— Елена, пожалуйста, тебе нужно что-нибудь съесть, — уговаривала она меня, присев на край кровати.

— Вся это операция была впустую, — сказала я, и в глазах появились новые слезы. Я так злилась.

— Она не была впустую, дорогая. Брайан не просто так умер. Он погиб героем, защищая своих друзей от чистого зла. Это черта Металлических драконов, и только король Альберт верил всем сердцем, что в Хроматических драконах это тоже есть. Ваша операция доказала это.

В голове всплыла та часть с правдой из моего предсказания. Поначалу я подумала, что это было о мече короля Лиона и теории Ченга, но это так же могло оказаться и про драконов. Дракон есть дракон, не важно какого вида.

— Это моя вина, что он погиб.

— Нет, Елена, это вина Горана. Вы не были подготовлены сражаться с подобным ему колдуном. Откровенно говоря, это вообще чудо, что большинство из вас вернулось обратно живыми. То, что ты сделала для Пейи на прошлой неделе, показывает ту отвагу, которой больше не существует; это то, что создает истинного Драконианца. Но для твоих друзей следовать за тобой на протяжении всей этой операции, которая казалась сумасшедшей — вот то, что создает королей и королев.

Колючие мурашки пробежали по мне, когда она произнесла эти слова.

— Тебе нужно встать с этой кровати и продолжить жить. Твоим друзьям необходимо увидеть тебя, а ты нуждаешься в них даже больше, чем прежде, не отталкивай их. Брайан не хотел бы этого.

Она нежно поцеловала меня в макушку и вышла.

Я съела тушеную говядину, которую приготовил шеф-повар, и выпила стакан молока. Я чувствовал такую усталость, что решила побеспокоиться о встрече с реальностью завтра.

Следующим утром я обнаружила Люциана, сидящим на стуле возле моей кровати. Он положил голову на кровать, глаза были закрыты.

Новая слеза покатилась по щеке. Ну почему он так красив? Я его не заслуживаю. После всего, что сделала, я никого из них не заслуживаю.

— Эй, — прошептал он, вернув меня к реальности. Люциан приблизился и, закрыв глаза, пробормотал несколько слов, похожих на слова молитвы.

— Как ты себя чувствуешь?

— Теперь, когда ты здесь, гораздо лучше, — прохрипела я.

Он глубоко вздохнул и наклонился ближе.

— Больше никогда так меня не пугай. Когда он снова и снова втыкал в тебя тот нож, я подумал…

Он выглядел так, словно терзался, но в то же время чувствовал облегчение. Все было так запутано и казалось неправильным.

— Что произошло, Люциан? Как погиб Брайан?

— Все произошло так быстро. В одно мгновение мы стояли, как статуи, а в следующее — я смог шевелиться. Мы поняли только, что это Брайан подхватил тебя, когда другой Солнечный Взрыв вернулся к своему наезднику. Как только Брайан отпустил тебя и Драконианца, драконы стали драться. Брайан не шел ни в какое сравнение со взрослым Солнечным Взрывом. Они взорвались у одного из городищ. Из-за этого сгорел целый лес, или что-то вроде того, как сказал Джордж.

У него в глазах заблестели слезы, и он закрыл их, чтобы сдержаться. Его лицо приобрело странное выражение, словно внутри царила полная неразбериха.

— Эй, все хорошо. Со мной сейчас все в порядке.

Он покачал головой.

— Когда Драконианец поднялся после падения, я понял, что нам с ним не справиться. И лишь когда Блейк поднял один из твоих топоров и швырнул его в Драконианца, мы осознали, что ты взяла с собой. Меч способен взрывать своих жертв. Топоры королевы Катрины обращают их в пыль. Их забрали, милая, мне так жаль.

Конечно же, у меня забрали мои топоры.

— Блейк на самом деле спас мне жизнь?

Он кивнул.

— Я обязана ему своей жизнью.

— Ты ничем ему не обязана, Елена. Он снова вернулся к своему эгоистичному поведению сукина сына.

Я улыбнулась и закрыла глаза. На какое-то время повисла тишина.

— Спасибо, что боролась за жизнь, — прошептал Люциан мне на ухо.

