– Я сирота.

В лазарете Ниваль вверил ее заботам молодой горгульи Ирри Данва. Та носила черное платье в пол, с глухим воротом, и пенсне на крючковатом носу. Стоило Марори появиться в манипуляционной, горгулья споро заткнула нос комочками зеленоватой слизи. Объясняться не стала, но ответ был очевиден: еще одному обитателю Дра’Мора пришелся не по душе запах простокровки. Впрочем, в остальном горгулья вела себя корректно: сделала холодный компресс, приложила магическую печать, после которой боль быстро сошла на нет.

– Адово клеймо, – увидев ее обожженное запястье, сказала Ирри Данва. – Я могу вылечить.

– Правда?

– Да. Тебе не сказали?

Нет, ей не сказали. С одной стороны, обижается, что никто и пальцем не пошевелит, чтобы помочь, а с другой – разве она просит помощи? Эашу прав, здесь каждый сам за себя, такие порядки, но что делать тому, кто сам не справляется?

Горгулья наложила на ожег пахнущую грибами губку, которая тут же присосалась к ране. Тем временем Ирри Данва села за оформление бланков. Все, как в «нормальном мире»: имя фамилия, причина обращения, оказанные врачебные мероприятия.

– Шрам пока останется, – пояснила медсестра, снимая губку при помощи специального пинцета, – но потом рассосется. А Аситаро передай, что, если я еще раз увижу такие вот следы его шуток – заклеймлю его самого, вот сюда, – постучала пальцем себя по лбу, – вот этим, – кивнула на лежащий тут же медицинский молоточек.

– Вряд ли он меня послушает. Спасибо.

Припухлость спала, но багровый кровоподтек обозначился еще сильнее, обещая прекрасную гематому недели на две. Неприятно, но терпимо. Дарэк однажды умудрился влепить ей в лицо футбольным мячом. Врачи в унисон твердили, что ее носу несказанно повезло уцелеть, хотя в остальном лицу досталось по полной программе.

В коридоре подкарауливал Эашу. Вместе с сожалением инкуб всучил ей шуршащий пакетик и обещание всыпать Аситаро по первое число. Марори рассеянно поблагодарила, но значения его словам не придала. Ним был прав – и инкуб действительно всячески избегал конфликтов, так или иначе грозящих вылиться в физическую стычку. В пакете нашлась бутылочка с соком и коробка с парой кусков мяса, щедро пересыпанных жареными овощами. Марори уселась на подоконник и тут принялась жевать, опасаясь, что другого подходящего случая может и не представиться.

– Болит?

Девушка чуть не подавилась, узнав обладателя голоса. Крэйл Шаэдис. Стоит у противоположной стены, хоть секунду назад его там точно не было. Эашу нахмурился, потянулся ее обнять, но Крэйл опередил его. Просто исчез – и тут же втиснулся между ними, как нож в масло, легко и жестко.

– Не пошел бы ты известно куда? – предложил инкуб. В целом, довольно спокойно, без видимого желания устроить потенциальному конкуренту взбучку. – Ты с катушек слетел. Остынь.

– Я ее не съем, – прокаркал Крэйл.

Марори уставилась на Эашу с немой просьбой. Кто бы сказал, что она будет так желать общества инкуба!

– Это моя цыпочка, – обозначил он свою территорию.

– Да без проблем.

Когда инкуб ушел, Крэйл взобрался рядом на подоконник. При этом дышал он тяжело, как старик после изнуряющего подъема. И молчал, не пытаясь объяснить причину своего присутствия.

– Для чего тебе была нужна моя душа?

Марори вытерла руки салфеткой, аккуратно положила ее в наполовину опустевший контейнер. Вопрос зрел давно, но повода задать его не было – Крэйл не производил впечатление существа, настроенного на разговоры. Да и ситуации, в которых они сталкивались лицом к лицу, обычно не предполагали подобных разговоров. Теперешняя казалась подходящей.

– А ты как думаешь?

Марори вздохнула.

– Чтобы завладеть частью меня.

Крэйл Шаэдис, Принц-из-Тени, хрипло рассмеялся. Тот еще ночной кошмар, а не смех.

– Что ты знаешь о шанатарах?

– Что они не чтут Равновесие. И что их истребили. Почти всех, – последнее она добавила осторожно. Кто его знает, что на уме у этого чокнутого последнего.

– Из тебя получилась бы отличная кормушка, – запросто признался он. – Только дурак убивает то, что может сделать его сильнее.

