Не думаю, что про нас напишут в учебниках. Я могу, конечно, внести свою лепту в историю магии, но боюсь, что мою рукопись сожгут вместе со мной. Сомневаюсь, что нас поставят в пример подрастающему поколению, а наши портреты украсят Зал Славы. «И будешь на доске почета до пожелтения висеть» — пронеслось в голове. Нас проще повесить живыми, чем рисовать портреты. А поскольку нам есть за что сражаться, то «повесить» нас будет очень непростой задачей.　

— Те, кто положат конец жестокости и алчности в том месте, которое изначально должно было стать оплотом знаний, — мечтательно продолжал Магистр Альрай.　

Боремся с коррупцией в образовании! Уря, товарищи! Уря! А теперь дружно скидываемся на занавески и новый компьютер! И на ремонт! Не забудьте завтра принести денежку на учебники и контурные карты! И на новый проектор! Спасибо, родительское собрание окончено.　

— Если бы я знал, чем все закончится, я бы не стал призывать Беренису в Академию. Я до последнего надеялся, что ученики, которым удастся закончить Академию живыми, воспротивятся, возмутятся, поднимут восстание. Но, увы. И тогда я стал просто ждать. Я видел все, что происходило в Академии. Я призывал людей из других миров, в надежде, что они не настолько запуганы и готовы дать отпор. Я помню мальчика по имени Паша, хотя он упорно называл себя Люком. Я честно, рассчитывал, что он именно тот герой, которого я жду. Вы с ним избрали честный путь борьбы, но потом стало понятно, что этот путь никуда не приведет. Я иногда давал ему подсказки, помогал в поисках осколков. Он раз за разом проводил Ритуал Вызова, чтобы найти подсказку, где искать очередной осколок. Но потом стало понятно, что осколков не достаточно. Нужна печать. И заполучить ее фактически невозможно. Я честно думал, что он станет выпускником и продолжит поиски печати там, за пределами Башни, поднимет восстание и уничтожит предателей. Но узнав о твоем плане, Люк воспротивился и решил провести сложнейший Ритуал Полного Вызова. Вызова без ограничений. Я надеялся, что он сможет его пройти. Мальчик поставил на карту свою жизнь, чтобы спасти жизнь своему другу. Я видел, как он умирает на полу, в круге, пробитый насквозь клинком «своего учителя». Он так и не смог поднять руку на своего единственного друга, пусть даже на тот момент рожденного его воображением и страхом. Я помню, как ты, Асфард месяц сидел в кресле, глядя на зеркало, проклиная тот день, когда не смог уберечь его. Я сидел и смотрел на тебя сквозь разбитое стекло, понимая, что я бессилен что-то предпринять. Я пытался давать тебе знаки, но ты их просто игнорировал, погруженный в свое горе. И тогда я решил рискнуть. Я призвал ее. Пусть она не подходила по возрасту, пусть девушка была из другого мира, но вы с ней во многом похожи. Я нарочно выбрал ее, чтобы дать тебе смысл жизни, толчок к действию. Ты понял, кто она, раньше, чем она поняла, кто ты. Во время распределения ты должен был вытянуть совсем другое имя. Но ты постоянно делал реверс, в надежде, что можно нарушить правила игры. И тогда я помог тебе их нарушить, хотя давал клятву, что никогда этого не сделаю. Но сейчас, видя ваши методы, я действительно ужаснулся. У меня такое чувство, что я помог встретиться двум чудовищам, которые не гнушаются ничем, ради поставленной цели. Двум чудовищам, которые объединив усилия, став смыслом жизни друг для друга, сумели сделать то, от чего становится действительно страшно… Не таким я видел будущее Академии…　

— После смерти Люка, я понял простую истину. Зло можно победить только злом, — заметил Асфард, — А теперь я прошу Вас вернуть Нику в тот день, когда я провел Ритуал. Я хочу, чтобы она убила меня еще до того, как я это сделаю. И тогда все ошибки будут исправлены. В Академии больше не будет, как вы выразились, «чудовищ».　

— Асфард, а ты не подумал, что если не будет тебя, предатели найдут другого некроманта. Не обязательно твоего учителя. До тебя же были выпускники? — запротестовала я, ерзая у него на коленях, — Я считаю, что смерть моего учителя — не выход. И точка. Академия погибнет на десять лет раньше.　

