— Там же всё тает, — жалобно прохныкал Брайан, — А у меня сапог нет.

— А ты босиком иди, — посоветовал Ромео, — Заодно искупаешься.

Ромео приобнял его за плечи и они зашагали в сторону выхода. А меня что-то кольнуло в груди.

— Мальчики, подождите!

Я бросилась за ними. На полпути меня догнала Зои.

— Че творим, ребята? Опять шалите без меня?

— Да куда нам без тебя, — рассмеялся Брайан, — Я не настолько отчаянный, чтобы оставаться наедине со злюкой Ромми и страшной ведьмой.

— Сейчас в лягушку превращу, — пригрозила я.

— А что? Классная идея, — обрадовался Брайан, — Может, суженная побыстрее ко мне прискочит и поцелуем превратит в прекрасного принца.

— Ты-то прекрасный принц? — фыркнул Ромео, — Не смеши меня.

Мы вышли на крыльцо. Дерево раздулось от сырости и скрипело.

— Сезон летних игр в саду объявляется открытым! — продекламировала Зои.

— Будто мы до него не играли, — хмыкнул Ромео, — Наших не остановишь даже в лютые морозы. Хотя здесь их нет.

— Смотрите, какая лужа! — восхитилась я и впрыгнула в неё со всего разбегу.

И плевать, что нет ни верхней одежды, ни резиновых сапог.

— Эй! Ты меня обрызгала! — возмутился Брайан.

И тут же начал брызгать меня. Я в долгу не осталась и нанесла ответный удар.

— Водная битва! — заорала Зои и принялась брызгать во всех подрят.

— Вы идиоты! — закричал мокрый Ромео.

Зажмурившись, он принялся отплевываться и вытирать грязь с лица. Мокрые лохмы прилипли ко лбу. Мы все захохотали, потешаясь над комичным видом друга.

— Ой, часы посечения! — вспомнила Зои, — Клэр, тебя же вроде навести хотели? Да уж, хороша, нечего сказать!

— Просто красотка, — вторил ей Брайан, — Нет, серьёзно. Пойди к ним в таком виде.

Я посмотрела на своё отражение в луже. Размытая тушь и помада, мокрые волосы, грязь на лице и мокрая одежда, прилипшая к телу. Обувь хлюпала, у левой отклеился носок.

— Халаты убьют меня, — сокрушенно сказала я.

— Буду приносить тебе цветы на могилу, честно-честно, — пообещал Брайан.

— Мы с ней будем лежать, — поправила его Зои.

— Окей, тогда сходим и переоденемся, — предложил Ромео, — Залезем через окно.

Мы с Зои залезли ко мне в палату, а мальчики пошли к своей. Я умылась, высушила волосы, накрасилась заново и пошла в общий зал.

За столом меня поджидала Риша.

— Всё нормально? — обеспокоенно спросила она, — Ты хорошо себя чувствуешь? Тебя часто навещают?

— Нормально, — лаконично ответила я, — Лучше расскажи, что у вас творится.

— Ну, Герман как был придурком, так и остался, — охотно принялась рассказывать Риша, — Мира завалила экзамены и решила бросить учебу.

— Работать будет?

— Ну… Да. Хочет фрилансером работать. Начиталась всей этой мути в интернете и воображает, что у нас это можно устроить. Хотя весь этот ваш фриланс — это сбыт подружкам старого белья да делание домашки за соседа.

— Может, и получится что-то.

— Город доживает своё. Все нормальные уже свалили. А мы вынуждены вариться здесь, потому что нас он не захотел выпускать.

— Мы как моряки, тонущие вместе с кораблем.

— Скорее как крысы, которые не могут его покинуть, но очень хотят.

— А ты хочешь?

— Хм… Нет? Я неправильная крыса.

— А Блейн с вами не ходит?

— Нет. Не хочет, видимо.

— Может, стесняется? Герман с ним не лучшим образом обращался.

— Кто знает? Если это так, то Герман — это последний человек, о мнении которого стоит беспокоиться. Как и о мнении Миры, в общем.

— А о моём?

— Не знаю.

— А о твоём?

— Не знаю.

— Хочу мандарины.

— Дождись лета. Сейчас их нигде не достанешь.

— Я видела их в магазине перед тем, как лечь в больницу.

— Так это же химия.

— Мы тоже химия.

Она тяжело вздохнула, будто устала от всего этого. Может, так оно и есть.

— Мне трудно здесь находиться. Не люблю больницы. Я бы сказала, они меня пугают.

