— Но, сами-то монахи борются за отделение Тибета от Китая.

— Знаем. Ну и что? Это ослабляет, запутывает агентурные намерения возможных агрессоров в деле интервенции Тибета. Это входит в наши планы. Нам легче за ними следить.

— Но, аскетам будут помогать иностранцы.

— Как? — Мао хитро засмеялся. — А мы на что? Нам легче. И мы будем очень грамотно мешать. Вот в этом мутном противодействии и пусть всякие разведки борются сами с собой. Пусть они считают себя вершителями политики и истории. А мы будем ее делать хитро и незаметно. Есть разница в этом — правда?

— Да, дядя, хитро и гениально все расставлено. А я, чайник, так серьезно старался. Да-а. Неожиданно. Круто.

— Ты все правильно делал. В рамках наших поставленных задач.

— Теперь, я догадываюсь, почему наш руководитель разведки, генерал Чу, был так для меня преступно медлителен, злодейски апатичен. Я даже не раз думал, долго размышлял: не подкуплен ли он американцами. Хитрил. Меня он ловко обманывал.

— Это мой человек. Он поможет Дэну в борьбе за верховную власть. Вы все в одной связке.

— А как сейчас действовать, дядя?

— Также. Давать возможность иностранным силам проникать в Тибет и драться с монахами. Пусть бьются. Мы будем наблюдать и управлять ими. Пока к вам приезжают полковники Динстоны и Хьюзы, мы знаем их намерения.

— Над ними есть начальники. Они не глупы.

— Знаем. Но у них часто меняются начальники. Поэтому и не надо им давать лишнего повода пристально думать, подозревать, размышлять, привлекать дополнительные силы. Пусть всегда думают, что правительство Китая, партия Китая, заняты своими внутрипартийными интригами в борьбе за власть. В этом наша сила и сила нашего будущего.

— Генерал Чу знает об этих целях?

— Конечно, племянник. Это мудрый и опытный человек. Без его разработок, я и не представляю, как было бы дальше. Кто бы мог так тонко и не броско справиться с агентурной разработкой всех этих задач.

Мао позвонил в колокольчик. Вошли девочки в белых халатиках и началась процедура лечебного и оздоровительного массажа.

Министр-советник балдел и от массажа, и от величия своей значимости, и сопричастности к истории. Он глубоко заснул от прикосновения ласковых и мягких рук. Он летал во сне. Отрывался от земли и растворялся, где-то в далекой нирване заоблачного космоса. Он не от мира сего. Он рядом с богом. Он вечен. Аминь.

Глава 3

Генерал — Министр — Советник

— Ну, уважаемый, генерал Чу, что вы мне за полковника Чана ответите?

— Товарищ министр, полковник Чан выполнил свою миссию в Тибете. Выявлены места, где неизвестные диверсионные отряды пересекали границу в районе Автономного Тибетского округа. Задокументированы многие случаи их проникновения на китайскую территорию, разворачивание военных действий, применение среднего стрелкового вооружения, вертолетов, самолетов. Нашими армейскими и пограничными частями уничтожено около тысячи вражеских диверсантов. Их тела находятся в морге города Лхасы. Три экземпляра мы привезли в Пекин для судебной экспертизы.

— Спасибо, генерал. Оставьте это, пока, для истории. Мы с вами не дети вникать в игры просто служащих. Полковника представьте к награде от имени правительства и лично от Председателя. Он лично доволен вашими действиями, организацией и результатами.

— Как? Председателю то, что за интерес? Зачем ему эта мелкота? Меня это приятно удивляет. И смело подвигает на новые трудовые свершения.

Министр таинственно и хитро захихикал.

— Генерал, я же знаю, что Председатель вас лично знает. Иначе, вы бы так долго не сидели на этом стуле. И я знаю, что вы любите стихи, и сами их пишете. Скромные, но сильно философские.

— Да, в молодости мы вместе воевали против Чан Кай Ши. Были дела.

— Генерал, как вы думаете, американцы будут продолжать изучать Тибет?

— Вот и вы, товарищ министр, перешли на поэтику дела. Отвечая на ваш вопрос, добавлю утвердительно — конечно будут. Все. И Динстон. И, его помощник, полковник Хьюз. И осторожный эксперт, сэр Маккинрой. И еще появятся новые американцы. Всякие. Москва начинает активное и массированное движение на Лхасу.

