Души заметили перепад энергии бездны и, пытаясь спастись, развернули луч из пасти Хельхейма обратно к богине, он сменил направление и устремился к нам со всей возможной скоростью.
– «Прости меня…» – богиня выстрелила, шар энергии накопил достаточно мощи и превратился в луч, втянув в себя все белоснежные светлячки, и создав крест из света. Переливы на ее плавниках участились, столб леденящего сияния столкнулся с темной энергией самой бездны, два луча горели ярче любых звезд и пульсировали, пытаясь пересилить друг друга.
– «Я ЗАЩИЩУ СВОЕГО ОТЦА!!! ОН НЕ БУДЕТ СТРАДАТЬ ВНОВЬ!!!» – послышался возглас со стороны Присциллы. Словно огромный ретранслятор, «Кантоку» сомкнул цепь молний главного калибра титана, само пламя начало ходить кругами вокруг нее. Огненное зарево вышло из копья спереди и присоединилось к схватке, корабли флота передавали всю возможную энергию на ее сеть, но ИИ брала ее еще и из иного измерения, пытаясь подражать «обладающему истиной пламени».
Три луча создали в месте своего столкновения переизбыток мощности, но и не думали тухнуть. Оставалось еще совсем немного…
– «Все еще не хватает… Ха…» – я взялся за рукоять катаны, потоки пустоты обвили корабль, «Справедливость» приняла новую энергию, ее системы ведения огня стали едины с бездной, как и тела изначальных богов. Перезвон сугатры с руной Валькнут шептал мне, что я прошел все испытания.
– «Не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал…» – я сказал это на автомате. Предтечи на мостике были очень удивлены, когда я взял катану двумя руками и встал в боевую стойку,
– «Теперь… Когда мое сознание спокойно, я вижу свою цель… Она была очевидна с самого начала… Многие говорили мне об этом, но я лишь отмахивался…» – лезвие клинка в руках дрожало в нетерпении, тихий и постоянный перезвон сугатры был слышен даже в другой реальности.
– «Я увидел больше, чем должно, но не потерял себя…» – накапливая пустоту, я знал, что остальные сейчас боятся проронить и слово, они слушали меня и видели, что творилось вне корабля,
– «У всех своя правда, каждый из нас собирает ее по крупицам всю жизнь… Но никогда нельзя позволять тьме себя полностью поглотить… Нужно всегда оставаться собой, и пусть даже сами боги будут против тебя…» – я прожил чужие жизни, увидел бесчисленные годы страданий и счастья, познал истину творения и смерти, увидел грань между синтетическим и нет, но самое главное,
– «Тогда, я назвал этот корабль в шутку… Не думая, руководствуясь желанием… Но теперь я осознал, нести собственную справедливость – моя обретенная цель… Не потому что я должен, нет… Потому что это мой путь…» – я принял весь смысл этого ритуала, правда пришла поздно, но все же она была моей собственной. Мы должны били проводить бога, используя свои убеждения, а не силу; эмоции и мечты, а не хитрость. Мы являлись заменой его правды, став его путеводной нитью в новый цикл, именно так сказали те, кто создал их, те, кто утратили собственные жизни взамен на создание этого мири именно таким. Странно, но подобное вызвало у меня облегчение, отсутствие творца всего сущего на его троне порождало великое множество мыслей.
– «Рыцарь-крестоносец… Хранитель моей жизни… Стань путеводной звездой для того, чьей силы хватило, чтобы воспылать огнем надежды для заблудших…» – я ощущал, как Муспельхейма внутри потока голосов поглощает безумие, души пожирали его, нам оставалось буквально несколько мгновений. Вокруг флагмана появлялись круговые надписи на древнем языке, с каждым словом они образовывали некое подобие команды для вселенной, становясь сияющим кольцом, размером в несколько километров,
– «Сотвори тропу… Твоя сила не иллюзия, она реальность… Поведай ее нам… Измени нашу судьбу…» – обруч света треснул, за дредноутом открылся вертикальный разлом, высотой в тысячи километров. «Гамбит Криптора» – ключ прошлого энергии – маяк будущих знаний – длань теперешней реальности, он служил катализатором моей воли в пустоту, команды принимались переписанным программным кодом вселенной, ключ от которого был собран по частям от контакта с множеством сущностей. Получая всю мощь бездны из клинка и цель от воспоминаний, материя использовала эти два аспекта для создания чего-то, она давала нам безграничные возможности самого творца.
