— Ну, про твои успехи на поприще выполнения послушаний я наслышан, — фыркнул ворген.
Лика покраснела.
— Как тебе наши двое из ларца?
— Нуу, — Лика замялась, — я немного по-другому представляла себе практику…
Брат Склиф собирался что-то сказать, как вдруг замер, его ноздри хищно раздулись и задрожали.
Он разом подобрался и, миг спустя, оказался на задних лапах, шерсть на его загривке стала дыбом, глаза засверкали зелёным огнём.
Лика, только было начавшая успокаиваться, похолодела внутри. Разительная перемена, произошедшая с воргеном, мгновенно вызвала в её уме вереницу ярких образов из страшилок, которыми в детстве пугали маленьких гномов, про страшных кровожадных оборотней, глотавших детей живьём. Кажется, на этот раз именно к этому все и шло.
— АГРРРРХ! — прорычал ворген, дико вращая глазами, и с его клыков упали несколько капель тягучей слюны. Он судорожно втягивал воздух и, казалось, впадал от этого в еще большее исступление.
— АГРРРХ! Судорога пробежала по его морде, тело напряглось словно пружина, передние лапы вспучились бугристыми мускулами, так, что шерсть на них стала почти незаметной, и стала видна змеистая сеть вздувшихся вен.
— БОРРРЩ!
С этим последним воплем, уже гораздо больше близкому к человеческому крику, чем звериному рычанию, черты его звериного обличья окончательно растворились и, секунду спустя, перед Ликой стоял брат Склиф в своем человеческом образе, босиком, впившийся ладонями в столешницу, прикушенной губой и страдальческим выражением лица.
— Прости, сестра, — выдохнул он, вытирая лоб рукавом, — к сожалению, некоторые базовые инстинкты чрезвычайно сильны, а когда у тебя две формы жизнедеятельности, бороться с ними бывает порой чрезвычайно затруднительно…
— Так вы…Вы… — пролепетала Лика.
— Что? Ах нет, дитя, разумеется, я могу себя контролировать… В чем-то. Но аромат готовящегося борща — это выше моих сил, увы… И, предвидя твой вопрос, могу уверить, что запах сырого мяса или боящихся гномок отнюдь не вызывает во мне подобных эмоций, — прибавил он, усмехнувшись.
В это время откуда-то из коридора раздался уже знакомый Лике громкий писк. Брат Склиф раздраженно нахмурился, натягивая сапоги.
— Так и знал… — пробормотал он. — Пошли! — бросил он Лике на ходу.
Писк доносился из той самой комнаты, в которой Лика видела фиолетовый кристалл.
Только сейчас он полыхал ярко-алым цветом и издавал пронзительный прерывистый звук, от которого начинали зудеть зубы и ломить виски.
— Двое из ларца, код — алый, ремесленный квартал! — рявкнул брат Склиф, вглядываясь в кристалл, и тут же проворчал: — А, проклятье Элуны!
— Что случилось? — пискнула было Лика, но ворген, не слушая её, уже несся по коридору. Она едва поспевала за ним.
— Чао! — рявкнул брат Склиф, выскочив во двор.
— Я не сплю! — моментально отозвался пандарен, выглядывая из-за телеги, — потихоньку продвигается, шеф! Скоро Атуин будет на ходу!
— К Саргерасу твоё «скоро»! У нас массовая драка в ремесленном квартале! Живо седлай что угодно и мчи туда что есть духу — братья уехали в Гольденшир, я не могу до них добраться!
Чао растерянно заморгал, но, без лишних слов потрусил к одному из чопперов, припаркованному у стены.
— И послушницу с собой возьми! — прорычал брат Склиф ему вслед, кивая Лике головой в сторону пандарена.
Лика, хотя и ничего не понимала, тоже не заставила себя ждать и опрометью кинулась к чопперу, запрыгнув на сиденье позади Чао, уже заводившего мотор. Чоппер затарахтел, рванулся с места и в этом шуме потонули слова брата Склифа, что-то кричавшему им вслед.
