Но глаза Юлии, и ее внимание, и внимательность к Алексею. Говорили о большем. И он почувствовал это.

Алексей видел как, она к нему относится. С какой-то бережной осторожностью, будто боясь даже чем-то навредить. И пока держится на расстоянии. Он помнил, как она меняла компрессы на его русой коротко стриженой голове мальчишки. И как осторожно ставила уколы и капельницы. Как родная мама. У Багиры бы так не получилось. Только командовать. Более, чем несколько ласковых слов в постели он от Лесковой не услышал. Да и близость с ней была грубой и жесткой.

Юлия совсем была не такая. Создалось такое впечатление, что Алексей для Юлии стал самым здесь за это короткое время объектом девичьей любви. Он вспомнил, как она бросилась к нему, когда он Алексей упал. Словно забыла все на свете. Словно ее ребенок упал. Даже, что-то похожее на материнство. Или его проявление.

Он видел как она крайне аккуратно и с вниманием все делала здесь с ним. И это было похоже, так на его маму.

Алексей вспомнил маму. Свою маму Антонину. Юлия в поведении чем-то была на нее похожа. Выводы как-то сами собой напросились у Алексея. Когда он сейчас с постели на Юлию смотрел. А она, оторвавшись от тетради и положив на пластиковый столик ручку, посмотрела на него.

— «Нет»- подумал Алексей — «То совсем не Багира. Совсем не Светлана Лескова».

Он вспомнил, что по существу из-за ссоры с ней сюда попал. Сначала оказался в стороне от всех. Потом возле того, перерезанного плазмой человеческого неизвестного трупа во время боя. А впоследствии вот здесь у Юлии в больничной палате лагеря Скайнет.

Он вдруг вспомнил того военного офицера, лейтенанта, который его схватил там у трех сосен. И как занес в какой-то летающий аппарат.

Алексей вспомнил, как это произошло. И тот лейтенант был совсем не лейтенант и даже не человек. И та летающая машина была нечто иное, как ОУ HK-AERIAL V5, который летал над горами тогда и кого-то выслеживал. Все сходилось. Он выслеживал его, Алексея. И тот скорее робот, чем человек охотился именно за ним. И тот труп военного было делом рук его. Машины Скайнет. Это была приманка. Вот только откуда этот взрыв и контузия. И тот робот лейтенант спас даже его.

Он мог заблудиться в лесу и погибнуть, где-нибудь от своей контузии. Или его бы убили роботы охранники из военного боевого конвоя. Что охранял тот огромный военный НК-танк.

Алексей уставился себе на сложенные, на коленях голые руки, положив их поверх наброшенного до пояса на обнаженное тело теплого одеяла.

— «Теплое одеяло — он подумал и оно, действительно понравилось Алексею — «Очень теплое».

Там в деревне зимой в раннем юном совсем детстве его мама Антонина кутала в постели Алексея вместе с Иваном в одно всегда одеяло из овечьей шерсти. Заставляя греть, друг друга, когда не было дома отца и не было дров для печки, чтобы согреть свой покосившийся на краю деревни дом. Да, и простыни были не такие как тут, новенькие совсем. Не застираные до дыр, как в прошлом, в его том деревенском бревенчатом отцовском и материнском родительском доме.

Он вдруг сейчас туда захотел. Как-то вдруг, вспоминая маму и отца и это все Юлия. Это ее руки мягкие и нежные. Из чего-то так похожего на человеческую кожу. Но это была не кожа. Что-то совсем иное, но не кожа. А, что под ней?!

Алексей смотрел на Юлию. А та, снова на него. Не моргая и широко открыв наполненные состраданием и вниманием синие как летнее без облаков небо девичьи глаза. Под черными изогнутыми дугой бровями.

— «Эти касающиеся меня, ее руки» — он вдруг следом подумал — «Словно руки мамы. Заботливые и добрые. Но все равно какие-то не такие».

Врач Юлия молчала. Как и он, не решаясь видимо, первой начать, снова их разговор. Как стесняющаяся настоящая женщина. Ждала, что он снова начнет первым.

— «Если это тоже машина Скайнет, то это невероятно!» — он был ошеломлен и даже напуган — «Она, просто живая и разговаривает с ним, как реальный живой человек и женщина.

