Михаил Иванович, закрыв и отодвинув папку с информацией, полученной от начальника личной СБ, продолжил перечитывать листы из соседней стопки — текст закрытого указа президента РФ, экземпляр соглашения между всеми заинтересованными лицами — государством(в лице Министерства Финансов РФ), 7 бизнесменами и автором открытия.

— Ладно, будем работать в тех условиях, что есть. А перспективы были весьма впечатляющие. Первое, по настоящему сильное впечатление он получил, когда наконец, увидел своими глазами действующий прототип. Акционеры проекта вдоволь наигрались (Это которые уже по счёту тискают мой агрегат? — столь откровенно было написано на лице создателя, что все поняли эту мимику) с пультом управления, врученным им автором с просьбой не шмякнуть прототип обо что-нибудь или кого-нибудь. Конструкция, за которой тащился кабель от энергоисточника, повинуясь командам с пульта управления, джойстиком которого игрались миллиардеры, послушно поднималась и опускалась, перемещалась по горизонталям и вертикалям, и представляла собой забавную игрушку для взрослых мальчиков с толстыми кошельками. И эта самая игрушка обещала сделать этот кошельки акционеров ещё толще. При правильном обращении с ней. Именно в этом Рудашов и другие были специалистами высшей пробы. За что и получили предложение. Возможно имелись и прочие причины, о которых он только догадывался — в голову к Президенту не очень залезешь, хотя было бы интересно понять ход его мыслей… А в пряник, конечно, придется вкладываться по полной. Начав с выплат создателю, который помимо 4 % акций, что само по себе было самым ценным приобретением Галанова, благодаря сверхщедрому жесту Кремля (точнее, лично Президента, настоявшему на данном распределении), получил «здесь и сейчас» на счет в общеизвестном учреждении рублевой эквивалент 14 миллионов вечнозеленых дензнаков, по 2 с каждого из 7 толстосумов.

В листах соглашения подробно, с перечислением всех тонкостей, необходимых для минимизации в будущем вероятности того, что высоким договаривающимся сторонам придётся тратить деньги на тех, кто «там» гордо обзывает себя словосочетанием «comprehensive lawyer» (или задействовать в реале скромно замаскированное у нас термином «административный ресурс»), расписывалось образование ЗАО «Антиграв», соглашение о строительстве завода по производству разных типов АГ-контуров (под будущие заказы авиации, в первую очередь, и космоса) и фабрики по производству кристаллов.

Государство выделяло числящиеся где-то на балансе недостроенные корпуса на окраине Москвы, плюс добавляло в рублях сумму, эквивалентную 30 миллионам долларов, а каждый из привлеченных богатеньких буратин вносил ещё по 20. Вкладом Галанова были права на техническое решение, заложенное в прототип.

Идеей хитроумного высокого чиновника и волей Президента список акционеров ЗАО «Антиграв» и распределение акций было таково:

