– Обязательно, – заверила его я, причем, слово собиралась сдержать, так как очень люблю балык.

– Я вам стихи почитаю, – крикнул в след уходящей Соньке Женя.

Когда мы подошли к «Прибою», Гоша уже был на месте. Стоял в своей любимой позе – ноги на ширине плеч, руки сцеплены за спиной – раскачивался на каблуках и хмурился.

– Опаздываете, – буркнул он вместо приветствия.

– Мы тоже рады тебя видеть, – пропела Сонька, она была в отменном настроении.

– Ладно, пошлите скорее, а то с двадцати двух тридцати у них вход платный, – так же недовольно пробурчал кавалер, но подставил нам свои локти, чтобы мы взяли его под руки.

Я критически осмотрела Гошу и тайком улыбнулась. А женишок-то мелковат. Аккурат мне по подбородок. К тому же сухляв, так что на моем фоне выглядит эдаким червячком, поэтому от предложенного локтя я отказалась и независимо прошествовала к свободному столику. Сонька попрыгала следом, Гоша за нами.

Мы расселись.

Гоша выжидательно на нас уставился. Мы так же на него.

– Ну? – спросила Сонька нетерпеливо.

– Что – ну? – растерянно заморгал Гоша.

– Что будем заказывать?

– Может, кофе? – осторожно спросил он.

– Какой, на фиг, кофе?

– Тогда чай?

– Ты издеваешься что ли? – разозлилась Сонька. – Кто идет в ресторан, чтобы выпить чая?

– Леля, вам чего бы хотелось? – уставился на меня Гоша.

– Шампанского! – ответила за меня подруга.

Гоша сразу сник, он, видимо, наметил потратить не больше полтинника.

– Я эту шипучку не люблю, – нашелся он. – Может, лучше пивка.

Мудрое решение – пиво самый дешевый из имеющихся в ассортименте спиртных напитков. Дешевле только мензурка с синтетическим джин-тоником.

– Ну давай, – снизошла я. – Только мы любим пиво с креветками. – Это я врала, пиво мы любим и с орехами, и с чипсами, и с «таком», просто меня покоробила его жадность – я, как и всякая россиянка, недолюбливаю скупердяев.

– Ладно, – грустно согласился он и потащился к стойке, решив, наверное, сэкономить хотя бы на чаевых официанткам.

Вернулся Гоша довольно скоро, осторожно неся на вытянутых руках поднос. На подносе имелись три кружки и тарелочка с сушеными кальмарами.

– Креветки я решил не брать, – сообщил он нам, ставя свою ношу на стол. – Какие-то они страшные…

Сонька фыркнула и отвернулась. Поняв, что пира на халяву не получиться, она потеряла к Гоше всякий интерес. Мне же, бедной, пришлось вести с ним светскую беседу.

– А сколько вашим деткам лет? – спросила я первое, что пришло в голову.

– Леночке двенадцать, Ленечке девять.

– А почему вы с женой разошлись? Пили горькую?

– Я не пью… У меня был трудный период…

– Семь лет назад?

– Да… – он тяжко вздохнул. – А она меня не поддержала… Ушла… Уехала к родителям. И деток забрала… – вздох еще горше. – С тех пор я одинок.

Сонька опять многозначительно хмыкнула, типа, кто ж с тобой таким занудой и скупердяем жить будет. Потом как-то удивленно хрюкнула и ткнула меня в бок.

– Ты чего? – пискнула я.

– Смотри, кто пришел, – прокричала она мне в ухо, дабы переорать голосистого певца, исполняющего со сцены известную песню Михаила Круга «Владимирский централ».

Я посмотрела, оказалось, что явились Зорин с Блохиным. Но не одни! Рядом с ними, да что там рядом, под руки с ними шли Марианна и Валя. Первая висела на Юрке, вторая на Левке.

– Опупеть можно! – восхитилась Сонька. – Как Зорин умудрился такую красотку отхватить?

– Знай наших! – воскликнула я, потом радостно заголосила. – Мальчики, идите к нам!

Зорин среагировал на мой крик – обернулся. Мигом оценил обстановку – Сонька одна, а он при даме – вздернул подбородок, потом второй и важно поплыл к нашему столику. Лева с Валей покатились следом.

– Привет, давно не виделись, – самодовольно улыбнувшись, проговорил Зорин.

