130. «Анемоном фиолетовым…»
© Перевод Л. Хаустов
Анемоном фиолетовым
Я любуюсь, как во сне…
Не удастся нынче это вам —
Опечалить сердце мне.
Надоели разговорами,
Вот запеть бы я не прочь…
Всколыхнулась над просторами
Синью шелковою ночь.
Сад весенний распускается,
Вся черемуха в цвету,—
Сам деструктор не решается
Тронуть эту красоту.
Тени длинные, неясные
Роща на землю кладет,
Парусами светло-красными
Зацветает небосвод.
131. «Не смыть всем аравийским ароматам…»
© Перевод Н. Браун
Не смыть всем аравийским ароматам
Того, что прозвучало ранним утром,
Что музыкою зацвело в душе…
Холодный ветер, ударяйся в стекла,
Стоните, тополя, рыдайте, вербы, —
А я плыву лазурною рекою,
И, словно парусами, надо мною
Ключ лебединый крыльями звенит.
132. НОВЫЙ ХЛЕВ
© Перевод И. Поступальский
Пахучей пылью всё полно кругом,
Осыпаны мукою бревна, доски,
И голоса людей — как отголоски
Воды, бормочущей под колесом.
Зерно несут спокойно, чередом,
Мечтательно — и нет конца подноске.
И шутке — хоть и с перцем, но не плоской —
Все отвечают сдержанным смешком.
Да, новый хлеб!.. Сегодня мы богаты,
Поправились… А что, когда б, на грех,
Дожди пошли? Полег бы хлеб несжатый.
Ну, обошлось. От хаты и до хаты
Всесильный хлеб, желанный гость для всех,
Струит свои живые ароматы.
133. КУДА ГЛАЗА ГЛЯДЯТ
© Перевод В. Звягинцева
Еще малыш — с отцом по лесу, вдоль прогалин,
Я шел тропинкою (куда глаза глядят).
Казался ледяным простор небес на взгляд,
И, как живые, в нем листочки трепетали.
Как дружно за руки друг друга мы держали,
Как бледный горизонт, чуть холодком объят,
Нам предвещал в пути часов счастливых ряд!
Какое кружево сплетали ветви в да́ли!
И я не знал тогда, что над отцовским лбом,
Как черный коршун, смерть взмахнет своим
крылом
И, когти выпустив, прокаркает разлуку…
Зачем, зачем тогда не вышел я на бой?
Зачем не стиснул я ребяческой рукой
Горячую его, натруженную руку?
134. СДВОЕННАЯ ЛИРИКА
© Перевод Л. Вышеславский
Земля волненье укротила,
Затихло море. На камнях
Осела пена. И ветрила
Не мчались в сумрачных волнах.
И ты сказала: «Как чудесно
На свете жить! (Совсем Олесь!)»
А я в лазури поднебесной
Летел мечтою вечер весь
К Десне, что моет корни вязов,
Ребят несет под всплеск и шум,
И мудрым усыпляет разум,
И глупым людям дарит ум,
К тем ласточкам, что день осенний
Кроили крыльями в тиши,
К завечеревшему селенью,
К беседе, сладкой для души.
А море стыло. Не играли
В волнах дельфины. Взор лишь твой
Да волн темнеющие дали
Мне предвещали непокой.
135. «Кто храмы для богов, из мрамора чертоги…»
© Перевод Д. Бродский
Кто храмы для богов, из мрамора чертоги
Возводит богачам, в прикрасах изощрен,
Иль безупречною гармонией колонн
Пленить умеет вкус, взыскательный и строгий, —
А я под буками, где сходятся дороги,
Взяв простоту себе в единственный закон,
Лачужку вылепил, — и, словно долгий сон,
Текут года мои, размеренно-убоги.
Но не скуплюсь ничуть я для гостей — и вот
Всё то, что на земле возделанной растет,
К весне посажено, до крохотной былинки.
И козы водятся, и слово я даю:
Вкуснее сыра нет у нас во всем краю,
А слова доброго не купишь ты на рынке!
136. ПОЭТ
© Перевод Н. Ушаков
Напрасно музыка далекая струится,
Довольно торжища, не надо больше вин.
Он слышит — рядом с ним суровый властелин,
И разговор немой в суровом зале мнится.
Еще мгновение — и выкрадут царицу.
И встанут воины на вызов, как один,
С орлиным клекотом, — и над золой руин
И побежденные и кони станут биться.
Старейшин соберет Агамемнон в своей
Палатке золотой. И головы вождей
На головы богов разгневанных похожи,
И гнев их справедлив. Но кто подымет лук,
Кому сразить того, кто на богатом ложе
Из рук Елены пил, из розоперстых рук?
137. КОНИ
© Перевод В. Звягинцева
Напившись из ручья прозрачнее стекла,
Они идут домой под оклики пастушьи,
И чуткие торчат у первогодков уши…
Минута — и табун помчится как стрела.
А ночь спускается. Сиреневая мгла
Окутывает степь, голубит, нежит души,
И пятна облаков разбрызганною тушью
Покрыли горизонт, где даль еще светла.
Идут усталые, притихшею гурьбою.
Пора и ко дворам. И лишь молодняку
Не надо ни овса, ни стойла, ни покоя.
Досадует пастух — и любо старику:
«Малы еще, глупы! Всё б им скакать, брыкаясь!..»
А ветер гладит их, как мать детей лаская.