— А какой атомный флот Московии?

— Если по численности, то лодок современного класса немного, около сорока.

— А почему это немного?

— Они еще не доведены до кондиции. В море моряки достраивают, доделывают, ходовые испытания проводят. Количество аварий таково, что о боевых кондициях трудно говорить. Если взять Вьетнам, где из выпущенных семи ракет класса земля-воздух только одна попадала в самолет, то, и здесь у них, не лучше дела обстоят.

— Значит, пока здесь ближайшей угрозы не предвидится?

— Да, сэр.

— Хорошо. Космическая разведка что скажет?

— Здесь у нас приблизительный паритет, господин президент. По авариям, примерно, мы равны. По количеству спутников находящихся в строю, в космосе, тоже равное количество. А вот, по новейшим разработкам нет разведданных. Кремль сумел глубоко запрятать свои исследования. И мы сейчас пользуемся только аналитическими данными наших теоретиков.

— Что и как мы можем улучшить на этом фронте?

— Сэр, отделы работают. Нужно время.

— Что сказать мне в докладе конгрессу?

— Москва выделяет огромные средства. Больше, чем мы. Кто владеет космосом, владеет миром.

— И Тибетом, как уведомил меня мистер Маккинрой.

— Согласен, сэр. В Тибете удобно создать огромный ракетный полигон для ближнего космоса. И с него уничтожать наши спутники.

— Вот как. Это уже угроза. Что вы думаете по этому поводу, мистер Маккинрой.

— Здесь мы, с господами из космического отдела, стоим на одних позициях.

— Какой степени угроза?

— Самой первой. Мы не должны упускать лидерство. Иначе Кремль начнет войну. Локальные, малой интенсивности. В ближайшее время.

— Уверены?

— Да, сэр. Вьетнам показал, что Московия будет везде, и везде будут их военные представители, с их разведкой в Пакистане, Индии, Непале, Бутане и, конечно, в самом Китае. Мы не имеем право отставать.

— Хорошо, господа. Оставьте ваши письменные доклады и, можете, выезжать в места своих постоянных дислокаций. Всем спасибо. Подробности для моих секретарей, они упростят ваши цифровые выкладки. Конгресс тяжелых цифр не поймет. Удачи всем.

Снова штат Дэлавер.

Старый замок. Но, уже, другой.

Солнечно. Тщательно затемненные большие готические окна. Кустиковый садик в глубине обширного парка. Рядом никого из посторонних.

Мистер Маккинрой спокоен внешне, но достаточно напряжён после заседания у Президента.

— Сэр, в окружении президента полное понимание ситуации об опасности сложившегося военного противостояния в современных условиях. Необходимые средства у конгресса Форд выбьет. Но это не решение проблемы. К десяткам тысяч атомных бомб прибавить еще десять тысяч бомб — этот подход никого не приблизит к миру. Необходимо ускорять переговоры по снижению уровня военного противостояния. В данном случае, атомных бомб и баллистических ракет, носителей ядерных зарядов. Валюту надо использовать для подкупа кремлевских чиновников. Надо ограничивать максимально стратегические наступательные вооружения. Сейчас мы излишне настроили ракет. А завтра придется налаживать дорогостоящую масштабную противоракетную оборону. Во что это выльется? По всему периметру Северной Америки придется строить базы и шахты с ракетными противоракетными установками. О Европе думать надо.

— Форд только приступил к своим обязанностям. Ему трудно все охватить.

— Это понятно. Но, он не первый год в политике. Ему будет легче, если мы для поднятия мнения мировой общественности против нагнетания и развертывания гонки вооружения и в нашей стране, и в СССР, будем использовать расчеты ученых о полном уничтожении планеты при применении атомного и ядерного оружия. Надо полностью использовать миролюбивое стремление Брежнева к спокойствию на континенте. Нам надо искать пути близкого контакта и с политбюро Советов, и с ЦК компартии. Где можно, где это получится, доплачивать. Мир стоит этого.

— Племянник, ты только мне не нагнетай обстановку в голове. А то мне уже страшновато становится и от СССР, и от Китая. Ты, как на митинге. Спокойнее. Я все достаточно компетентно понимаю.

