И бой закончился.

Перворожденные попросту смяли воинов, показав, на что способна острая сталь в руках выпускников Атеом.

Один воин все же поднялся, но не прожил достаточно долго, чтобы порадоваться этому. Последний хрип, и Кригар выдернул меч из бессильно оседающего тела — «бордовый» присоединился к бездыханным собратьям, что раскинулись в багровой луже.

Заржал Альтран, выражая недовольство столь скоротечной схваткой, белые щетки копыт пестрили багрянцем. Ему не терпелось пуститься вдогонку удирающему всаднику, что, не жалея коня, гнал на север — белый жеребец косился на хозяина, призывая прыгнуть в седло и покарать презренного беглеца.

Но наследник лишь небрежно тряхнул окровавленный меч. Провел ладонью по груди, взглянув на пальцы, и раздосадовано покачал головой — совсем недавно чистый кожаный жилет украшал алый крап.

Воцарившуюся на мгновение тишину нарушил знакомый шелест.

Марен задрал голову. И там, под облаками, мелькнула знакомая тень. Мелькнула всего на мгновение, и тут же скрылась в непроницаемом белом тумане, оставив после себя разбегающиеся круги. Но этого мгновения Марену хватило, чтобы узнать сапсана.

— Все в порядке, мой принц? — подошел Кригар.

Глаза наследника поднялись и, ни за что не зацепившись, вновь вернулись к Марену.

…Тук-тук, тук-тук…

— Альтран, хватит… — коротко бросил принц Летар.

Конь, усердно превращавший щит одного из убитых в щепки, замер с занесенным, для очередного удара, копытом. Недовольно фыркнул и нехотя опустил ногу, сковырнув напоследок землю.

— Этих зарубили незадолго до нашего появления, — донесся голос Твеира.

Он склонился над тремя телами, лежащими в стороне. Перевернул одного, осмотрел.

— Свободные Охотники, — уверенно заключил юноша, и кивнул в сторону распластавшейся фигуры с мешком на голове. — Смертная еще жива.

И девушка тут же забилась, засучила ногами, стараясь не то подняться, не то уползти. Но связанные за спиной руки не позволяли сделать ни того, ни другого, и все, что у нее выходило, это нелепые трепыхания мухи в сетях паука.

Марена дотронулся до нее, желая снять грубую ткань, и девушка стала вертеться и извиваться пуще прежнего.

— Тише, мы не враги.

Она замерла, вслушиваясь в спокойный бархатный баритон, которому сложно не подчиниться.

— Я сниму это, — принц вновь потянул за край.

Черные волосы высыпались, накрыв лицо. Девушка мотнула головой, раскидывая их по плечам.

— Кто вы?.. — послышался мягкий сдавленный голос, а встретившись взглядом с мерцающими сапфирами, принца вновь заколотила ногами, но, несмотря на страх, слова звучали с угрозой: — Не троньте меня! Отец живьем вас скормит воронам!

— Мы — не враги, — спокойно повторил Марен. — Не дергайся, я разрежу веревку.

Окровавленная клостенхемская сталь приблизилась, и девушка опасливо замерла; меч легко рассек путы. Смертная тут же отползла, потирая запястья. В глазах все еще читалось недоверие, но страх, похоже, ушел — теперь она поглядывала на своих спасителей с любопытством.

— Надо бы сжечь мертвых, мой принц, — во всеуслышание заявил Кригар.

И легонько пнул лучника, сбитого жеребцом Марена.

— Не надо! Смилуйтесь! — разразился испуганный хриплый вопль. — Мы даже не с ними!

— Великая Ночь! Ожил! — брови наследника взлетели, разыгрывая величайшее удивление.

— Я не с ними! Я не с ними! — мотал головой лучник, приподнявшись на правом локте и подбородком указывая на «бордовых».

Левая сломанная рука, по виду, доставляла ему немало страданий, заставляя кривить лицо.

— Не лги мне, — прорычал Кригар, схватив мужчину за горло и слегка сжав. — Я слышу, как бьется твое сердце. Тук-тук… тук-тук…

Он смотрел в испуганные глаза, и с каждым «тук-тук» они становились все шире, наполняясь безумным ужасом.

— Это правда! — отчаянно хрипел Смертный. — Я говорю правду! Нам заплатили, чтобы мы похитили принцессу! И только!

Кригар разжал ладонь.

Лучник зашелся кашлем, хватаясь за горло и падая на траву. Глаза зажмурились от пронзившей боли.

