— Не может ли это быть общей провокацией в отношении Далай-Ламы, чтобы заявлять, что он не имеет право появляться в Тибете, как главный организатор сепаратистских настроений в обществе.

— Может. Но, пока, наступило некоторое затишье, есть время и проанализировать ситуацию, и подготовиться к новым проникновениям диверсионных отрядов. Наш Всевидящий Глаз вам подробней расскажет.

Поднялся Карающий Глаз, подошел к карте Китая.

— Братья. Если скрупулёзно изучить район провинции Сычуань и восточных горных уездов Тибетского автономного района, то вероятен такой анализ: ранее наши монастыри находились в средней части провинции и, почти на берегах всех рек и речушек района. Сейчас там нет монастырей. Но, в те места, в настоящее время, согнано масса народу с техникой. Они там что-то капают, роют, строят. А что, неизвестно. Только, на реке Хуанхэ, известно, что возводится большая гидроплотина огромной энергомощности. И, вроде бы, будет электростанция. Но, там строгий режим недоступности. Если это гражданские объекты, то почему много армейских подразделений? Начали прибывать строительные отряды на реку Дадухэ. Прокладываются дороги. Строятся поселки. Возводятся здания, которые можно отнести, к строениям научно-учебного типа. Если это освоение территорий, то зачем секретность? Если это военные объекты, то зачем вдали от границ, от стратегических соприкосновений с Кремлем, Вьетнамом, Индией. С тем же Пакистаном. Своим умом нам не понять. Полковник Чан не многое скажет. Кому, как не ему, хранить военные секреты Пекина. Он нам помогает от давления центра и заграницы. Но, на большее он не пойдет. Мы, монахи, мирное население. Не нашего ума дело, что и где строится в Китае. Здесь мы, где-то даже и враги для центральной власти. Почему нас так упорно и долго оттесняют от мест нужных для военных властей.

— Да, братья, наверное, все и нужно рассматривать с позиций военных целей и многопрофильных задач самого Пекина. Просто так гнать многотысячные массы народа на второстепенные стройки никто не будет.

— Трудно сказать. В Китае много ненужного и лишнего возводилось под лозунгами великого строительства. Здесь не угадаешь.

— Вывод, все же, можно сделать такой: Китай к войне готовится. И готовится, не просто производя винтовки и пулеметы.

— Самолеты и большие корабли он, еще, не в состоянии строить.

— Московия даст чертежи на устаревшие самолеты и лодки.

— Продадут. Но, разве Мао не понимает, что со старой техникой только нас и Бутан можно гонять. Вон, Япония, хоть и не военная держава, но корабельный флот неплохой имеет. Технологии покупает. Какие у них автомобили. Электронная технология. Если Мао будет годами сидеть на устаревшем уровне технологий производства, чего он тогда стоит, как государственный деятель. Что-то у него другое. Он далеко не примитивен и не глуп, как показывает себя на выступлениях.

— Он хитер. Коварно хитер. И его тайны, это тайны подготовки к войнам. Только так он может оставаться при власти. Его режиму нужны войны. В веках и веками деспоты держатся только на войнах, репрессиях и терроре.

— Братья, все мы это знаем. Не будем об этом лишний раз говорить. Нам необходимо определиться, кто против нас.

— Пока, это Мао и пакистанцы.

— А американцы?

— Они, пока, нам помогают: оружием, техникой. Время покажет, насколько они искренни с нами и надежны.

— Кто с Маккинроем будет встречаться?

— Я буду встречаться.

— Когда?

— Он позвонит, и я сразу, по рации, предложу ему встречу или в Лхасе, или еще где.

— Брат Дэ, вы достаточно опытны и ваши люди не хуже в своём деле. Наверное, здесь, интересы Маккинроя и наши снова совпадут. Будем американцев поддерживать. Это будет опорой нашего будущего. Мы уверены в вас и надеемся на вас. Мне пора уходить, братья. Удачи вам всем. Какую машину вы мне сегодня предложите?

Хан Хуа повел древнего старейшину во двор.

