— Я тебя выслушал, Берениса, — произнес Магистр, — Ты можешь быть свободна!　

Я взяла любимого за руку и потянула за собой, но тут же почувствовала, как мои пальцы выскользнули из его руки. Я закричала, падая вниз, словно кэрроловская Алиса, провалившаяся в кроличью нору.　

Я поняла, что мне тяжело дышать. Я открыла глаза и увидела что-то белое перед глазами. Простыня? Я скинула ее с себя и встала. Я дома. Неужели? Втягивая в себя воздух своей квартиры, ощущая знакомый запах, я поняла, что это — правда. Я дома. Нашарив ногой белые тапки… Стоп, а почему у меня белые тапки? Я что-то не понимаю. Обстановка квартиры немного изменилась. Во — первых, в ней царил идеальный порядок. Все вещи были разложены по полочкам, все книги стояли корешок к корешку, а на полках не было пыли. Я подошла к новому письменному столу, которого у меня отродясь не было, провела пальцем по его гладкой темной крышке и увидела бумажку, смахивающую на визитку. В абсолютно черном глянцевом прямоугольнике красовалась белая виньетка, в которой было витиевато написано: «Организация похорон Ники». Приехали. Белая простынка, белые тапочки, какое-то черное нарядное платье, которого у меня тоже отродясь не было… На руках были кольца, на ногтях приличный маникюр. Это какая-то злая шутка? Я протерла глаза и прочитала визитку еще раз. Вдумчиво и основательно. Нет, я не ошиблась. А надпись «приглашаем вас» говорила о том, что народ уже приглашен, а я тут по комнате разгуливаю. Не порядок! Панночка встала из гроба.　

Я перевернула «приглашение на собственные похороны». На обратной стороне было написано «Вероника Олеговна» и значился мой номер телефона. Это для того, чтобы гости могли заранее договориться с виновницей торжества? Конечно, мои же похороны, я решаю, кого приглашать, а кого нет. Мой телефон, валялся на столе и был полностью разряжен. Я не могла его включить, поэтому положила обратно. Отлично. Просто чудесно. Мне тут звонят «приглашенные», а я, как ни странно, трубку не беру. Интересно, с чего бы это? А может быть, мне телефон в гроб положат, чтобы я передавала приветы с того света? Сообщала о надвигающихся катаклизмах, революциях и войнах. Боюсь, что в аду не ловит мобильная связь, хотя специалистов там, в котлах, варится немерено.　

Я босиком вышла в коридор, проигнорировав, предназначенные для меня белые тапочки. В коридоре, в рядок стояли… венки с траурными ленточками. «От любящих родителей». Огромный венок из белых роз. У меня даже слезы на глаза навернулись. Дорогой, наверное… Черт! Как же так получилось-то, а? Где же меня так угораздило? А? Ничего не помню.　

Венок «От коллег по работе» выглядел бедненько. Дешевые фиолетовые тряпичные цветочки точечно украшали искусственную ель. Либо меня так ценят… тьфу ты!…. ценили на работе, либо зарплату, как обычно, задерживают, а моя скоропостижная кончина застала всех врасплох. Позор, товарищи, позор. Я отдала лучшие годы своей жизни компании «Инвестконсалт», а они даже на венок нормальный не расчехлились! Представляю, как главбух Людмила Викторовна, собирает денежку на мои похороны, и как все, кому довелось со мной трудиться бок о бок, со скрипом сдают аж по сто рублей по принципу: «Ну надо, так надо!».　

Венок «От друзей и близких» выглядел посолидней. Хоть кто-то обо мне вспомнил, однако. Но тоже особо не раскошеливались. Не ценят меня, друзья. Я сглотнула. К каждому венку был приколот лист, формата А4, где было напечатано «Ника». По ходу я долго провалялась трупом, раз даже венки заказать успели. Я понюхала себя. Да нет, вроде еще не испортилась. Срок годности еще не подошел. Пахну духами, все как положено.　

На тумбочке лежал пестренький буклет какой-то забегаловки, в которой обещают «организацию торжеств, свадеб, поминок, юбилеев, похорон и проводов в армию». Судя по буклету и расценкам, я поняла, что я — очень дорогой человек, раз ради меня снимают целый зал… за сколько? Нифига себе! Да ну что вы, ребята. Я не стою таких денег. Надеюсь, что жмотов с работы не пригласят. Они лишний рубль на венок зажали, а их тут на халяву выгуливать должны. Я против! Виновница торжества категорически против! А вот еще один буклетик. Кафешка подешевле.　