— Подождите, генерал. Думаете, Москва? Есть точные данные, подтверждающие ваши умозаключения?

— Конечно, имеются. Товарищ министр, неужели вы подозреваете меня в голословии?

— Нет, нет. Упаси боже. Просто, зная это, мы можем сопоставить настойчивость Америки с упорством Кремля. Это хорошо. Думаю, вы предоставите кое-какие документы.

— Несомненно.

— А Индия? Она себя показала?

— Да. В лице братских связей местных монахов с монахами Тибета. Политической поддержки Далай-Ламы. Помощь оружием, людьми.

— Председатель вас очень хвалил. Вы всем дали свободу действий. Я даже не подозревал о столь глубоко продуманных шагах. Планировал убрать некоторых лидеров монашеского движения в свите Далай-Ламы. Оказалось, это пока не требуется.

В первый раз за все время встреч генерала с министром-советником, генерал увидел напротив себя подобревшее лицо.

— Нам даже не надо трогать американцев. Пусть они сами друг друга терзают.

— А как сейчас, на театре оперативных действий, в Тибете?

— Наступает затишье. Временное. Потери достаточно большие со стороны, будем оперировать, пока, одним понятием: американцев. Монахи, в сумме, потеряли шестнадцать человек.

— Неплохо. А то, все у них, почему-то, без потерь.

— Индусы тоже потеряли несколько человек. Но, в основном, от неосторожности. Даже один лейтенант-инструктор от полковника Хьюза, был зарезан кем-то из ревнивцев. Во Вьетнаме таких инцидентов хватало. Янки все ещё думают, что им все всегда будет сходить с рук. Не каждый раз так получается.

— А Кремль, как себя здесь проявляет?

— Полковник Дроздов, при русском посольстве, начал запускать в Сычуаньский район своих торгашей. Многовато. Ранее такого не наблюдалось. Некоторые исчезают. Пропадают. И, мы подозреваем, что они вживаются в наши края, уже под видом местных аборигенов. Деньги у них есть. И эти пришельцы, впоследствии, очень могут оказаться в наших властных структурах.

— Но, мы же активно развиваем с ними торговлю. Как здесь заметить разницу в интересах торговли и агентурных интересах?

— Торговля у нас в основном вдоль побережья: Шанхай, Циндао, Далянь: торговый флот. Очень заметны налаживаемые связи его агентов с сотрудниками наших институтов и исследователями Тибета. Такое скрыть трудно. Тем более что многие наши граждане, сами об этом доносят.

— Это хорошо. И что вы предпринимаете?

— Ничего. Наблюдаем. Собираем досье на агентов, народ.

— Сейчас и я в курсе, что все, что вы делаете, правильно. А еще вчера бы думал, что это все ваш агентурный консерватизм. Хорошо. Пока все хорошо.

— Да, все в тихой гавани сбора информации.

— Молодцы. И полковнику Чану не позабудьте передать самые полезные слова.

— Обязательно, товарищ министр.

— Ну, не буду вас задерживать, генерал. Удачи вам.

— Спасибо, товарищ министр.

Глава 4

Маккинрой — штат Дэлавер

Розово-голубой вертолет мягко опустился на идеально ровную зеленую полянку. Открылась дверца, и мистер Маккинрой легко спрыгнул на ласковый травяной газон перед древним замком в штате Дэлавер. Швейцары, в золоченных ливреях, встречали эксперта с продолжительным поклоном.

Через минуту сэр Маккинрой уже находился в большом бежевом кабинете и рассказывал милорду последние события в Китае и Индии. Обстановка располагала к безмятежному спокойствию и глубоким пространным размышлениям. Полковник расслабленно закурил длинную сигару и, еще раз, сидя, поклонившись милорду, неторопливо начал.

— Сэр, монахи убедительно доказали свою живучесть, братство, взаимовыручку, и полную полезность для наших глобальных интересов. Но, остается до странности один подозрительный момент — почему с такой настойчивостью, несмотря на большие потери и затраты, радикалы из Пакистана, Бангладеш проникают с диверсионными целями в Тибет? Кто оплачивает эти кровавые операции? Кому это надо? Полковники, Хьюз и Динстон, посетили иезуитов: и, поочередно, министра-советника в Пекине. Это необъяснимое и самое странное. Анализ событий и действий, наших ответственных резидентов — разведчиков подводит меня к мысли, что мы все, как бы, дружно работаем на Китай. Удивительно, странно и грустно.