— Меня тоже. Каждую ночь я слышу крики пациентов, которых мучают электрошоком и лоботомией.

— Почему ты такая невыносимая, Клэр?

— К тебе тот же вопрос.

— Можно, я уйду? Не потому, что мне не нравится говорить с тобой. Просто я очень не люблю больницы.

— А кто-нибудь ещё меня навестит?

— Мира, наверное. А Герман тебе привет передавал.

— Это так благородно с его стороны. Я, правда, не знаю, что и сказать.

— Пока, Клэр. Может, приду ещё. Когда — не знаю.

Она встала, мы обнялись, и она ушла. Я не держала на неё зла. Риша не плохая. Она просто очень слабая. Даже самый легкий ветерок может её сломать. В этом мы с ней похожи.

Я вернулась в свою палату с испорченным настроением.

— Да ладно, чего киснешь? — спросила Зои, — Сейчас весна, март-месяц. Даже его середина. Веселись!

— Ура? — вяло откликнулась я.

— А ну пошли! Сейчас зажигать будем.

Мы подбежали к музыкальному проигрывателю. Она включила какую-то жуткую песню в стиле диско и принялась так лихо отплясывать, что сам Элвис Пресли попросился бы к ней в ученики. На ней была белая юбка-солнце в черный горошек и блуза, так что смотрелась она весьма выигрышно, и действительно была похожа на танцовщицу из 20-го века. А я в шляпе и длинной юбке так же смотрелась?

Впрочем, меня это мало волновало. Я присоединилась к Зои и мы принялись танцевать в паре, виляя бедрами и постукивая каблучками в такт песне.

Нас не замечали. Остальные сидели на пушистом ковре, играли, рисовали за столиками, разговаривали, бегали, заплетали друг другу волосы, плели фенечки и браслеты дружбы. Смуглая девочка шила мягкие игрушки. Группа мальчишек катала паровозики. Девочки листали журналы 80-х. Компания подростков болтала с врачами, явно о чём-то споря. Они размахивали руками, как ветряные мельницы.

Песня закончилась. Заиграла другая, где пелось про ведьм.

— Че поделываем, девчонки? — к нам подошел какой-то чернокожий парень, закутавшийся в плед.

— Шабаш устраиваем, — сказала я.

— А где костер? Почему вы не раздетые и не вымазанные в крови? — с интересом спросил тот.

— Что за стереотипы? — возмутилась Зои, — Если мы ведьмы, это не значит, что мы убиваем младенцем и пьем кровь нецелованных дев. Мы вполне можем обойтись нецелованными юношами.

— Ты давай, не мешай нам, а то мы найдем тебе применение, — добавила я, — Даже если ты испорченный.

Раздался звонок, объявляющий об обеде.

— Мне тут напели, что у нас будет рагу, — сказал парень, — Будете есть?

— Фе, — сказала я.

— Достать вам пирожки? — осклабился парень, обнажив металлический зуб, — С капустой, мясом или картошкой.

— Давай с картошкой, — сказала Зои.

— А эклеров нет? — спросила я.

— Ишь чего захотела, — заржал парень, — Только пирожки могу достать.

— У мисс Алингтон есть пирожки, — фыркнула Зои, — Она мне их проносит.

— А у меня они лучше, — заверил парень, — Если хорошо попросите, могу и пироженные достать.

— Не люблю их, — скривилась я.

— А я обожаю! — возразила Зои, — Дай! Дай-дай-дай-дай-дай-дай-дай!

Она запрыгала на месте, хлопая в ладоши.

— Ну хорошо, — вяло отмахнулся парень, — Пронесу. А вы за это притворитесь моими подружками.

— Это ещё зачем? — охренела Зои, — Решил попонтоваться перед друзьями, что дружишь с психами? Да ты гений.

— Да я выбраться хочу, — сказал парень, — Если мистер Эррони увидит, что я больше не асоциальный элемент и научился заводить друзей, то он меня выпишет. Я тут уже больше месяца гнию.

— Мы тоже, — хором фыркнули мы с Зои.

— Вы — это одно, а я — это совсем другое, — откликнулся парень и заковылял прочь.

— Ну, зато в этом есть положительный момент, — сказала Зои, — Пи-ро-же-ны-е!

Она жадно облизнулась и принялась усердно мечтать.

— И, возможно, новый друг, — сказала я, — Который быстро уйдет отсюда. Но какая разница? Друзей слишком много не бывает.

— Это точно, — хмыкнула Зои, — В плане общения я ненасытная.