— Она в чем-то права, но не во всем… — вздохнул Магистр Альрай, — Как бы героически и самоотверженно это не звучало, но смерть твоя в битве десятилетней давности — не выход. Этот ритуал мог провести только ты или твой кровный отец. Не проведи ты Ритуал, Академия бы просто пала. А я этого, извини, допустить не могу. Ты упрям и беспощаден, как и он. Ты привык решать вопросы категорично, пусть даже ценой своей жизни. Эта черта его погубила. К тому же твой отец никогда бы не простил тебе гибель Академии.　

— Мне плевать, простил бы он меня или нет. Пусть попробует достать меня с того света, — холодно ответил Асфард, убирая мои волосы со своего лица, явно обиженный тем, что тот вариант, который казался ему единственным выходом, фактически невозможен. Зато у меня по душе потек сладкий бальзамник. Мне не придется его убивать. И не придется смотреть, как он гибнет. Какое счастье. Нет, дед определенно, начинает мне нравиться. По крайней мере, в этом вопросе мы с ним абсолютно солидарны.　

— У меня есть вопрос, — произнес Асфард, глядя с ненавистью на Магистра, — Если то, что вы говорите — правда, то почему они пытались заставить моих учеников провести этот Ритуал?　

— Все просто. Ты создал Тьму из ничего, силой ненависти, гнева, отчаяния и страха. Почти так же, как ты создал своего Демона. Предателям не нужно было создавать ее снова. Вот поэтому и появился новый ритуал, который просто передает власть над Тьмой в другие руки. Такое уже было в истории, которую никогда не напишут, если вы понимаете, о чем я, — покачал головой Магистр, — Так что ты, Ян Асфард, — ключевая фигура в этой игре, как ни крути. То, что вы встретились здесь, то куда завела эта встреча — моя ошибка, которую я должен исправить.　

Супер! Ошибка его, а мы еще и виноваты! Я думала, что за проявленную жестокость и сообразительность, за холодный расчёт и стойкость в борьбе с врагом его же методами, нам медальку дадут. Или грамоту. Можно одну на двоих, я только за. Какому-нибудь Гарри Поттеру давно бы уже «сто очков Гриффиндору» накинули с барского плеча, а мы, как обычно… «Всем спасибо, все свободны», мы, конечно, ценим ваш подвиг, но методы не одобрям-с.　

— А что? — возмутилась я, вставая с места и усмехаясь, — Нам нужно было приползти к предателям на коленях и умолять их не делать этого? Простите, пожалуйста, многоуважаемые Лорды и Леди, но мы не хотим вызывать тьму, потому, что Академия накроется медным тазиком, а мир — алюминиевой крышечкой? Или назначить стрелку, бросить вызов и честно прийти на дуэль в назначенное время и героически сдохнуть, как подобает настоящим героям? Вам не нравятся наши методы — отлично! Это ваше мнение. Легко судить о поступках других, сидя в уютном кресле и глядя на то, как герои страдают и мучаются, не зная, как правильно поступить, как они трясутся от страха друг за друга, как они выживают любой ценой, допуская глупейшие, с точки зрения зрителя, ошибки! Я не знаю, что вы там задумали, уважаемый, но если хоть волос упадет с головы моего учителя, я найду способ отомстить. Я буду мстить своими методами. Да я душу Дьяволу продам, костьми лягу, чтобы достать тебя, Магистр Альрай. У меня — самый лучший в мире учитель, хотя он и не научил меня ни одному заклинанию. Главный урок, который я усвоила из всего пройденного материала — есть вещи поважнее материальных благ, и справедливая цель оправдывает любые средства. Так вот, я не советую делать так, чтобы целью всей моей жизни стала месть Вам.　

— Ника… — дернул меня за руку Асфард.　

— Помолчи, пожалуйста. Я еще не закончила. Не будите во мне чудовище. Помните, что тот, кто ищет способ, тот его найдет, — я пристально смотрела в глаза старику, — Я не шучу!　

В кабинете повисла тишина.　

— Короче, нас тут выгоняют из доброй сказки, — вздохнула я, разочарованная встречей, — Пойдем, Асфард, творить свою злую сказку. Будем сражаться со злом своими методами. И пусть нам кто-то что-то скажет.