Больше сэр Маккинрой не медлил и не баловал сотрудников своим дилетантским обхождением и школьным прилежанием. Хотя, он никогда и не отличался скромностью и лояльной терпимостью гражданского начальника. Прилетев в Дели, он вызвал к себе посла и в жесткой форме приказал:

— Сэр, все ваши служащие должны в рабочее время находиться только на рабочем месте. Все должны находиться в стадии готовности исполнения моих приказов. Вы тоже. Все, что выпадает из наших служебных возможностей, будет оттесняться, ликвидироваться в рамках наших служебных инструкций. Вы, сэр, должны находиться в своем служебном кабинете, и постоянно ожидать моего звонка. Все, ранее назначенные встречи и прочие дела, отмените. Отслеживайте сами всех своих сотрудников. Я вам скажу, когда комендантский час отменится. Сейчас вы все должны быть в стадии ожидания и ожидания моих приказов и работы. Вам ясно, сэр?

— Да, сэр.

— Вы меня знаете не первый год. И знаете, что я исполняю приказы только президента или госсекретаря.

— Да, сэр.

— Поэтому, всех своих замов и близких людей, напрягайте так же, как я напрягаю вас. Только не говорите им обо мне. Я для ваших людей просто командировочный. Сейчас у меня просто нет времени. Завтра я вам объясню подробнее. А сейчас прикажите своим сотрудникам все новые карты Тибета и китайской провинции Сычуань собрать в вашем кабинете, размножьте их, увеличьте в масштабе, насколько возможно. Сделайте европейские километровки в количестве по двадцать штук. Проверьте, чтобы качество было на уровне рабочего состояния. От вас зависит тридцать процентов моей работы. Понимаете?

— Да, сэр.

— Я надеюсь на вас. Пока, могу сказать вам: Китай наш первый противник. Не Москва. Поняли?

— Да, сэр.

— Все, что у вас собрано на радикальные мусульманские общины, общественные организации, религиозные секты и так далее, должно быть в вашем кабинете. Все ваши агенты должны работать в этом направлении. Джамму и Кашмир, особенно. Там их основные гнезда. Охране прикажите, чтобы проверили кварталы вокруг посольства в радиусе десяти километров. У комнат с нашими секретными приёмниками и передатчиками поставьте трех охранников. И, чтобы кроме вас, меня и майора Крикса, никто там не присутствовал. Сэр, у нас в посольстве неофициальное оперативное положение. Мы упустили много времени. Надо догонять время и необходимую информацию. Она где-то впереди нас. От государственного секретаря вы получите все необходимые инструкции и бумаги. Им тоже, в Вашингтоне, надавали по головам. Как и мне. Нас умно переиграли. Как? Я ещё не представляю. Даже не представляю, где и как это произошло. Переиграл нас Китай. Полковники Хьюз и Динстон пусть отдельно работают по своим шумным программам. Нас это не касается. Никак. Начинаем всё заново, пусть не с нуля, но где-то в начале пути.

— Да, сэр. Директор ЦРУ звонил, обозвал меня последними словами. Сказал, что мы ничего не стоим. И прочее.

— Он прав. Но это не его дело. Скоро его заменят. Все мы умеем козлить подчиненных. В Пекине немало наших агентов, но все мы любовались красочным драконом Председателем Мао, как веселой и купленной иконой. А икона оказалась достаточно современной, живой и опасной. И бомбу свою они опробовали, и ракетную технику выкрали у Советов, и дальнюю авиацию развивают. У Мао оказались очень злые глаза. Не хуже, чем у Чингиз хана, или его предков императоров Поднебесной. Куда он смотрит? Мы не знаем. Своих он миллионы погубил, а уж инородцев и подавно будет давить тем, что под рукой окажется.

Поэтому, он и оттеснял постоянно монахов в отдаленный Тибет, чтобы освободить горные районы Сычуани от посторонних глаз. А мы-то думали, анализировали, зачем эти глупые, не просчитанные диверсии? Почему контрразведка Пекина такая спокойная, и даже помогает монахам? Ну, Чан, хитер — вот, браток. И генерал его, лиса еще та. Играют ребята грамотно. Вы поняли меня, сэр?

— Да, сэр.

— Сэр, вы свободны. Собирайте своих сотрудников и ставьте им задачу.