Марен перевел взгляд на мертвых Охотников, на воинов Ордена. И остановился на освобожденной пленнице.

— Принцесса Раулет из рода Анвер, дочь Эйнара, короля-над-королями Равнины, — гордо вскинула подбородок Смертная.

Принц учтиво склонил голову.

— Марен, принц крови Дома Летар.

Он неторопливо приблизился к раненому. Рука до сих пор сжимала меч, и капли, падающие с лезвия, оставляли на траве кровавую дорожку.

— Это Орден? Для чего им понадобилась принцесса?

Наемник заговорил, не открывая глаз. И голос звучал натужно, хрипло.

— Я не знаю… для чего она им. Нам хорошо заплатили, чтобы… доставить ее. Те трое были уже мертвы… когда мы прибыли.

Кашель вновь содрогнул его тело, и на уголке губ появились багровые пузыри. Он повернул голову, и бессильно сплюнул кровавый сгусток, что заляпал подбородок.

Кригар встретился глазами с Мареном и, поджав губы, помотал головой — рана наемника серьезнее, чем просто перелом ключицы. Мужчине недолго осталось, но сам он еще не подозревал об этом.

Лучник приподнял голову, смотря в сторону Марена, но уже не в состоянии сосредоточить взгляд.

— Мы простые наемники… — раздался слабеющий голос. — Они хорошо… платили…

И грудь, судорожно вытолкнув из горла очередную порцию крови, окончательно замерла. Стеклянные глаза уперлись в затянутое плотными облаками небо Серого Мира.

Кригар коснулся пальцами шеи мужчины и аккуратно прикрыл распахнутые мертвые веки.

— Мой принц, — раздался голос Твеира. — Мне кажется, все мы понимаем, для чего Ордену понадобилась принцесса. И для чего мертвые Охотники… Смертные не отличают их от Перворожденных…

Да, принц прекрасно помнил убийство наследника Мангерета и последовавшую атаку на приграничный городок Перворожденных. Дарс Летар запретил тогда Ториндару, отцу Кригара, ответить на нападение… Но неужели Орден настолько глуп? Эйнар и тогда не поверил, что убийство организовали Перворожденные. С чего в этот раз должно быть иначе? Он, скорее, признал бы причастность Ордена, к которой в прошлый раз отнесся с сомнением…

Разве что, этот план «бордовых» отличался… Эйнар не поверил бы, а вот принцесса — другое дело! Может ее не собирались убивать?

Три пары глаз обернулись к сжавшейся на холодной земле девушке. Она растерянно переводила взгляд от одних синих глаз к другим. И понимание ползло по спине сырым леденящим ужасом…

— Похоже, здесь наши пути все-таки разойдутся, — задумчиво протянул Марен.

— Но, мой принц… — начал Кригар, но оборвал себя на полуслове.

За полтора витка в Мор де Аесир, он успел понять, что принц не меняет принятых решений. Несмотря ни на что.

— Это важно, Кригар. Ты должен отправиться в Асторват. Тебе предстоит убедить отца — что бы ни произошло, он не должен выдвигать войска на Мангерет! Слово короля не должно быть нарушено! — принц повернулся к Твеиру. — Отправляйся в Мелестан. Расскажи королю все, что видел. И… что знаешь.

Твеир коротко кивнул непререкаемому тону.

— А вы, мой принц? — удивился Кригар. — Вам не стоит отправляться в Латтран одному. Если Эйнар…

— Я отвезу принцессу домой, — Марен взглянул на девушку. — В Латтране должны знать, что Перворожденные — не враги… по крайней мере, Латтрану.

Он бережно «погладил» меч о бордовый плащ.

— Мой принц… — начал наследник, но взглянув на Марена, понял, что спорить бесполезно; вздохнул: — Пойду, наберу дров для костра.

— Оставь, — остановил Марен.

Принцесса сдавленно охнула. И даже Перворожденные на мгновение опешили. Не очищенные огнем, ни Смертные, ни Охотники не пройдут за Серые Грани, не предстанут перед Богами. Скитаться им вечно на границе Миров… в лучшем случае…

А на краю леса, на юго-востоке, уже серело. Запах свежей крови привлекал хищников, как рыбу хлебные крошки. «Лесные псы» стягивались из глубины чащи, лишь почуяв манящий сладкий запах. Осторожно приближались, скаля зубы, и с каждым мгновением их становилось все больше.