Государство (в лице Министерства финансов РФ) 26%

Михаил Рудашов 10%

Леонид Беренсон 10%

Алексей Мормышев 10%

Дмитрий Расулов 10%

Сергей Панченко 10%

Виктор Брагинский 10%

Владимир Веснин 10%

Виталий Галанов 4%

Вся будущая прибыль от продаж устройств, использующих эффект АГ-контура, комиссионных отчислений от возможных продаж лицензий и прочего должна была делиться между акционерами в аналогичной пропорции. Продажа акций ЗАО кем-либо из акционеров могла быть осуществлена только при единогласном одобрении всех остальных. Рудашов понимающе усмехнулся красоте идеи кремлян. Блокирующий пакет в руках государства, немалые, но не определяющие доли по 10 % на каждого из семи бизнесменов, не питающих друг к другу особо тёплых чувств, невозможность продажи доли «на сторону», строительство технологичного производства в стране, новые рабочие места, налоги в бюджет с будущих прибылей, политические и прочие профиты. Всех зайцев — одним выстрелом. А олигархи сами, словно крысы под дудочку гамельнского крысолова, шли на зов и несли свои денежки «в рост». И ведь право, как хорошо всё рассчитано — каждый из решивших вложиться в намеченное понимал, что другого такого раза не будет, хочешь-не хочешь, а рисковать надо, даже если набирающий силу Президент решит позже поменять правила игры. Но не дай бог, если бывший главный чекист и его команда не будут играть честно. За девяностые годы зарвавшиеся олигархи почуяли вкус настоящей власти. А некоторые из них, в том числе и Рудашов, ощутили в себе желание и риск попробовать влиять и играться во взрослые игры даже с Кремлём, не удовлетворяясь одним лишь богатством. Юзовский, тот вообще слыл за серого кардинала. Конечно же, это было не так. Но влияние у него, особенно на окружение первого Президента, было изрядно выше прочих. А вот сейчас уже и не пригласили на праздник жизни, констатировал Рудашов. Да и в Кремль больше не вхож. И из-за границы нос высунуть не рискует после ноябрьских претензий прокуратуры — слегка позлорадствовал Михаил Иванович. Новый Президент, успевший за последние полтора года навести некое подобие своего порядка в высших сферах, всё ещё был уязвим. Но он становился с каждым днём всё сильнее. Популярность среди масс, благодаря решительным действиям на Северном Кавказе росла вверх, свою лепту вносил и контраст с последними годами Первого Президента. Выбор был не велик. Или играть по изменяющимся правилам, встраиваясь в изменившуюся систему, доказывая свою полезность и лояльность, получая положенные за это пряники. Или идти ва-банк, развязывая политические интриги, субсидируя противников действующей власти с разных флангов и прочее, вплоть до контактов с прямыми врагами страны, особенно среди действующих в пределах её законных границ. Что было чревато потерей всего. Закручивающиеся события, казалось бы, указывали единственно верный путь. Но что-то не давало считать картину полной, маленький надоедливый комар сомнения вносил диссонанс в правильную и ясную тишину. Особенно смущало Рудашова то, что он не видел подводных камней в красивом будущем проекта, а природа мнительных ноток не обязательно несла угрозу лично ему. Менялось что-то более глобальное. Уловить бы еще что… Михаил Иванович потянулся, сбрасывая физический дискомфорт в руках и спине. На сегодня хватит забот. Любовница и дочь, стакнувшиеся на почве обоюдного интереса к авангардному искусству, обещали ему хороший вечер, зазвав его на какую-то сногсшибательную, по их словам, выставку. Но ок, любимым женщинам желательно почаще угождать. Посмотрим, чего там маляры утонченные нашкарябали. Мелькнула мысль, что забыл напомнить ex-гэбисту, чтобы тот, когда всё устаканится, раскрутил до конца мутную историю в Галановском институте. Ладно, до завтра подождёт..

Глава 9

Мелкая возня и дни до нового тысячелетия

Вторник, 26 декабря 2000 года. Кабинет директора Галановского института.

— Ну что, как Вам текущая диспозиция, дислокация и прочая дистурбация, Сергей Михайлович? Прохлопали мы Нобелевку, а то и две? Что скажете?

Тот, к кому обращался директор, воззрился на него, немного помолчал и отбросил инициатору пикировки прозрачный намёк:

— Если Вы, Яков Ильич, имеете в виду отказ по Галановскому предложению, то позволю себе напомнить Вам, что я подписал его заявку. И всячески поддерживал выделение необходимых и смею заметить, достаточно скромных, средств на заседании совета, где фигурировал этот вопрос. Вам стоит только поднять протокол заседания, где моя позиция чётко зафиксирована. Так что позвольте не согласиться с Вашим мнением.

— Обязательно проверю. — буркнул директор и тут же смягчился, поняв, что взял неверный тон в отношении научного наставника недавно родившейся новой звезды, и это может ему выйти боком, учитывая, что все недоброжелатели в институте и выше обязательно припомнят сей промах. Он примирительно добавил: — Но не сомневаюсь, что так и было. У меня и в мыслях не было. Но Вам надо было быть настойчивее..