Идея эр Человека, связанных с прецессионным циклом, заинтересовала Беннетта. В беседе с ним я спросил, верит ли он, что мы живем в конце эры, и что это может означать для нас. В тот момент я не совсем понял, что он имел в виду, утверждая, что действительно пришло время перемен, что процесс, начатый в конце последнего Ледникового периода около десяти тысяч лет до Рождества Христова, приближается сейчас к своему завершению. Он ожидал, что произойдет некая новая большая перемена в не столь отдаленном будущем. К счастью, он развил эти идеи детально в своей последней книге «Наставники Мудрости» и дал прекрасное объяснение:

«Здесь я должен сказать кое-что о длительности того, что я называю «эпохами». Существует хорошо известное мнение, связывающее циклы истории с процессией равноденствия и подразделяющее великий год — или великий цикл — в двадцать пять тысяч звездных лет на двенадцать знаков зодиака… Мне представляется очевидным, что в жизни человечества происходили великие перемены в интервале в двенадцать тысяч лет — примерно в середине великого цикла, — начиная с происхождения Адама[131] тридцать семь тысяч лет назад».

Процессия равноденствий имеет и другие интересные последствия. Поскольку Орион достиг сейчас максимальной высоты над горизонтом на северном небе, его вытянутая «рука», или дубина, также переместилась к северу. В те времена, когда цари Коммагена занимались строительством своих монументов, солнце должно было «пожимать руку» Ориона 26 мая. Сейчас это происходит в день летнего солнцестояния 21 июня. Орион снова как бы указывает на завершение цикла. Могли ли древние быть столь заинтересованными Орионом, — назывался ли он так либо именами вроде Геркулеса, Самсона, Илии или Нимрода, — потому, что они знали о его роли «хронометриста», о том, что его перемещения отмечали прохождение эпох? Если это так, тогда «стрелка» небесных часов твердо указывает сегодня на двенадцать — Полдень в великом дне человека.

Глава 24 Евангелия от Матфея отдана предзнаменованиям конца эпохи. На протяжении долгих столетий люди пытались истолковать эти закодированные послания, в которых Иисус намеренно указывает своим ученикам, какие знамения подскажут им приближение конца. Подробное толкование этих замысловатых пророчеств, требующих знания как Ветхого, так и Нового Заветов, вышло бы за рамки настоящей книги. Однако в ее контексте представляют большой интерес определенные астрологические предзнаменования, имеющие очевидное значение:

Не совсем ясно, что могло бы означать «знамение Сына Человеческого на небе». Матфей вроде бы подразумевает, что мы узнаем его, когда увидим. С астрологической же точки зрения интересно то, что 24 августа 1999 года небо предстанет почти таким, каким оно было 29 июля 7 года до н. э. — даты, похоже, истинного Рождества Иисуса. Схема расположения «трех царей», то есть планет Юпитер, Сатурн и Меркурий, будет не совсем той, ибо, хоть Меркурий и «преклонится» снова перед Солнцем, соединенным с Регулом, два гиганта не сольются в одну яркую звезду и будут находиться скорее в созвездии Овна, а не в созвездии Рыб. Опять же на этот раз над горизонтом появится Венера, не присутствовавшая в гороскопе на 7 год до н. э. Несмотря на эти различия, между двумя гороскопами имеется близкое соотношение. Подобное построение планет случается не так уж часто и никогда не случалось раньше, когда Орион (символ пророка Илии) находился бы на вершине цикла, знаменуя великое событие. Можно ли это считать знамением, которое нам велено искать? Нам осталось недолго ждать, чтобы узнать это.

Вслед за повторным открытием гороскопа Иисуса я жаждал посмотреть, как это будет отображено в классическом стиле в картине «Поклонение волхвов». Одно дело объяснить словами, что история Вифлеема «писана на звездах», и совершенно иное быть в состоянии показать людям картину события в соответствии с канонами герметической традиции. Написать картину в масле я попросил старого моего приятеля, удивительно талантливого шведского художника Бенгта Альфредсона. Он — художник-самоучка старой школы, эдакий современный Рембрандт, привычный к изображению воображаемых сцен, взятых из мифологии. Я был уверен, что он поймет, о чем я толкую, утверждая, что звезды отображают различных персонажей Рождества, и вполне справится с задачей изобразить это в цвете и свете. И я поставил одно-единственное условие: картина должна быть астрономически точной. Дабы гарантировать это, я послал ему диапозитив ночного неба, каким оно должно было быть на рассвете 29 июля 7 года до н. э.

