотало, в воздухе висела пыль и медленно, как в стакане с киселем, оседали мелкие обломки. Слева от Ильи, стоя на четырех лапах и все еще прикрывая собой хозяйку, отряхивался Каин. Напротив, тоже стоя на четвереньках, весь усыпанный серым крошевом, обеими руками шарил по полу Логинов, с усилием отбрасывая и переворачивая особо крупные обломки. Рядом с Владимиром вскочил на ноги Климович, рывком поставил и прислонил к стене Демайтера, которого прикрывал собой не хуже чем Каин Асиану и бросился к застрявшему в проломе зонду. Он что-то говорил в инком, но Илья, оказавшийся ближе всех к тому участку, который таранил зонд, все еще плохо слышал сквозь звон в ушах. Да и видел не очень хорошо... и никак не мог откашляться, срывая дыхание из-за острой боли в боку.