— Вы считаете, что это не несчастный случай. Я уже слышал. Думаете, что кто-то это нарочно сделал?

— Может быть, ты позволишь мне войти? — мягко произнес Хэлфорд. — Ты можешь помочь, Брайан. И нам, и Лизе.

Парень посторонился и пропустил Хэлфорда в комнату. Здесь, как и в комнате его отца, царил страшный беспорядок. Кровать, небольшой комод, столик. Единственное, что отличало эту спальню от спальни Эдгара Стилвелла, так это черно-белый телевизор на столике у кровати.

Постель представляла собой месиво скомканных подушек и одеял, но это было единственным местом в комнате, куда можно присесть. Брайан сел в головах. При этом он взял подушку и крепко прижал ее к груди. Хэлфорд занял место на безопасном расстоянии в ногах постели.

— То, что произошло с Лизой, ужасно, — начал он, но, увидев, как подушка начала вдавливаться в живот парня, сменил тон на более деловой. — Скажи мне вначале, что заставило тебя в то утро пойти на кольцевую дорогу?

Брайан начал что-то говорить, но в подушку. Хэлфорду пришлось податься вперед и отогнуть ее край. Парень вдруг понимающе улыбнулся, показывая, что вроде знает, как должны вести себя с полицией взрослые. Хэлфорд улыбнулся в ответ и достал ручку с блокнотом.

— Не возражаешь, если я буду записывать? Обычно я все запоминаю, но ведь никогда не знаешь, в какой момент мозги вдруг скажут тебе последнее «прости».

Брайан кивнул и слегка расправил плечи. Это вселило в Хэлфорда небольшую надежду, что брат Лизы хоть немного успокоится и расслабится.

— Это Гейл позвонила в пекарню, — сказал Брайан. — Она спросила, может быть, сестра заболела или еще что, потому что Лиза у нее не появилась. Вот почему я пошел туда.

— Сколько было времени, когда позвонила миссис Грейсон?

— Пятнадцать минут одиннадцатого.

— Ты в этом уверен?

— Конечно, уверен. Если тебе говорят, что твоя сестра не пришла, ты сразу же смотришь на часы, не так ли?

— Ну, и какой маршрут ты выбрал, чтобы туда добраться?

Брайан начал сосредоточенно сосать край подушки.

— Какой еще маршрут? Ничего я не выбирал. Просто пошел по Берли-Лейн и дальше переулками до дома. Я думал, что она действительно заболела и осталась дома, с ней что-нибудь случилось.

— Ты правильно сделал.

— Да. Но если бы я сразу пошел на кольцевую дорогу, то, наверное, смог бы остановить этого, кто там был. Или я что-нибудь бы увидел, — в отчаянии выпалил Брайан.

Волосы у него такие же черные, как и у сестры. Впереди они были потные и прилипли ко лбу. Он ни разу не взглянул на Хэлфорда, а зафиксировал взгляд на ножке кровати рядом с коленом детектива. Хэлфорд с трудом верил, что парню девятнадцать. Выглядел он почти ребенком, испуганным мальчиком, которого надо успокоить.

— Не думаю, Брайан, что ты смог бы что-нибудь изменить. Но это естественно: считать, что если бы действовал иначе, то смог бы предотвратить трагедию… — Хэлфорд замолк.

Брайан в ответ тоже молчал, только мял пальцами подушку.

— Скажи мне, — начал снова Хэлфорд, — почему ты решил, что Лиза дома и с ней что-то случилось?

Пальцы Брайана остановились.

— Я не понял.

— Ты сказал, что вначале направился домой, так как решил, что с ней что-то случилось. У тебя были для этого какие-то основания? Ведь Лиза могла просто заболеть.

Пальцы Брайана заработали снова, еще быстрее.

— Я и думал, что заболела, просто выразился неправильно.

— И что ты сделал, когда обнаружил, что ее нет дома?

— Я пошел по кольцевой дороге к дому Гейл. Так всегда ездит Лиза. — Край подушки снова оказался во рту.

— И ты нашел ее?

Брайан кивнул.

— Видел ли ты кого-нибудь, кто проходил мимо, или попался тебе навстречу до того или после, как ты нашел ее?

— Я встретил мисс Форрестер, она шла по Главной улице. Но это было, когда я только вышел из пекарни. И все.

— Мисс Форрестер?

— Да. Эдита Форрестер. Пожилая леди, она живет на Смит-Лейн.

— А теперь расскажи, как ты провел утро до того, как позвонила миссис Грейсон.

Угол подушки стал мокрым от слюны.