После нескольких месяцев работы, 8 июня 1996 года Бенгт привез картину. Напряжение достигло апогея, когда мы разворачивали произведение, как выяснилось, далеко превосходящее мое воображение. Ибо картина оказалась не только технически точно выполненной, но и к тому же прекрасной. На ней, быть может, впервые сцена Рождества исполнена в соответствии с герметическим изречением: «Как наверху, так и внизу» — суть учения, содержащаяся в Изумрудной таблице Гермеса. Эта картина служит источником вдохновения, все еще способным, если только мы прислушаемся к нему, вести нас по пути ко Второму пришествию. Это может занять какое-то время, но в скрытой истории мира двадцать пять лет или даже целая жизнь — не больше чем мгновение. Мне весьма приятно было показать хоть часть тайной истории. Мне довольно и того, что я почувствовал себя частью этого процесса, хоть и на мгновение.

Приложение 1

РОЖДЕНИЕ ГОРА И ВЕЛИКИЙ СФИНКС ГИЗЫ

Одна из неразгаданных мировых тайн окружает Великого Сфинкса Гизы. Современная египтология утверждает, что он изображает фараона Хефрена и, вероятно, был изваян одновременно с сооружением его — она же центральная — пирамиды в Гизе. Но такая атрибуция признается не всеми, и в настоящее время хватает споров относительно времени, когда был высечен Сфинкс. Развивая труд Шваллера де Лубица по этой теме, его соавтор, геолог Роберт Шох, выдвинул предположение, что Сфинкс гораздо старше, чем полагали раньше. Анализируя следы воздействия стихий на теле самого Сфинкса и окружающих скалах, они пришли к выводу, что он был высечен до того, как Египет стал пустыней. Следы водной эрозии подсказывают, что он может быть датирован по меньшей мере восьмым или девятым тысячелетием до н. э. Такая передатировка Сфинкса весьма противоречива и отвергается традиционными египтологами, настаивающими на том, что Сфинкс не старше пирамид, и датирующими его «рождение» около 2500 года до н. э. Неоспоримым же фактом является то, что голова Сфинкса выполнена в стиле фараонов IV династии. Согласно мнению Веста и Шоха, это может объясняться тем, что голова Сфинкса была высечена заново в век пирамид, в отличие от львиного тела. Но даже если согласиться с этим утверждением, все равно остается вопрос: почему?

Как и все крупные религии, культ Древнего Египта обнаруживал свою природу. Считалось, что когда-то в далеком прошлом некая семья «богов» принесла цивилизацию обитателям Нила. Эти божественные персонажи, во главе с Исидой и Осирисом, были детьми небесной богини Нут. Согласно мифологии религии, бесконечно повторяемой в истериях и в особенности в похоронном ритуале, Осирис был первым царем объединенного Египта. Его правление было справедливым, и благодаря ему нация варваров превратилась в одну из первых великих цивилизаций. К сожалению, его брат Сет приревновал его, и Осирис был убит. Сет узурпировал царскую власть, расчленил тело мертвого царя и разбросал его останки вдоль Нила. Горевавшая вдова Исида — одновременно сестра и супруга Осириса — тайно собрала его останки, соединила их и создала первую мумию. Прибегнув к магическим ритуалам и призвав мешаться бога солнца Ра, она сумела вернуть Осириса к жизни на достаточно долгое время, чтобы принять его семя и забеременеть. Выполнив свои земные обязанности, Осирис вернулся в небесные области, где стал правителем и судьей умерших. Тем временем Исида укрылась в болотах Дельты и в должное время родила сына по имени Гор. Став взрослым, он вызвал своего дядю на поединок и после очень долгой битвы сумел вернуть себе царство. Молодой царь восстановил силу Закона, символизируемого богиней Маат, и покончил с анархией, едва не погубившей царство при Сете. Правление же Гора даже еще больше, чем правление его отца Осириса, стало образцом для всех более поздних фараонов. При жизни они почитались как живые воплощения Гора, а после смерти, как считалось, в результате ряда похоронных ритуалов становились единым целым с Осирисом.