— Тебе тут нравится, да? — спросил Тайлер. — Ты спокойна.

— Хватит копаться в моей голове.

— Этим у нас занимается Крис. Я могу только общее состояние оценить.

— У него лучше выходит, — съязвила в ответ.

Опустив глаза, я потеребила нитку, выбившуюся из простеньго узора вязаной митенки. Просто так, чтобы занять руки.

— Тайлер, ты сказал мне очень важную вещь о Хейли.

— И? — его серые глаза, взгляд которых всегда казался мне тяжеловатым, внимательно меня изучали. Он ждал моего вердикта всему происходящему. Как будто бы сам искал какой-то поддержки.

— Я говорила с Шеном и долго думала обо всем. Я знаю, что ты и твои ребята здорово пострадали. Мне жаль. Правда. Но… я не хочу делать виноватым кого-то одного. Тем более Хейли. Она сделала это ради Шена.

Тайлер тяжело кивнул.

— Все глупости делаются ради кого-то, — процедил он. — Хейли ради Шена, Шен ради Хейли, ты ради Шена, а я…

— А ты?

— Скажу честно, Лети. Я бы ни за что не взял с собой Шена и его подружку.

… ради тебя.

Именно это он и не договорил. Я ждала этих слов и даже обрадовалась, когда услышала. Но в них крылось еще и другое.

— Шеннард помогал вам — тебе лично, Тайлер. Он рисковал из-за вас всех. И ты бы его бросил, не будь меня?

— Да, — уверенно ответил он. — И это было бы верным решением. Молчи, Лети. Я не стал говорить парням про Хейли. Они не знают, кто сдал нас полиции. Как думаешь, Берри сильно обрадуется, если я скажу?

Я смотрела на белку, проворно бегущую по раскидистой еловой лапе. Ловкий зверек чует приближение ночи и хочет поскорее спрятаться в теплом дупле. У зверей инстинкт самосохранения развит куда лучше, чем у людей.

Узнай Берри, Див или даже Крис о Хейли, всех троих просто выбросят где-то в снегу. Хорошо, если живыми. Тайлер — наш единственный шанс.

Я вдруг поняла, насколько сильно моя жизнь зависела от этого мужчины. С самого начала.

— Шен — большой мальчик, а я не его нянька, — продолжил Тайлер. — Вместе мы уязвимее, чем кажется. Каждому своя шкура дорога.

— И ты решил спасти мою? — тихо произнесла я.

— Все, хватит, — жестко сказал он. — Давай не будем копать глубоко. Не время разбираться во всем.

Вопреки всему, что я только что услышала и поняла, плакать не хотелось. Наоборот, стало как-то проще. У каждого полно скелетов в шкафу и не нужно доставать каждый.

— Ты прав.

Кажется, Тайлер удивился. В последнее время я нечасто с ним соглашаюсь.

— И не скажешь, какая я сволочь?

— Скажу. Но когда мы будем в Альянсе.

— Заметано.

— Сколько нам идти?

— Неделя. Днем больше-меньше. Самое трудное будет в горах.

— Я боюсь высоты, — зачем-то сказала я.

— Высота не самое страшное. Мы не пойдем вглубь. Просто пройдем у подножия перевала. Может, тебе даже понравится.

Я усмехнулась, вспомнив свой обморок на вершине небоскреба со стеклянным полом.

— Вряд ли.

— Ты не была в горах ни разу, да?

— Угадал.

Наш разговор как-то незаметно перетекал в мирно русло. Мне не хотелось больше злиться, и заслуги Тайлера здесь не было ни капли.

— Тогда тебя ждет незабываемое зрелище.

— За перевалом граница с Альянсом?

Тайлер посмотрел вдаль.

— Лес вплотную подступает к перевалу. Мы обойдем горы с востока — пара километров по открытой местности, а дальше — Альянс.

— Насколько это опасно?

— Там нас могут расстрелять как куропаток.

— Но рискнуть стоит, ведь так? Что мы будем делать, когда минуем границу?

Тайлер улыбнулся:

— Рано об этом говорить, Лети.

Он здорово изменился за эти дни.

В моей памяти все еще был жив тот самый незнакомец, которого я встретила на адмиральском балу. Ухоженный, элегантный, с небрежной улыбкой. Кажется, он и не был никогда Тайлером Гиллерти, государственным преступником, активистом «Сияния», о котором я по-прежнему почти ничего не знала.