Да что там кафешка! Столовая для дальнобойщиков на выезде из города! На похороны даже скидку дают! «Закажи похороны, получи поминки за полцены!» О как! Кажется, кто-то долго выбирал, где будет отмечаться столь важное событие. И я даже догадываюсь, на какой из буклетов пал выбор в наши нелегкие кризисные времена. Под вторым буклетом лежал прайс. Да. С такими расценками и умирать перехочется. Сколько? Да вы что, с ума посходили! Да директор похоронки себе за два месяца может новую машину купить! Нет, ребята, это слишком!　

Я пошла на кухню, чувствуя, что в голове все перемешалось. В холодильнике были продукты. Желудок протяжно заурчал при виде сосисок. Я оторвала одну и стала задумчиво жевать. Странно, меня тут хоронят, а никого нет. Наверное, не дозвонились, поэтому не пришли. Хотя… Тут перед моими глазами промелькнул фильм, где призраки были уверены, что они живые и воспринимали живых, как призраков. Все, теперь я — призрак. Я буду жить в этой квартире до скончания века. Я подавилась сосиской. Не, ну если можно будет тырить еду из холодильника, то я согласна. Бросившись к зеркалу в ванной, я удивлением обнаружила, что как для покойницы, я выгляжу совсем неплохо. Макияж, прическа. Все как полагается.　

Мою квартиру сдадут в аренду, а я буду пугать жильцов до тех пор, пока за ней не закрепится дурная слава. Даже самые жадные риэлторы и экономные квартиросъёмщики будут обходить ее стороной, осеняя себя крестным знамением.　

Я выглянула в подъезд, в надежде, что там кто-то есть, но… никого. Крышки гроба я еще не увидела. Значит, еще не привезли.　

Я прошла в комнату, дернула дверь на балкон. Струя прохладного и свежего воздуха ударила мне в лицо. В небе над городом висели тучи, предвещавшие грозу. Это как же меня хоронить — то будут в такую нелетную погоду? Не повезло, однако. Свежий воздух отрезвлял. Какие-то странные воспоминания настойчиво лезли в голову. Я замерла, пытаясь поймать хоть одно из них. Не может быть! Это — не сон. Обычно сны размытые, сумбурные, и я их не запоминаю. А этот сон я помню до мельчайших деталей. В груди что-то сжалось, и я вцепилась в перила балкона. Нет, я не сошла с ума. Это было на самом деле. Я уверена в этом. Где-то на горизонте сверкнула молния.　

Мимо по тротуару прошла женщина с коляской, болтая по телефону. Где-то вдалеке слышался шум машин, лай собак и крики с детской площадки. Качели скрипели, дети визжали от восторга. Привычная картинка. Мамы звали ребятишек домой, потому, как скоро начнется дождь.　

Это было не сон. Я действительно была в Академии…. Сердце застучало, как отбойный молоток. Нет, нет… Болючим уколом в сердце отозвалось имя. Ян Асфард! Я все помню. Первые капли дождя сорвались с неба и забарабанили по козырьку балкона. Асфард… Я почувствовала, как мои ноги перестают меня держать, и я опускаюсь на пол, кусая себе губы, чтобы не расплакаться.　

— Вот тварь, — прошептала я, сжимая кулаки, — Отправил меня домой! Разлучил, старый ублюдок, с любимым! «Ошибка, которую я должен исправить!» Вот скотина. Да как таких земля носит? Не понравились ему герои! Добрых и мужественных подавай! Отважных дурачков! Ваша встреча была ошибкой! Иди, дедок, ищи себе хороших героев, спасай свою Академию! Нет, ну отыгрался, так отыгрался…　

Ладно, Ника, успокойся. Не время паниковать. Попала один раз, попаду и другой. Костьми лягу, сдохну, но попаду! И вот тогда, посмотрим кто кого! В нашем деле главное не магическая сила, а холодный расчет! Если правильно все продумать, то можно будет победить врага его же оружием. Ничего, я до него еще доберусь. Никуда этот старпер от меня не денется! Я представила, с каким удовольствием наматываю кишочки ректора на меч. Он что? Не понимает, что в моем лице он наживает смертельного врага? Догадайтесь, куда я вступлю в первую очередь, если с Асфардом что-то случится? Ни в какашку, и ни в профсоюз! А в хорошо вооруженную и радикально настроенную оппозицию. Я, как Павлик Морозов, солью все, сдам всех. Извините, но цель оправдывает средства… Я буду мстить, и мстя моя будет страшна!