— «Юлия не человек» — вдруг до Алексея дошло — «Но, тогда, кто она? Такая же машина как та, что притащила его сюда? Но, тогда какая машина? А та рыжеволосая, что выше ее красивая с зелеными как у Багиры глазами женщина? Кругом роботы. Настоящие роботы, которых он близко так не видел. И даже поверить не мог, что они могут быть такими».

Он молчал и смотрел на нее, а она на него.

Он решил не расспрашивать больше ее ни о чем. Кроме того, она ему нравилась. И он не мог поверить, что она робот. Робот по-имени Юлия.

И Алексей вспомнил того Т-200. Когда беседовал первый раз с машиной в ракетном бункере, пока врач биолог и программист, ныне покойный Семенцов Палыч и его бригада ученых техников электронщиков изучала внутренности машины, напичканные деталями от Т-800.

Тот робот говорил с ним Алексеем как реальный настоящий человек. Но, то была машина. Робот андроид Скайнет. Даже жесты и движения были как у настоящего живого человека. Не резкие, а плавные. И Палыч тогда сказал Алексею, что это подшипники мягкого качения и новые сервоприводы. И робот назвался именем и человеком. И майор Кравцов узнал его. И тот робот каким-то образом сбежал отсюда, и нашел ракетный свой бункер. Наверное, по старой памяти, нашел дорогу к нему.

— «А может, его отпустил сам Скайнет и за ним Алексеем?» — подумал Алексей. Или так вот вышло случайно, и на его месте мог оказаться другой человек, но оказался, именно он, Алексей. И вот теперь он в плену у Скайнет. И сбежать отсюда было невозможно. Только если Скайнет сам не отпустит своего пленника.

Но, почему выбор пал на него? На двадцатилетнего Сибирского деревенского из староверческой семьи парня?».

На этой базе Скайнет он теперь и останется. Так сказала ему Юлия. И она нравилась ему. Нравилась как женщина. Хотя вероятно, была не женщиной, а такой же машиной как сам Скайнет и все вокруг, кроме самих пленников людей.

— «Красивое женское имя Юлия» — он подумал сам про себя.

— Юлия — произнес он вслух вдруг, глядя на молодую совсем еще девчонку. Такого же приблизительно возраста, как и он, Алексей — Скоро меня отсюда выпустят?

Он уже забыл, что про это уже спрашивал ее.

— Скоро — ответила Юлия.

— Я же говорила еще двое суток и тебя переведут в блок Х19. В сектор с пленными солдатами В-10 — произнесла ему его лечащий и заботливый врач робот Юлия.

— Значит я теперь пленник Скайнет — произнес врачу Юлии Алексей.

Она посмотрела, снова оторвавшись от тетрадных медицинских записей, посмотрела на него своими синими обворожительными широко открытыми девичьими глазами. Не как машина, а как настоящий человек. Вернее, то, что было за теми глазами, было действительно человеком.

— Не да, ни нет — ответила она Алексею, нежным мягким девичьим живым голосом — Но ты ему нужен.

— Нужен? — удивился, глядя в те синие как летнее без облаков небо девичьи своего лечащего молодого врача глаза Алексей.

— Нужен — повторила Юлия.

— И зачем? — спросил он ее Юлию снова.

— Не знаю — ответила она ему, складывая записи в одну стопку на столике, и не сводя с Алексея своих синих глаз — Но тебя я скоро отсюда выпишу. И по приказу Скайнет ты будешь переведен в общий лагерный блок с военнопленными. Так приказала мне Верта.

— Вот как? — он ответил ей и тут же спросил снова — А кто такая, Верта? Не та, что была тут недавно. Такая рыжеволосая высокая женщина?

— Да, это она — ответила Юлия, направившись к двери из его палаты и унося больничные тетради — Мне надо успеть обойти еще нескольких больных и зайти в детский садик. Детишек посмотреть, а ты не вставай с постели и не бегай по палате.

Юлия повернулась вполоборота уже в дверях его Алексея палаты и произнесла — Ты должен сейчас уснуть. Пока спасали пленного АBN007855656, даже не заметили, как наступил вечер. Близится ночь и тебе пора спать. Это важно для твоего здоровья. Спи, давай. Тебе надо выздоравливать.

Она, сверкнув неравнодушно своими широко открытыми под черными бровями девичьими синими, как небо глазами вышла в больничный узкий коридор и закрыла дверь. Обычную из белого пластика с окошком дверь. Но не на замок, а только прикрыла ее. И Алексей это мгновенно ущучил.