Тайлер осунулся, оброс щетиной. Я не знала, сколько ему лет — лет тридцать-тридцать пять — но он стал казаться мне взрослее. Наверное, во всем виноват антураж ситуации, где мы оказались.

— Мне не нравится, что все так тихо, — сказала я, совершенно бесстыдным образом рассматривая его. — Кроме кучки падших никого. Это подозрительно.

— Мне тоже это не нравится. Боюсь, как бы мы не влипли у самой границы. Томмард сделает все, чтобы мы остались в Ллерии.

— Томмард? — я невольно вздрогнула, услышав фамилию своего, теперь уже бывшего, жениха.

— Я почти уверен, что Райвен сам возглавит операцию по поимке детей Кастелли и меня заодно. Это дело чести. Я бы сам так сделал. Что, Лети? Что ты так смотришь?

— До сих пор я ничего о тебе не знаю. Ты спасал меня, теперь ведешь через тайгу в Альянс, ты знаешь обо мне даже больше, чем я сама. А я знаю только твою фамилию и то из ордера на собственный арест. Разве это честно?

— Лети, если тебе так важно знать, кто я такой, я расскажу, но когда будет подходящее время.

— Тайны оставляем на потом?

— Тайны оставляем на потом, — многозначительно ответил Тайлер.

Я осторожно заправила прядь волос, выбившуюся у него из-под шапки. Кому-то не помешает подстричься.

— Уже поздно, — сказала, когда он перехватил мою руку и сжал в своей. — Темнеет. Нужно идти. Ребята будут нас искать.

— Не будут. Лети, ты что, боишься меня?

— Нет. Что за глупости?

— Но ты убегаешь.

Под его взглядом я просто плавилась и, окрепший к вечеру, мороз казался летним зноем.

— Я боюсь не тебя, а себя, Тайлер. И нам лучше закончить этот разговор. Пусти.

Я резко поднялась и хотела уйти, но он все еще держал меня за руку.

— Тайлер, хватит.

В его присутствии я и так чувствовала себя слабой, уязвимой и незначительной. Он умел подавлять и мог внушить любые чувства. Но мне не нужно быть менталистом, чтобы понять — никакого влияния тут нет. Зато есть девушка, которая совершенно теряет самообладание, стоит только Тайлеру приблизиться чуть больше, чем на пару метров. Эта девушка пытается убежать от себя, злиться, ненавидеть — что угодно, только бы не признавать очевидную правду.

Тайлер был выше и гораздо сильнее. Я исчезла, когда он встал и оказался рядом. Невыносимо рядом.

От него пахло дымом и хвоей. Я растворялась под его тяжелым взглядом и, мучительно борясь с собой, хотела, чтобы это не заканчивалось.

Сейчас не время, не место.

Мы в глухом лесу после нескольких дней путешествия. Я уже не похожа на ту Летицию, с которой он познакомился. Замученная, в мужской одежде, с обветренным лицом и треснувшей губой. Ну зачем, скажи на милость, ты так на меня смотришь?

— Ты хочешь вернуться? — спросил Тайлер.

Наконец-то! Более сильный из нас вышел из ступора и смог прервать это проклятущее молчание.

— Хочу.

— Врешь.

Вру. И буду врать дальше.

Ну как ты не понимаешь, Тайлер? Я в ужасном положении. Разве честно думать о тебе, когда по пятам следует Райвен? Кто-то разбирается в политических и классовых перепетиях, а я в западне между двумя мужчинами.

— Все слишком сложно, Тайлер, — произнесла, опуская глаза.

— Нет. Сложно был там, — он кивнул в сторону далекого(теперь уже) Ангресса. — Здесь все проще. Вдруг мы живем последний день?

Он смеялся — смеялись глаза, на губах играла едва уловимая улыбка. Это его привычная манера, которая меня так бесила и которая так нравилась.

Тайлер склонился ко мне и поцеловал. Я тут же отскочила назад.

— Ну нет, Тайлер Гиллерти. Наш последний поцелуй обошелся слишком дорого. Тайны и поцелуи оставим на потом.

Теперь он уже мог рассмеяться в голос.

— Я напомню тебе об этом в Альянсе. Ну что, идем?

Тайлер обнял меня, и мы пошли обратно к охотничьему домику.

Я потрогала губу, которая опять стала болеть. Символично как-то получается. Любой поцелуй с Тайлером, да и вся наша история неразлучно связаны с болью.

Глава тринадцатая

— Все готовы? — Тайлер обвел глазами всю нашу неказистую команду, задержал взгляд на мне и, кажется, разочаровался.