В воздухе кружили ОУНК- AERIAL V4 и V5. Они тоже все обшаривали вокруг биорадарами и сканерами, переговариваясь напрямую с самим ее хозяином и Богом.
Ее снова охватил внезапный любовный тысячеградусный в самом металле жар, исходящий от ее молекулярного плазменного генератора и запущенной одной из двух на полную мощность включенной батареи SUSAR-1000. И машина ели проконтролировала это, сбрасывая до нуля опасную многоградусную температуру. Жар снова растекся по робота Т-1001 жидкометаллическому телу.
— «Белов Андрей» — прозвучало в самом ЦПУ машины — «Я, люблю тебя, пленный солдат Белов Андрей».
Дмитрий встретил ее в лесу. Случайно совершенно, и благодаря тому, что его дом стоял крайним от самого леса. Можно сказать, что за оградой оттаявшего еще в апреле от снега огорода. И Дмитрий, решил обойти свой давно брошенный лет, почти двадцать назад огород.
Хоть и садить было нечего пока, но обойти бывшие владения было необходимо. И вот дойдя до дальнего края своего огорода, Дмитрий Егоров увидел ее. Совсем молодую, лет семнадцати в странной далеко не сельской, а скорее городской одежде девчонку.
Она стояла и словно ждала его Дмитрия. Ждала этой встречи. А может, ей было не к кому идти. И вот увидев человека, и тем более мужчину остановилась у огорода Егорова Дмитрия.
Она стояла и смотрела на него, не отводя своих больших широко открытых карих глаз. Совсем молодая на вид девица.
И Дмитрий, привлеченный ее тем манящим пристальным женским молодым взглядом, решил подойти, и узнать, кто она такая и откуда взялась здесь в их деревне.
Было видно, что девица не местная и пришла из самого леса. И было видно. Что ей некуда было идти. И самое, интересное, откуда эта совсем по сравнению с самим Дмитрием девица здесь? Так далеко от всего живого? И среди этого распускающегося зеленой листвой в первое без ядерное лето леса. По пояс в зеленеющей и постоянно растущей живой пробившейся сквозь оттаявшую землю траве и цветах.
Она стояла и молчала. Молчала и смотрела на Дмитрия, даже когда он к ней подошел. Подошел почти к своей огорода задней вблизи стоящих высоких нескольких сосен ограде и к ней.
— Вы кто будете? — он почему-то начал вот так и сразу по-сельски — И откуда?
Девица стояла и молчала. Но смотрела на него пристально своими карими почти черными глазами.
— Откуда ты? — он повторил вопрос.
Черноглазая девица молчала и смотрела на Дмитрия.
— Тебя как звать? — произнес Дмитрий, даже не ведая, что общается снова с машиной. С очередной пришедшей к нему машиной Скайнет.
— Вера — произнес, вдруг быстро и тихо, робот серии ТОК715, зрительно и внимательно, вымеряя все биологические параметры стоящего перед не живого человека на экране своего встроенного коммуникационного дисплея, 40000000битного монитора. Занося их в базу данных своего ЦПУ машины гибрида. Регулируя неуверенно и подгоняя быстро, громкость голоса и интонации — Меня звать Вера.
— А меня, Дмитрий — произнес в ответ ей Егоров Дмитрий — Вот и познакомились.
Дмитрий обратил внимание на странность девицы и особенно ее карие, почти черные глаза. И так как она смотрела на него и на окружение местности вокруг. На его крайний, у леса просевший глубоко в землю дом и такую же перекошенную и ушедшую в землю сараюшку.
— Пустите меня — вдруг произнесла девица ему. И уже громче и уверенней.
— Тебе что идти некуда? — произнес Дмитрий.
— Некуда — ответила девица, не сводя с Дмитрия своих карих, хоть и холодных, но привлекательных глаз, очаровательной совсем еще юной кареглазой пепельноволосой шатенки — Совсем некуда, дяденька.
Дмитрию она понравилась. И с учетом одиночества одинокого вдовца, он вдруг решил приютить эту довольно красивую молодую дивчину у себя. Просто, он захотел, чтобы была женщина в доме.
По одежде было видно, что она не из деревни. Больше смахивала на городскую. И деревенской жизни, вероятно, она не знает, потому так все и кругом осматривает.
Дмитрию было одиноко и скучно в старом деревянном своем вдовца доме. Не было никого. Ни жены, ни детей. Один только хряк Борька в сарая. С которым, он постоянно разговаривал, чтобы не сойти от одиночества с ума.
