— Да, она всегда отличалась крепким здоровьем, — выдохнула Наталья, — на нее отравленное вино оказало наименьшее воздействие.

— Пожалуйста, позволь мне поговорить с Ренатой, — вновь попросил Стас. — Ее показания помогут разобраться в этом темном деле и снять с вас обвинение.

— Я не хочу, чтобы мои сестренки оказались здесь, — с дрожью в голосе поведала Наталья, обводя взглядом крошечное помещение. — Они не заслужили подобного. Если их заметят посторонние, то постараются разлучить со мной… Мне не выдержать этого…

— Наташа, я нашел одного очень хорошего доктора; он верит в то, что вы не сумасшедшие и обещает помочь вам. Его мнение отличается от большинства и основывается на личных наблюдениях. Он считает твоих «сестер» естественным вариантом развития личности и полагает, что это не нужно исправлять. Доктор прибудет сюда уже скоро и поможет вам доказать свое право на существование.

— Это правда? — оживилась Наталья. — Такие доктора бывают?

— Их очень мало, но они есть, — подтвердил Стас. — Если ты позволишь этому человеку вам помочь, то он научит вас выживать, не изменяя самим себе.

— Вот это был бы класс! — Рената ворвалась как вихрь, принося Наталье долгожданное облегчение и уверенность в себе. — Жаль, что мы не узнали об этом человеке раньше! Бедняжке Лолочке не пришлось бы больше обшаривать архивы, чтобы найти схожих с нами персонажей.

С девушкой произошла разительная перемена — бледность пропала, уступив место естественному румянцу; мышцы на руках налились, заставляя смирительную рубашку чуть ли не треснуть по швам; спина выпрямилась. Удивительно, но и черты лица претерпели удивительные метаморфозы — губы стали чуть тоньше и ярче, скулы выше, изменилась и форма носа, на щеках появились задорные ямочки. Наблюдавший за этим преображением практикант суеверно перекрестился и отошел на несколько шагов назад.

— М-да, — высказался Полянский, — смысл фразы «прийти в себя» теперь приобрел для меня свое истинное значение.

— Хватит трепаться, — оборвала его Рената, — сейчас же сними с меня эту дрянь, — потребовала она, кивнув на сдерживающую ее смирительную рубашку.

Стас многозначительно посмотрел на практиканта. Парень замялся и отрицательно мотнул головой.

— Обещаю быть паинькой… — нараспев проговорила Рената, улыбаясь парню своей фирменной улыбкой, от которой был сражен наповал не один представитель сильного пола.

— Лучше Вы… — прошелестел вжавшийся в стену медик, обращаясь к Полянскому. Он одновременно боялся происходящего, но раздирающее его любопытство победило — практикант не помчался к руководству докладывать о самоуправстве следователя; замер, прикинувшись ветошью.

Освобожденная от пут Рената размяла затекшие суставы, еще раз улыбнулась — на этот раз искренне и благодарно.

— Выкладывай: что было, пока я отсутствовала, — напустилась она на Стаса. — Начни с того, почему мы вдруг оказались в дурке…

Полянский был бесконечно рад встрече с Ренатой, восхищен ее стойкостью и жизнелюбием. Если кто и способен помочь следствию, то только эта уверенная в себе, непрошибаемая личность. Полянский решил начать с главного:

— У вас дома был обыск — там были обнаружены вещи, похищенные из сейфа Клочковой а также маска из папье-маше. Именно такие одевал на лица погибших девушек серийный маньяк.

— Ну, ни фига себе! — возмутилась Рената. — Не хочешь ли ты сказать, что именно нас подозревают в убийстве? И вещи Клочковой… Мы не брали их!

— Я верю в вашу невиновность, — заверил девушку Стас, — но все улики играют против вас. Для того чтобы обвинение было снято, мне необходимо выяснить некоторые подробности. Ты поможешь мне?

Рената прищурилась, сложила руки на груди и заявила:

— Хорошо, я постараюсь… Спрашивай!

— Приступим: как вы оказались в доме лесника — расскажи все, что тебе известно.

— Нам под дверь подбросили бутылку вина, мы сняли с нее пробу — но все это, наверняка, уже рассказала тебе Наталья. Я права?

Полянский утвердительно кивнул:

— Твоя сестра рассказала совсем немного, ведь она находилась в бессознательном состоянии. А что помнишь ты? Что случилось потом?

