Отправила, не перечитывая. Мне казалось, что если перечитаю, отправить не смогу. Ну почему я не умею общаться с мужчинами? Ведь, наверняка, опять что-то не то сказала. Не консультироваться же с Сержем перед отправкой каждого письма?!

Засыпая, я улыбалась.

А ведь Серж был прав, иначе с чего Марату выглядеть таким недовольным при виде ожидающего нас Викинга.

— Ди, приветствую, да, доброе утро, да, — вскричал он, не вылезая на причал, — предлагаю начать обучение на моем катере.

— Я не против! Доброе утро. Марат, не поможешь?

И обучение началось. Трудно передать, сколько досадных ошибок в управлении я совершила… достаточно простом, надо сказать. Зато повеселилась на славу.

Неслась вдоль берега, разрезая волны, искоса поглядывая на напряженные лица мужчин, и ощущала, как же это здорово — самой управлять удивительным транспортом. А когда далеко впереди показались дельфины, чуть все не испортила, пытаясь показать их ребятам. В общем, эти ‘добры молодцы’ решили сообща, что все же одну меня в поездки на катере лучше не пускать. А то я их спрашивать буду! На этой оптимистичной ноте Вик сел за штурвал и отвез нас на пляж в Белый город, где я с обоими и распрощалась. Марат вежливо отказался от предложения отвезти его на катере в город, заверив, что его вполне устроит Вик, и что он не хочет отнимать у меня время отдыха.

А я только обрадовалась. У меня намечалась большая программа — купания, загорания и просто ничегонеделания.

Помахав моим “учителям”, я подхватила сумку со всем необходимым и направилась в гостиницу. Номер всё еще числился за мной, так что переоделась, договорилась с консьержем, что через три часа мне будет нужен коптер для поездки в дом на скале, и отправилась гулять. Особых планов не было — просто позагорать, побродить по белому песку, поесть мороженого, поплавать на мелководье в специально огороженной купальне, где, как мне любезно сообщили, вода прогревалась.

Настроение поднялось, хотя куда уже больше, погода прекрасная, небо голубое, песок, по которому шла босиком, теплый и приятный, людей немного… Что еще для счастья нужно?

Прогулка удалась на славу. Даже даже удалось немножко поболтать с мальчиком Максимом. Он снова разъезжал на своем игрушечного вида автомобильчике и катал ребятишек своего возраста и постарше. Родители смотрели на это спокойно, видимо уже привыкли. Максимка заулыбался во весь рот, и я с удовольствием воспользовалась предложением снова прокатиться до гостиницы, после купания. Купальня находилась на другом конце пляжа, а я уже достаточно устала, чтобы поездка доставила мне настоящее удовольствие. Хорошо на дне сумки нашлась мелочь, чтобы отблагодарить маленького извозчика.

Тот покраснел и замотал головой.

— Что случилось?

— Я не за деньги! Я вас бесплатно катать буду! — выпалил он. И вытащил из кармана целую горсть разнообразной мелочи. — Вот. Я хорошо зарабатываю!

— Макс, — растерялась я, — в этом нет ничего плохого. Ты честно заработал и мой рубль, разве нет?

Он насупился, глядя так, словно я чего-то не понимаю, а потом нехотя выдал:

— Я с друзей денег не беру.

О как! Я спрятала свой рубль, наклонилась и поцеловала его в загорелую щечку. А что еще-то могла сделать?

Малыш просиял.

— А мороженое любишь? — нашлась я. — Просто я в знак дружбы всегда дарю мороженое, а тебе еще не дарила.

— А! — он на минутку задумался и смущенно кивнул:

— Эт можно. Только не шоколадное.

В результате, я купила ему целое ведерко абрикосового мороженого, килограмма два, заплатив около десяти рублей. Порадовалась, что в этот раз Максим не протестовал, а, напротив, выглядел очень довольным.

— Только ты всё сразу не ешь, — предостерегла я. — Горло заболит.

— Да я что — маленький, — он сидел в своей машине и уплетал угощение деревянной ложечкой, всей своей хитрой физиономией выражая блаженство. — У меня тут в багажнике есть холодильник. Я чуточку поем и туда спрячу. Еще и сестренку угощу. Она обожает абрикосы.