– Здорово, – буркнул Лева, он в отличие от друга не очень гордился своей дамой, так как она была гораздо его старше, вдвое ниже и в полтора раза шире, ко всему прочему ее было очень тяжело тащить на локте, как никак центнер весу.

– Присоединяйтесь, – предложила Сонька, совсем не расстроенная из-за измены коварного сердцееда Зорина.

– А удобно? – хмуро спросил Лева и попытался стряхнуть прибалдевшую Валю со своей руки.

– Конечно, – заверила его я. – Стол большой, всем места хватит.

Гоша заерзал – наверное, испугался, что я начну угощать гостей его кальмарами.

– Что будете пить, девочки? – промурлыкал Зорин.

Пока девочки решали, что они будут пить, в очередной раз заиграла лирическая музыка, (опять «…централ») и Гоша пригласил меня на танец. Я с неохотой (он мне в пупок дышит, это раз, лапать за бока будет, это два), но согласилась.

Мы вышли на танцплощадку. Он мигом охватил меня за талию, я с тяжким вздохом положила ему руки на костлявые плечики, и мы начали топтаться под музыку.

– Леля, – жарко зашептал он мне на ухо. – Вы мне нравитесь.

– Очень приятно, – буркнула я. А что мне еще было говорить, он-то мне не нравится?

– Вы замужем?

Я задумалась. Замужем я или нет? Вроде муж у меня есть, есть и кольцо обручальное, и свидетельство о браке, но Колька со мной разводиться собрался, значит, не совсем замужем…

– Да, – решительно ответила я. – Замужем.

– И как вы обходитесь без мужа? – осторожно спросил он.

– В смысле? – не поняла я.

– В смысле физических потребностей…

Я чуть не упала. Только познакомились, а он уже о сексе. Ну и наглец!

– Ну… потребности у меня довольно умеренные, так что две недели без мужа я как-нибудь…

– Не скажите, – горячо возразил он. – Весь смысл отдыха в санатории сводится к этому.

– К этому? – переспросила я.

– Ну да… – он кивнул, потом важно провозгласил. – Секс – главный источник душевного и физического здоровья!

– Я не пойму, к чему вы это? – скосила под дурочку я. Мне совсем не нравился этот разговор, и все больше не нравился Гоша.

– Давайте потихоньку встречаться, чтобы удовлетворить физические потребности, – выпалил он.

– Почему потихоньку? – невпопад спросила я.

– Я по-другому не могу – у меня дети, – с достоинством ответил Гоша.

Тут мое терпение лопнула.

– А катитесь-ка вы, Гоша, подальше! – рыкнула я, стряхивая его потные руки со своих бедер (когда только успел их туда переместить?).

– Почему? – удивился он. – Я вам не нравлюсь? Вы не смотрите, что у меня нос сломан, а так я красивый…

Я не стала его слушать, просто развернулась и пошла за столик.

– Но я же вас пивом угощал… – блеял он, семеня за мной. – Так не честно…

Я вынула из кармана сотню и засунула ему за пазуху.

– Все? – гаркнула я. – А теперь катитесь!

– Хамка! – выкрикнул он и убежал, а сотню так не вернул.

Я подошла к столику. Вся шатия-братия с большим вниманием следила за нашей с Гошей перепалкой, так что когда я села на свой стул, они забомбили меня вопросами. Я односложно отвечала, а сама осматривала стол. На нем появилась бутылка вина, шоколадка и порезанные апельсины. Просто аттракцион неслыханной щедрости! Обычно от Зорина даже черствого пряника не дождешься.

Пока мы болтали, к нашему столу подгребли два нарядных молодых армянина и по-свойски поздоровались.

– Привет, дэвчушки!

– Здрасьте, – скромно откликнулась Сонька, она с так называемыми «лицами кавказской национальности» общалась только на рынке, когда у них мандарины покупала, по этому немного робела и не знала, как себя с ними вести – вдруг ее вежливость будет истолкована, как приглашение к сексуальному домогательству.

– Нэ узнаете? Это жэ я Вано!

– Ваня, – воскликнула Сонька радостно. – Конечно, узнаем!

– Можно сэсть?

– Пожалуйста, садитесь! – гостеприимно пригласила я.

Они сели, Вано кивнул официантке, потом представил друга: приятного молодого мужчину в льняных брюках, белоснежной рубашке и элегантных затемненных очках.