эволюции. Хотя я не думаю, что там об этом говорится. На самом деле, если воспринимать текст именно

так, то есть просто воспринимать его таким, какой он есть, то мы поймем, что и так знаем. Что многое

опускается автором и в 1-й главе, и во 2-й главе. Что он постоянно как бы подчеркивает, – я делаю такой

лишь краткий набросок, описываю лишь основные моменты, как всё происходило. А на самом деле в

истории было гораздо больше всего. Но я просто хочу вам общую идею передать. По крайней мере, я

так это понимаю.

Если бы у нас не было никаких внешних свидетельств о возрасте Земли, то я, скорее всего, считал бы, что ей шесть тысяч лет или что-то подобное. Но поскольку у нас есть другие свидетельства, и поскольку

я думаю, что текст четко не указывает именно на возраст Земли, то я не выдвигаю это в качестве

большой проблемы. Потому что на самом деле это уводит разговор в ложную сторону. И, как я уже

сказал, неверующие часто используют эти вопросы, чтобы избежать разговора на важные темы, которые

относятся к тому, а вообще верить мне в Бога или не верить?

Лекция 5

Одним из создателей теории квантовой механики был Эрвин Шрёдингер. Он написал следующее:

«Научная картина мира вокруг меня весьма неполноценна. Она дает очень много фактической

информации и помещает весь наш опыт в великолепную последовательность, но сохраняет молчание

относительно значительных вещей, которые близки нашему сердцу и имеют значение для нас. Она не

может сказать ни слова о красном и синем, сладком и горьком, боли и физическом наслаждении. Наука

ничего не знает о красивом и уродливом, добром и злом, Боге и вечности. Наука иногда претендует на

ответы в этих областях, но очень часто эти ответы звучат смехотворно, и мы не в состоянии даже

относиться к ним серьезно». Шрёдингер написал это в 60-х годах XX века. На самом деле, он

высказывается достаточно ясно, говоря о методологии науки. Каковы характеристики, встроенные в

науку? Наука абстрагируется от человеческой совести, от человеческого опыта, она абстрагирует

материал и предметы следования от человеческой жизни, облегчая для нас задачу познания. Это,

конечно, хорошо для научного познания, но для нашего личного жизненного опыта это не очень хорошо.

И это дает основания для следующего набора аргументов, о котором я собираюсь вам рассказать.

Из-за этой характеристики науки осознание того факта, что я веду сознательную жизнь вместо

бессознательной, не может быть объяснено с научной точки зрения. Сознание необъяснимо. На самом

деле, для науки не имеет значения, сознательная жизнь ведется или бессознательная. На основании даже

самых лучших доступных теорий, объясняющих функции нервной системы, моя совесть не связана с

событиями, происходящими в моем разуме, или же необязательно связана с ними. Стандартная картина, которую нейрофизиология представляет в отношении сознания, указывает на то, что вся внутренняя

психологическая работа происходит на уровне нейрофизиологии. Нейрофизиология говорит о

гормональном фоне, о действии нейронов, о химии и биологии. Однако нейрофизиология ничего не

говорит о сознательности, о мыслях и возникновении различных идей. Научные теории не используют

сам феномен сознания. Нейрофизиология, если она будет продолжать свою работу и закончит ее, будет

полной завершенной наукой, причем совершенно не ссылающейся на наше сознание. Я слышал

описания нейрофизиологов, которые говорят, что сознание возникает в результате деятельности мозга, но влияния на сам мозг не оказывает.

Итак, я думаю о своих сознательных переживаниях, что всё это предопределено и детерминировано

деятельностью нервной системой и мозга. Но ничто из моих мыслей не возникает в результате этой

деятельности и не оказывает влияния на эту деятельность. Я могу рекомендовать некоторые книги, но не

думаю, что они помогут вам обрести общую и целостную картину действия мозга. Две мои самые

любимые книги на эту тему критикуют вообще возможность целостной науки о функциях деятельности

человеческого мозга. Роджер Пенроуз написал книгу, которая называется «Новый ум короля». Эта книга

была опубликована на русском и это одна из лучших книг, которые были написаны на эту тему.

Роджер Пенроуз – это физик, который критикует идею создания искусственного интеллекта, но он не

специалист в сфере нейрофизиологии. Самый лучший эксперт в области нейрофизиологии – это Экклс.

Я не помню как его имя, но фамилия его Экклс.

Та картина, которую дает наука о действии человеческого разума, указывает на то, что мой разум уже

пребывает в сознательном состоянии. Вот, я фиксирую, что нахожусь в этой комнате, осознаю что

слышу голос Дениса, что он тоже находится в этой комнате, вижу как Светлана очень тщательно ведет

свои записи, и так далее. Это осознаваемая мной жизнь, акты сознания. И традиционный взгляд на

сознание подразумевает связь между этими событиями. Но мысли не влияют друг на друга. Одна мысль

рождает другую, и возникающая цепь мыслей влияет на мои мысли. Если я принимаю решение пойти и

выпить чашку кофе, то я иду и выпиваю кофе.

Картина, которую дает нейрофизиология, движется совершенно в другом направлении. Она говорит, что

вся деятельность связана со стимулами, поступающими по нервной системе через нейроны. Некоторые

гормоны высвобождаются и благодаря этому они передают разные типы последовательных связей. И

вот именно таким образом происходит подлинная деятельность. Один из побочных продуктов – это

возникновение вот таких импульсов, побуждающих меня к питанию. И также они говорят, что есть еще

один побочный эффект этого действия, – возникновение неких внутренних идей. На самом деле, они не

имеют никакого значения. Мы такое воззрение называем «эпифеноменология». Мои мысли

эпифеноменологичны, то есть они возникают как иллюзия, но действительного влияния на мой мозг не

оказывают.

Почему я уделяю этому так много времени? Потому что сегодня это основная базовая гипотеза

нейрофизиологов. И если будет завершен проект нейрофизиологии, то, скорее всего, он будет

базироваться именно на этом взгляде. Есть, конечно, люди, которые не согласны, но это стандартный

взгляд. И есть достаточные основания говорить о том, что, на самом деле, феномен сознательности

человека – это тайна, очень трудная для объяснения с научной точки зрения. Нам очень трудно понять, почему различные состояния мозга вызывают сознательные акты. Если вы будете читать литературу

нейрофизиологического характера, посвященную проекту создания искусственного интеллекта, то

увидите, что очень много чернил было потрачено, чтобы дать определение тому, чему подобна

сознательность. Но интересно, что ответы, которые люди давали в 20-е годы ХХ века, и ответы, которые

люди пытаются дать на эти вопросы сейчас, почти ничем не отличаются.

На самом деле, большого прогресса в этой области не наблюдается, потому что сознание человека такое

загадочное и странное. Оно абсолютно отличается от физических процессов. Например, мы имеем

огромный прогресс в исследовании функций мозга. А вот в понимании того, как связано сознание с

деятельностью мозга, нет практически никакого прогресса. Это два совершенно разных предмета. И

насколько я понимаю, возникает две основных проблемы в отношении принятия этой картины и

принятия картины, которую рисует перед нами натурализм.

Первая проблема, как мне кажется, состоит в том, что это совершенно противоположные картины. Что

состояние моего сознания оказывает влияние на мой разум, то есть мне кажется, что я контролирую

ситуацию и руководствуюсь принципом когнитивного правдоподобия. Мы вчера говорили о нем, – он