— Извините, сэр. Это внутри меня начинает бурлить и кипеть. Как подумаешь, откуда такой тупизм у власть имущих.

— И мы не лучше. Но, в тоталитарных странах специально нагнетают военный психоз для удержания личной власти. Специально придумывают врагов соседей, чтобы содержать и армию, и многочисленный полицейский аппарат. И получается. Любой, кто начнет о мире и смене власти говорить, становится врагом народа. Сталин в этом преуспел. Кастро, такой же негодяй. Мао. Ким Ир Сен. Список известен. Все преступники прикрываются общественно опасными состояниями страны. Всю оппозицию в подвал. И учат жить нацию по понятиям. Даже президент Пакистана Зульфикар Али Бхутто и тот сошел с рельс демократии: запретил Национальную Народную партию, их лидеров по подвалам рассовал, поправки в Конституцию вводит, тюремные сроки увеличивает. Чем не большевик? Сколько раз в СССР с добрыми визитами съездил. А как приедет оттуда, только и закручивает гайки по всем направлениям. Полный тоталитаризм. Восстановление Советско-Пакистанских отношений привело только к политическому напряжению и боевым столкновениям в регионе. Когда там у них парламентские выборы? В 1977 году. Видишь, племянничек, а ты за дядю волнуешься. Но, корень зла в воздухе летает и все с собою подметает. Значит, на ближайшем заседании рабочих групп в Организации Объединенных Наций, надо поставить вопрос об усилении и ускорении подготовки встречи по задачам разрядки напряженности — и о мире, в общем, и между Штатами и Советами в отдельности. Надо остановить бессмысленность и, даже опасность военного, настоящего существования. Перевести стрелки движения цивилизации на более мирный путь. Ты прав, Москва лезет во все щели земли, за ними китайцы. Эти отморозки запросто могут расколоть землю. С кого потом спрашивать? С бога? Который скажет, я вас предупреждал и десять заповедей дал. Вы не услышали меня. Вы не хотели меня слышать. И вы не услышите более меня. Яблоко греха в вас было изначально. Демон смерти оказался на этой планете сильнее меня. Пусть корень зла сгинет вместе с людьми. Страсть которых к богатству и извращениям оказалась выше страха самосохранения и продолжения рода. Вот последний энергетический сгусток памяти о человечестве для последующего нового потомства разумных существ в солнечной системе.

— Дядюшка, это космический ужас. Ты с монахами Тибета встречался. Они такое наговорят. Почище фильмов ужасов.

— Конечно, ужасы. Но, что еще скажешь, если мракобесы силой и лицемерием тащат народы вместе с обезьянами, коровами и прочей живностью, к краю могилы. Секретариат подготовит доклад со всеми выкладками существующего положения. Но, этого недостаточно. Нужны действия. И вы, сэр Маккинрой, должны поработать. Этот год нам многое подскажет и покажет. Мао, сейчас опаснее всех. Он стар, зол. Ох, езжайте в Азию. Вы там нужны. Вам дадут и людей, и все, что нужно.

— Разрешите, дядюшка, тогда идти.

— Конечно, сынок. Дай вам бог земной и божественной удачи.

— Есть, сэр.

Глава 12

Эмир — и резидент внешних спецслужб Пакистана

Пакистан.

Равалпинди.

Два лохматых бородача постоянно кланялись друг другу и хриплыми голосами поддерживали своё отношение в разговоре.

Резидент, медленно и обстоятельно, в упор глядя на оппонента, дикторским голосом говорил:

— Уважаемый Эмир, вы назначаетесь постоянным резидентом на нашей территории отвоеванного Кашмира. В лагерях за короткое время надо подготовить не менее пятидесяти тысяч боевиков. Это, за первые, полгода. Мы готовим диверсии, демонстрации, саботаж, и все, что способствует отторжению оставшейся части провинции от Индии. Подготовьте диверсионный отряд. Пока что в пятьсот человек. Мы подсчитаем, может быть понадобится и больше. Надо пройтись вдоль Инда в Тибет, сделать карту местности насколько можно вглубь. Нам надо знать расположение китайских гарнизонов, если они там есть. Но, в такой глуши, труднодоступности, это маловероятно. Там могут быть только посты слежения и наблюдения. Их надо засечь, нанести на карту. С вами будут картографы.