Перо реальности было в наших руках и рисовало в полную силу, используя как опору все три столба изначального мироздания.
– «Покажи нам ее, мы хотим видеть…» – я провел рукой по лезвию, энергия вокруг меня воспылала троекратно, истинная бездна начала постепенно открываться, словно рана,
– «ВОССТАНЬ ИЗ ТЕНИ И РАСКРОЙ СВОИ ГЛАЗА – ОХОТНИК ПУСТОТЫ!!!» – буквально одного мгновения хватило, чтобы разлом разошелся двумя изогнутыми наружу краями, открывая око измерения вечных, служа напоминанием о силе древних, тех, кто был раньше богов, тех, кто породил это существо, тех, кто оставил его слишком рано, так и не успев научить жить.
Наш мир трещал по швам, его суть поглощало в разлом, реальность вошла в резонанс с бездной, время пошатнулось когда врата заревели, выпустив боль творения в сторону того, кто раньше обладал их силой.
Вертикальный глаз Гарма показался из зеркальной поверхности огромных врат, но он был не среди тьмы, его сущность наконец-то приняла форму, – то, чему нельзя здесь быть, решило нарушить истинные правила. Бездна больше не была абстрактным понятием или одним из миров, вся ее суть обрела себя, соединив всю скопившуюся тьму и гниль этого мира воедино – сам Асгард вошел в резонанс со своим отражением – отголосками прошлой силы и души Хельхейма.
Острый звериный череп, длинной в несколько сотен километров, состоял из переливающегося, почти черного материала и исходил фиолетовыми молниями, пытаясь проломить грани бытия и пройти сквозь него. Глаз над двойной челюстью, похожей на жвалы насекомого, зажегся красными венами, колосс открыл пасть с несколькими рядами каменных зубов на верхней ее части. Реальность не выдержала такого напора, и когда рев разбил стекло ее грани, сущность рожденная слиянием энергии воспоминаний восставшей башни и взломом первородных врат вошла в наш мир.
Голова колосса постепенно выглянула из разлома, сопровождаемая сильнейшими завихрениями пространства. Тело существа было похоже на смесь сколопендры и меганевры, закованной во множественные листы бронированного экзоскелета, между которыми сияло красное зарево. Оно начиналось с угловатого утолщения после шеи и на нем красовались три пары длинных и узких, сетчатых крыльев, отражающих свет в салатовом спектре и имеющих общий размах больше тысячи километров. Крылья моментально продемонстрировали всем свою мощь, создав после взмаха расхождения бездны. На секционном брюхе молодого колосса находились сотни пар загнутых в форме серпов лапок, их первая пара была огромна в сравнении с остальными, которые шли на протяжении почти всего хвоста, становясь все короче и плавно превращаясь в хитиновые шипы. На самом же кончике хвоста, который был в нескольких тысячах километров от головы и уже поспешно принял форму штопора, дабы занимать меньшее пространство, находилось подобие жала с шипами вокруг, загнутого вверх.
Колосс вновь открыл пасть, помимо вертикального глаза на всю длину головы, по сторонам черепа открылись еще два горизонтальных, жвала под верхней челюстью сочились черной дымкой, намекая на способ рождения этого существа и заслоняя пеленой пепельного тумана пространство вокруг их обладателя.
Несмотря на свою мощь, оно было пустым, я моментально попал в резонанс с этим телом, получая полный контроль и став его аватаром. Это было само олицетворение Гарма в реальном мире, после окончательного признания себя во владении иным хозяином, она подарила мне свое эство, измененное бездной. Мое сознание теперь существовало там и здесь одновременно, я видел мир глазами иного существа, правды истинных богов, рожденной из пустоты в противовес утрате этого мира.
Мимолетный страх за возможность потери себя быстро улетучился, сознание пришло в спокойствие, и я почувствовал, что опасности нет. Напротив – все было, словно так, как и должно быть. Я поставил себе цель думать про это, как про дополнительную десницу, а не как про другое эство и моментально выкинул из головы все противоречия и вопросы, ведь все было ясно как день, любую пустоту должно заполнить, и программа вселенной с этим справилась, дав нам возможность заблаговременно себя переписать.