Тут же выяснила, что сестренку Максима зовут Маша, недавно ей исполнилось три года, она любит громко кричать и кушать сладкое. Отец Макса работал в гостинице то ли поваром, то ли кондитером, но жили они не в Белом городе, а где-то в Сити.

Когда прощались, Макс все еще ел рыжевато-белую холодную массу, так что меня охватили сомнения, правильно ли я поступила. Могла ведь ограничиться одним рожком. Консьерж, увидев меня, бросился наперерез и сообщил, что коптер уже ждет. Приятно, что и говорить. Думала, с этим придется ждать долго. Незнакомый таксист маршруту не удивился. Долетели быстро, допуск на посадку я дала сама, хоть и пришлось покружить над домом, пока разбиралась, как это делается.

И вот я дома, совсем одна, а до вечера еще куча времени. Обожаю воскресные дни!

Стоя под контрастным душем, я не спеша смывала с себя соленую воду. Острые водяные иголочки приятно кололи тело, даря бодрость и заряжая энергией. Потом пришлось переключиться на обычный смеситель и заняться волосами. Если соль не вымыть прямо сейчас, то потом понадобятся усилия профессионального парикмахера, вот только тут к нему, наверное, очередь на месяц вперед.

С трудом вспомнила свое последнее посещение салона и ужаснулась, недели не прошло, а кажется, словно минули многие месяцы. Представить сложно, как изменились мои взгляды на многие вещи. А может, вернулась к тому, что казалось правильным в детстве? Тогда еще желание сделать карьеру журналистки не начало прожигать ум и душу, и маленькая, похожая на тонконогого сутулого жеребенка, девчонка, мечтала стать ветеринаром и заботиться о лошадях. Однако последние дни не смогли изменить привычки к пусть трудной, но красивой жизни. Надо честно признать, что средства матери позволяли мне пользоваться всеми благами цивилизации, и не просто благами, а всем только самым лучшим. Салон — пожалуйста, самый крутой и дорогой, парикмахер самый гениальный… И все в таком духе. А здесь на Прерии очень многое придется просто забыть. И пока я не могла бы сказать, что меня это слишком пугает. Хотя и жаль, что здесь многого нет.

Прогоняя мысли об утраченном комфорте, поднялась на две мраморных ступеньки, покидая душевую кабинку — удобная, что и говорить. Подошла к большому, во всю стену, зеркалу, обматывая полотенце тюрбаном вокруг головы — так и высохнут быстрее и расчесать их потом будет проще. Вгляделась в отражение — следов царапин и синяков на шее практически не видно, прав был Док, мазь за ночь сделала свое дело. Не зря встала, уже почти уснув, не поленилась, и намазала вчера ночью толстым слоем. Что до стремительно отдаляющегося прошлого, то обретенный дом и свое собственное дело безусловно того стоили с лихвой. А были ли на Земле у меня такие друзья, как Серж и Марат, как малышка Рысь, как рыжий Викинг? Нет, ни о чем не жалею… Разве что Стешка… Но об этом лучше не думать. Найдется и тут кто-нибудь, кому можно будет поверять сердечные тайны и тревоги, нужно лишь время.

Задумчиво набросила халатик — легкий, как раз для такой жары, и хотела выйти проветриться на балкон, но все же не решилась. Слишком он открытый, просматривается с воды хорошо, а там иногда корабли плавают, и катера, и яхты, а возможности современной оптики хорошо известны по работе.

Так что оставалось подняться на самый верх, шлепая босыми ногами по теплому полу и ступеням, и топать к балкончику возле лифта. Отсюда можно взглянуть на пристань. Эх, хорошо в собственном доме, можно бегать в чем угодно, и как угодно, не думая о занавесках и окнах многоэтажки через дорогу. И славно, что отпустила Рысь до завтра. Бывают моменты, когда остро необходимо побыть одной.

Подставляя лицо солнцу и легкому ветерку, наслаждалась некоторое время покоем, потом глянула вниз. Небольшая лагуна перед причалом залита светом, солнечные зайчики скачут по ущелью, придавая нарядный вид даже хмурым скалам. Сама бухточка сверху выглядит сошедшей с картины Айвазовского. Пронизанная лучами солнца насквозь вода, и видно, кажется, каждую песчинку на дне. Сходство с картинами великого мариниста усиливала жертва кораблекрушения, цепляющаяся посреди всего этого рая, за жизнь и обломок доски… Что?!!