– Ты не выглядишь умным, – разоткровенничалась Марори.

– Ты тоже.

Он снова покряхтел.

– За тобой неимоверно интересно наблюдать, Марори Милс. Ты как мышь перед лакомством: видишь, что как только сунешься – тебе отхватит лапу, но продолжаешь красться. Надеешься на что-то. Аттракцион для настоящих ценителей.

Мышь? Что ж, зато честно.

– И планирую продолжить покушаться на это лакомство, – заверила она. Ну и пусть все вокруг считают, что она не дружит с головой. Девушка и сама не была уверена в обратном.

– Бестолковая мышь. – Он ловко, прежде чем Марори успела увернуться, схватил ее за подбородок, заставил смотреть на себя. В темноте капюшона ртутные огни вспыхнули ярче, обозначились белоснежные клыки. – Может, пора перестать корчить из себя жертву?

Его резко изменившийся тон заставил широко распахнуть глаза. Пальцы держали жестко – не шелохнуться. Под ними по коже расползался лед.

– Жертву?

– С первого дня здесь ты только то и делаешь, что изображаешь из себя брошенного на растерзание удавам кролика. Этакая милая девчушка, безобидная овечка. Марори Милс, пора проснуться. Здесь тебе не Эльхайм, здесь всем насрать на твои невинные глазки, на то, доживешь ты до утра или нет. Это место не примет тебя до тех пор, пока ты сама не захочешь стать его частью. Наивность хороша в малых дозах, но в таком месте наивность может быть смертельной.

– Но я.

Крэйл смахнул контейнер с едой на пол, придвинулся вплотную. Так близко, как будто сейчас задушит.

– Хватит «нокать», – окатил он. – Тебе нужен Дра’Мор? Раз и навсегда реши уже – да или нет. И если нет, то удирай со всех ног, потому что одиночке-простокровке здесь не выжить.

– А если нужен?

– Тогда пора научиться кусаться и давать сдачи. Потому что кроме прочего, кому-то ты очень нужна мертвой.

Он отпустил ее, спрыгнул на пол. И хоп! – снова перевоплотился в горбатое страшилище. И заковылял прочь, по пути наткнувшись на инкуба. Тот нес еще один пакетик с соком, который тут же вручил Марори.

– Вообще он правильно сказал, – неожиданно согласился Эашу.

– А ты подслушивал.

– Эй, цыпочка, никто здесь не рискнет остаться с голодным Шаэдисом наедине, в том числе ребята, у которых мяса на костях побольше, чем у тебя. Если бы он тебя укусил – была бы жопа, поверь мне.

– Похоже, одного «нет» ему достаточно.

Эашу с сомнением вскинул бровь, потом погладил ее по голове.

– Будь хорошей девочкой – и станешь моей девочкой.

– Одной из свиты?

Инкуб делано надулся.

– Никакая это не свита, цыпочка, это все – часть моего статуса. – Он сделал взмах рукой, повторяя свой привычный фокус – и вручил собеседнице розу. Пройдет пара минут – и от благоухающего цветка останется лишь призрачная дымка, но зато эффектно, ничего не скажешь. – Я должен поддерживать имидж, а все это стоит некоторых материальных затрат.

– Как будто тебя из-под палки заставляют.

Эашу как-то странно посмотрел на нее, и на краткий миг стал совершенно и безоговорочно серьезным. Но тут же звонко чмокнул воздух около ее носа. Марори фыркнула.

– Ты очень бестолковая цыпочка, и с этим нужно что-то делать. Полагаю, половая зрелость пойдет тебе на пользу. И вообще – пора нам обсудить.

Марори сбежала раньше, чем он перешел к щекотливому вопросу.

Троекратный бой колокола оповестил начало третьей пары.

Глава седьмая

Ты словно призрак во мне, Стоящий рядом, Словно моя душа, которую я вижу насквозь Своими пустыми глазами…

©

Within Temptation, «Empty Eyes»

– Кусака, а ну живо сюда!

Бесполезно: хал-гончая рвалась с поводка и неслась вперед, словно бешеная лошадь, даром что вдвое меньше той размером. Как ни упиралась Марори ногами в землю, как ни хваталась за каждый столб на пути – все тщетно. Псина как угорелая тащила ее по проспекту. И откуда только прыть взялась в этой костлявой туше, по виду и не скажешь, что такая резвая, – доходяга и весь спрос. На деле эта доходяга выделывала те еще маневры.