Дом Егорова Дмитрия был довольно далек от других домов в своей деревне. И от всех соседей. Стоял близко к лесу, почти чуть ли не в самом лесу. И на самом краю деревни, отдельным домом и огородом. Да и соседи жили своей жизнью и не лезли часто друг к другу. Все, что было не так давно из общения с соседями, так это то, что сообща похоронили его Антонину, жену Егорова Дмитрия и мать его двоих воюющих, где-то под бывшим Красноярском сыновей Ивана и Алексея.
И Дмитрий был даже обрадован такой неожиданной встрече на окраине леса и своего деревенского покосившегося и полусгнившего огорода. Он даже не подумал о том, что тут что-то не так, принимая робота за обыкновенного человека. Как и тогда в дверях своего дома, когда его жена Антонина еще была жива.
— Идем со мной — произнес он, совсем еще на вид молодой девчонке, лет не более пятнадцати или шестнадцати — Идем в мой дом. Я хоть покормлю тебя, а то вижу, голодная по лесу скиталась.
Дмитрий, пошатав руками почти рухнувшую свою огорода ограду, вырвал его из земли и отодвинул в сторону. А девица, несколько удивленно, посмотрела на то, как он это сделал, изучая действия человека, и все, записывая у себя в ТОК715, робота памяти.
— Надо будет новый поставить — произнес он ей, поясняя, что да как. И глядя на ее широко открытые, под черными изогнутыми тонкими бровями, удивленные увиденным девичьи, почти черные, карие глаза.
— Проходи — он сказал ей, показывая правой рукой в направлении своего дома — Не волнуйся и ничего не бойся, проходи — он еще раз повторил ей.
И он пошел впереди, а она сзади его. Прямиком по заросшей молодой пробившейся зеленой травой в прошлом огородной пашне. Теперь жесткой слежавшейся за долгие годы ядерной зимы оттаявшей летней разогретой жарким стоящим высоко над горизонтом желтым солнцем земле.
— Иди за моей спиной — произнес Дмитрий Вере. И пошел впереди, а она осторожно ступая подошвами шнурованных черных ботинок по огородной цветущей цветами и траве, и не очень уверенно, словно с опаской пошла за ним. Здесь одетая она в верхнюю из черной блестящей лакированной кожи куртку и джинсы была совершенно чужеродной. Как пришелец с другой планеты, робот ТОК715 шел за Дмитрием и все кругом рассматривал с разных положений. И постоянно посматривая в его мужскую сгорбленную нелегкой жизнью спину.
05 мая 2032 года.
Восточная Сибирь.
Бывший Красноярск.
Территория Скайнет.
Лагерь S9А80GB18 «TANTURIOS».
Левый берег. Цитадель А.
В направлении лагерного блока Х19.
Сектор В-10.
14:15 дня.
Опять приступ. Его скрутило посреди дороги, когда его вели под конвоем назад в сектор В-10, в блок Х19. Жуткая боль внутри и рвота. И он, прислонившись к стене одного из лагерных тюремных блоков, скрючившись, чуть ли не пополам, и схватившись за живот, снова плевался кровью на дорогу между тюремными лагерными блоками, так и не успев дойти назад к своим товарищам.
Белов Андрей выронил ту больничную свою тетрадь, так и не прочитав ее. И на нее никто не обратил внимание.
Его схватила под руку одна из охраняющих и конвоирующих Андрея машин. Удерживая его на ногах и не давая возможности упасть. Вторая вооруженная семисотка передала самой Верте о том, что охраняемый ими объект под номером АВN007855656 в опасности и требуется помощь. Машина Т-700 проводив взглядом, гремящий траками гусениц, мимо проезжающий гусеничный танк охранник периметра Т-100, тоже старой модели вооруженный двумя 7,62мм скорострелками Гаглинга, как и семисотка, сообщил об экстренном случае в медицинский центр Х50. И оттуда уже спешила на колесах эвакуатор машина WK-80, со всем необходимым медицинским снаряжением и медперсоналом в лице доктора Карла Эванса, робота устаревшей и перепрограммированной серии боевых андроидов Т-500S, когда-то, правда недолго воевавших на территории Америки. Теперь перепрошитые, они кто где как и другие модели Т-200, Т-300 и Т-400, работали на конвейерах подземных заводов S9A80GB17 «ТАNTAMIMOS» в Штате Колорадо в Северной Америке.