— Мне тоже было плоховато, — призналась Рената, — но я могла видеть и передвигаться самостоятельно. Помню какого-то ненормального, пытавшегося нас раздеть.

— Ты хорошо его рассмотрела? Сможешь узнать? — Полянский достал из своего портфеля фотографию «мальчика» и предъявил Ренате.

— Да это он, — не раздумывая, произнесла девушка. — Его лицо было первым, что я увидела очнувшись. Лолите тоже было плохо — она ничего не видела, но все слышала и чувствовала. Я бросилась на помощь сестрам и помогла им сбежать из этого проклятого места.

— Тебе не кажутся знакомыми черты лица этого мужчины? — уточнил Полянский.

— Нет. А должны?

— Этот молодой человек очень похож на тебя, Рената. Ты могла бы это объяснить?

— Понятия не имею, с чего ты это выдумал! — фыркнула девушка.— Я никогда раньше не видела этого типа.

— Хорошо, — рассудил Стас, — продолжим. Когда вы убегали из сторожки, Наталья приходила в себя?

— Да, один раз — она нащупала на полке ножницы и стала угрожать ими нашему преследователю. Но потом Наталья упала и выронила предмет из рук.

— Ты или Лолита поднимали ножницы?

— Нет, их схватил наш преследователь. Когда он выбежал за нами на крыльцо, этот предмет находился у него в руках. А почему тебе так важны эти ножницы, что в них такого особенного?

— Этим орудием убили вашего преследователя, — объявил Полянский.

— И в этом тоже обвиняют нас?! — возмущенно фыркнула Рената.

— На ножницах остались ваши отпечатки…

Рената непроизвольно вздрогнула, задумчиво покусала нижнюю губу.

— Мы не делали этого, — заверила она следователя. — Это подстава…

— Кому могло быть на руку сделать из вас преступника? — спросил Стас. — Вы ссорились с кем-нибудь в последнее время?

— Не до такой степени, чтобы нас можно было наказать за это подобным образом.

— Перейдем к другому вопросу: кому было известно о ваших с «сестрами» истинных взаимоотношениях? Мне кажется, что настоящий преступник решил сыграть именно на этом.

— Разумеется, проще всего обвинить во всех грехах того, кто кажется им сумасшедшим, — угрожающе рыкнула Рената. Задумалась. — Мало кто знал о нас всю правду, мы не старались афишировать свою истинную суть.

— Так кто? — настаивал Полянский.

— Мама Натальи, несколько моих бывших парней кое о чем догадывались… Ах, да — начальница Натальи тоже была в курсе!

— А вот это уже интересно, — оживился Стас. — Как давно Клочкова знала о вас?

— Наталья сама поделилась — мы с Лолитой были против, но сестренка нас не послушалась. Она считала Регину Натановну чуть ли не ангелом, примером для подражания.

— Итак, Клочкова… — повторил сам для себя Полянский. — Она могла догадаться о том, что вы похозяйничали в ее сейфе; знала о вашей болезни… Могла ли она иметь дубликат ключа от вашей квартиры?

— Запросто, — рассудила Рената. — Наталья всегда оставляла сумочку с личными вещами у стойки администратора, когда выходила из салона… подышать.

— Ты имеешь в виду обеденные перерывы, в которые Лолита занимала ее место? — Стас заметил нерешительность девушки и решил сразу расставить все по местам.

— А ты очень догадливый! — подметила Рената. — Люблю таких!

Несмотря на всю серьезность ситуации Полянский смутился.

— Давай немного отложим рассуждения о твоих предпочтениях, — предложил он. — Вернемся лучше к Клочковой. Получается, у нее мог иметься ключ от вашей квартиры. И она с большой долей вероятности могла отправить вам то вино?!

— Не сходится, — отринула предположение Стаса Рената. — Лолита не пила из бутылки, но все равно плохо себя чувствовала…

Полянский приуныл — такая версия пропадала!

— Знаешь, — прервала ход его мыслей Рената. — Мне все не дают покоя те конфеты, которые мы с Наташей взяли из сейфа. Лолита ела их в тот вечер и почувствовала горечь на языке, а наша сестренка очень восприимчива к разного рода веществам… Не могло ли случиться так, что конфеты тоже были отравлены? Но когда Клочкова успела их подменить?!