— Я провел это утро, как и каждое утро, кроме воскресенья. Мы с папой были в пекарне. Пришли мы туда в шесть. Он готовил тесто, а я формы. А потом я выпекал хлеб. Когда позвонила Гейл, мы его уже вовсю продавали.

— Ты или твой отец выходили из булочной до того, как ты пошел искать Лизу?

— Нет.

— А теперь скажи мне, Брайан: у твоей сестры были подруги?

Прошла почти целая минута, прежде чем парень вынул подушку изо рта и ответил, вернее, пробубнил:

— Ну, у нее все подруги в церкви. Там у них тусовка. Ближе всех, конечно, Джилл Айвори. А еще есть Хелен Пейн. И Гейл, и Кэти Пру. Она любила Кэти Пру.

— Упоминала она когда-нибудь, что у нее есть проблемы? Ссора с кем-нибудь или что-то в этом роде?

Голова Брайана дернулась.

— Лиза? Нет, у Лизы проблем не было. Ее все любили. Спросите их. Спросите любого.

Хэлфорд закрыл блокнот и заставил себя встать.

— Я спрошу, Брайан. Спасибо.

Закрывая за собой дверь, он оглянулся и посмотрел на парня. Тот сидел сгорбившись, еще глубже запихнув в рот угол подушки, и не отрывал взгляд от ножки кровати.

В гостиной Эдгар Стилвелл допивал чай, приготовленный Маурой. Сама она, увидев вошедшего Хэлфорда, оторвалась от своих записей.

— Сэр, я тут успела побеседовать с мистером Стилвеллом, но… осталось решить еще один вопрос.

Хэлфорд мрачно кивнул и сел на красный диван.

— Мистер Стилвелл, — начал он, — причину смерти вашей дочери мы квалифицируем как убийство. Слушание у коронера назначено на завтра, но я уверен: он просто отложит его до тех пор, пока мы не закончим наше расследование. — Хэлфорд сделал паузу, давая Эдгару время усвоить информацию. — Боюсь, что похороны придется отложить.

Стилвелл оторвал чашку ото рта и уставился на Хэлфорда.

— О чем это вы говорите?

Хэлфорд глубоко вздохнул.

— О похоронах, мистер Стилвелл, — спокойно произнес он. — К сожалению, сейчас мы не можем выдать вам тело дочери. Оно должно находиться в морге до тех пор, пока не будет задержан преступник. Защита должна иметь возможность реализовать свое право на собственную медицинскую экспертизу.

Лицо Стилвелла побледнело, а затем вспыхнуло. Чашка с глухим стуком упала на тонкий ковер.

— Вы хотите сказать, что я не могу взять свою дочку? — Он старался не потерять над собой контроль. — Но уже все решено. Она будет похоронена рядом со своей мамой. Я уже переговорил с викарием.

Хэлфорд пытался говорить спокойно.

— Я очень сожалею, мистер Стилвелл. Остается надеяться, что нам удастся провести расследование настолько быстро, насколько это только возможно, и тогда вы сможете похоронить вашу дочь.

Стилвелл вскочил с кресла и со стиснутыми кулаками возвысился над Хэлфордом, который быстро встал и сделал шаг назад.

— Я получу свою доченьку, слышишь, ты, ублюдок! И устрою ей достойные похороны. Что, думаешь, будешь держать ее в каком-то паршивом мешке, а сам со своими людьми раскапывать по углам дерьмо? Нет, не получится.

Маура встала рядом с Хэлфордом.

— Мистер Стилвелл, разрешите мне позвонить кому-нибудь. Кому позвонить? Кто бы мог приехать и посидеть с вами?

Стилвелл не обратил на ее слова никакого внимания. Его опухшие глаза горели гневом, а голос дрожал:

— Скажите мне, что разрешаете взять дочку?

— Может быть, позвонить викарию? — пробормотала Маура Хэлфорду.

— Подожди.

Приготовившись отразить атаку Стилвелла, Хэлфорд расставил ноги пошире.

— Я очень сожалею, мистер Стилвелл, — повторил он твердо. — Если вам что-нибудь нужно, пожалуйста, скажите. Мы постараемся вам помочь. Но только не требуйте передать тело дочери завтра. Этого мы сделать сейчас никак не можем. Таков закон.

Внезапно в Стилвелле что-то сломалось. Все его тело как-то обмякло, он покачнулся, начал оседать назад, пока не бухнулся в кресло. Всхлипывания вначале были едва слышны. Затем комнату заполнил поток непрекращающегося, наводящего ужас плача, похожего на сухой кашель.