— Почему вы не рассказали Мастеру Лонгвею, что произошло?

— Это не наша история, чтобы мы могли её рассказывать.

— Но твой отец…

Он приложил палец к моим губам.

— Тшшш, он это переживет.

Молодой человек криво улыбнулся, как это делал Блейк, но эта улыбка быстро исчезла. Что-то было не так.

— Что случилось?

— Ничего неожиданного.

Его улыбка снова вернулась.

— Расскажи мне.

— Тебе и так досталось, Елена. Не хочу грузить тебя ещё больше глупыми рассказами.

Я расстроилась, так как сразу же сложила два плюс два.

— Это твой отец, да?

Он опустил глаза к полу.

— Он заставляет тебя порвать со мной? — у меня сорвался голос.

Люциан вскинул голову.

— Нет, Елена, мне все равно, чего хочет мой отец. Ты мой выбор.

— Люциан, твой отец — король Тита.

— Да хоть Папа Римский, мне все равно. Мы же не в шестнадцатом веке живём. Я сам могу выбирать, кого мне любить.

— Ты и вправду думаешь, что это будет так легко. Если твой отец отречётся от тебя, у тебя ничего не останется.

— Мне плевать! — произнес он, как избалованный ребенок.

— Ты понятия не имеешь, что это такое, когда у тебя ничего нет. Так что не говори мне, что легко с этим справишься. Когда через десять лет обнаружишь, что не любишь меня, ты во всем меня и обвинишь, — завопила я и схватилась за живот в том месте, куда меня ранил Драконианец. Раны ещё не зажили до конца, и я должна была ещё какое-то время поберечь их.

Люциан был рядом и помог мне лечь обратно на подушку.

— Не думай об этом. Этого никогда не произойдет. Как ты вообще могла такое подумать? — он сел на кровать и нежно посмотрел на меня. — Я никогда не чувствовал того, что чувствую к тебе. Не беспокойся о моем отце. Он никогда не отречётся от меня. Он передумает, когда узнает тебя получше.

Я не была так в этом уверена. Я знала, что король видел во мне лишь источник проблем, девушку, которая не думает перед тем, как что-то сделать. Он может думать, что я та, из-за которой его сына могут убить, потому что Люциан везде будет со мной.

Ему я этого не сказала.

— Ты и вправду любишь меня, — прошептала я.

— Всем сердцем.

Выздоровление было сложным, но все же я поправилась. Бекки, Сэмми и Люциан приходили ко мне, как только у них появлялась свободная секунда. Бекки была крепким орешком, а вот Сэмми… Она так сильно рыдала, когда увидела, что я в порядке, что Констанс пришлось дать ей успокоительное. Глядя на их поведение, можно было сказать, что Бекки — дракон, а Сэмми — человек. И все же, они были лучшими подругами, о каких только может мечтать девушка.

Я провела ещё четыре дня в лазарете, и все, о чем я могла думать, это мое предсказание. Я была рада, что выполнила его. Это был выбор, который я должна была принять. Он был настолько опасным, что нашел себе место в Книге Теней.

Я осознала, что под правдой подразумевалось несколько вещей. Во-первых: отпрыск дракона может стать Драконианцем. Во-вторых: любой меч или какое угодно орудие может превратиться в орудие короля Лиона, для этого необходима кровь истинных королей, которых больше нет. И в-последних: теория короля Альберта насчёт Хроматических драконов подтвердилась. Я не могла дождаться, когда же я увижу, как чернила, которыми написано мое предсказание, станут красными. Только тогда я смогу вздохнуть спокойно и без помех продолжить жить своей жизнью.

Жизнь в Драконии вернулась в своё русло. Весть о том, что я стала шестым человеком, вышедшим из Священной Пещеры, распространилась мгновенно. Это было клёво какое-то время, но в тот момент, когда Вайден захотела видеть меня вновь, я возненавидела все, что с этим связано.

Уроки тоже продолжались, как обычно, но не для меня. Большинство из них для меня были словно на греческом. Дополнительные занятия так же продолжились, и латынь снова стала моим самым страшным ночным кошмаром.