Лика зажмурившись, крепко держалась за пандарена, обхватив его, насколько это было возможно, руками. Чоппер подскакивал на камнях мостовой, лавируя на скорости между повозками, прохожими и деревьями. Чуть приоткрыв глаза, она едва успевала замечать проносящиеся мимо неё фасады домов, после чего Чао делал очередной резкий поворот и сердце уносилось куда-то вниз, а она снова зажмуривалась. Они пересекли мостик через канал и погрузились в облако густого смога, стоящего над Ремесленным Кварталом, после чего Чао несколько сбавил обороты. Узкие улочки, переулки, вывески мастерских. Наконец, они выехали на просторную площадь, где пандарен, наконец, затормозил.
Здесь было относительно больше света, однако, именно тут были расположены кузни и плавильни, служившие основным источником дыма, словно пеленой покрывавшего квартал.
Где-то неподалеку отсюда находился вокзал, с которого началось знакомство Лики с городом.
Однако сейчас эти места ничем не напоминали ту идиллическую картину, которая так радовала её в день прибытия.
Глава 4
Потасовка
В самом центре площади кипела ожесточенная потасовка. Чао остановился на расстоянии броска камня от эпицентра событий. Несколько дюжих дворфов в ремесленных фартуках, вооруженные кузнечными молотам, кувалдами, клещами и кирками оборонялись от атакующих их примерно дюжины гномов. Гномы были вооружены менее профессионально, но более изобретательно. В их арсенал входили куски шпал, металлические прутья (по всей видимости, выломанные из каких-то оград) цепи, палки, а кое-где мелькали гнутые рессоры от чоппера.
Двое дворфов валялись на земле, не подавая признаков жизни, на них никто не обращал внимания. Помимо сражающихся группировок, у входов в здания теснились зеваки, с любопытством глазевшие на побоище и издававшие подбадривающие крики.
Лика с ужасом наблюдала, как особо рьяный гном, невысокий даже по меркам ее народа, по-видимому, верховодивший своими соратниками, отчаянно вереща и раскручивая при этом цепь, осыпал градом ударов пятящегося от него дворфа с рассеченной скулой, тяжело размахивавшего молотом.
— Чао… — начала было она, повернувшись к пандарену, и осеклась в изумлении.
Заглушив мотор, медведь успел расстелить рядом с чоппером на мостовой циновку, и сейчас, устроившись на ней, мирно посапывал в тени дома, прислонившись к стене спиной.
— Чао! — воскликнула она, не веря своим глазам.
— А? — пандарен встрепенулся и приоткрыл один глаз. — Все в порядке, не беспокойся девочка — они от нас на безопасном расстоянии, и, к тому же, недавно начали, так что у нас есть еще достаточно времени до прибытия стражи…
— Но…Ведь там драка! Они же могут поубивать друг друга! Уже есть раненые, мы должны что-то сделать!
— Хмм…. Пандарен приоткрыл второй глаз. — Видишь ли, этим ребятам необходимо выпустить пар, и, боюсь, увещеваниями мы сейчас немногого добьёмся. С другой стороны, если кому-то из них взбредет в голову что мы пытаемся им помешать, я не поручусь за последствия… А с пробитым черепом я буду очень плохим водителем, а это, несомненно, расстроит брата Склифа.
— Но… как же… — Лика с досады топнула ногой, — Неужели мы вот так просто будем стоять тут и наблюдать, как эти ненормальные поубивают друг-друга?
— Лично я предпочитаю сидеть, а еще лучше — лежать, — рассудительно заметил пандарен, — Стражу уже вызвали, так что очень скоро тебе будет чем заняться.
И, действительно, будто в подтверждение его слов, раздался свисток, и из-за угла дома с противоположной стороны площади показался отряд стражников.
В ответ на него прозвучал еще один свист, более залихватский и пронзительный.
Гномы бросились врассыпную, побросав орудия борьбы. Двое дворфов погнались за ними, остальные, остались стоять на месте, тяжело дыша и отдуваясь.
Лика, не выдержав, уже бежала к ним, а точнее, к тем двум дворфам, по прежнему лежавшим неподвижно.
Вернее, уже к троим — дворф, подвергнувшийся атакам коротышки, тоже лежал на земле, схватившись за голову руками. Пальцы и волосы покрывали потеки крови.
Лика подскочила к нему, и на какой-то миг почувствовала тошноту. Она никогда не видела столько крови на живом существе. Дворф застонал и отнял руку от лица, опёрся ею о землю и попытался приподняться, но со стоном рухнул. Лика уже готова была склониться над ним, когда чья то рука в металлической перчатке бесцеремонно ухватила её за шиворот и рывком подняла вверх.