В Плимуте, куда он прибыл на следующий день, это не составило никакого труда. Зайдя в небольшую оружейную лавку близ порта, Никита без всяких хлопот приобрел Смит-Вессон двенадцатого калибра и достаточный запас патронов к нему.

Два дня, что он провел в небольшой гостинице в ожидании парохода, почти не выходя из номера, прошли совершенно спокойно. И хотя Никита спал, держа под подушкой револьвер и вздрагивая при каждом шорохе, загадочный преследователь никак не проявлял себя. Это настораживало еще больше.

И вот наступил день отплытия. Ранним туманным утром большое паровое судно с романтическим названием «Уайт Свои» отдало швартовы и покинуло берега Англии.

В первые несколько дней плавания Никиту больше всего мучил вопрос — остался ли его преследователь на суше или вместе с ним сел на пароход? К сожалению, выяснить это было невозможно: во-первых, Никита не знал незнакомца в лицо, а во-вторых, на судне было очень большое количество пассажиров. Так что первое время Никита счел за благо не выходить из своей каюты, кроме как чтобы поесть.

«Уайт Свон» представлял собой большое четырехпалубное судно. Пассажиры делились на четыре класса и соответственно обитали на разных палубах. Никита взял билет второго класса, так как первый был слишком дорогой (им ехали богатые фабриканты, банкиры и прочие весьма обеспеченные люди), а в третьем не было кают на одного человека. Никита решил, что в одиночку ему будет спокойнее. Пассажиры же четвертого класса лежали вповалку на деревянных нарах самой нижней палубы. Там ехали разорившиеся лавочники, эмигранты с семьями и разного рода неудачники, которые хотели попытать счастья в Новом Свете. Им не разрешалось подниматься на верхнюю палубу, что не возбранялось пассажирам второго класса — чиновникам, служителям церкви и коммерсантам средней руки.

Через пять дней плавания тревога Никиты постепенно стала утихать, и он начал выходить наружу. Вокруг расстилалась бескрайняя гладь Атлантического океана — грех было не насладиться этим зрелищем.

Прошла еще неделя. Никита пережил сильные Приступы морской болезни и теперь мог не бояться никакой качки. Все было спокойно, и он пришел к выводу, что его преследователь остался на берегу.

Однако Никита жестоко ошибался.

Как-то раз вечером он стоял на верхней палубе и любовался странными светящимися рыбами, которые небольшими стайками сновали в толще океанских вод. На палубе было безлюдно.

Вдруг он почувствовал, «по кто-то схватил его за ноги, пытаясь спихнуть за борт. Никита изо всех сил ухватился за поручень, но его ударили по пальцам. Он инстинктивно разжал руки и полетел вниз, в черную воду.

Его спасло лишь то, что при падении он зацепился ногой за свисающий сверху трос, который повлек за собой.

Упав за борт, Никита вначале ушел примерно на метр под воду. Но так как с детства прилично плавал, быстро оказался на поверхности.

Вынырнув, он обнаружил, что находится примерно в шести саженях от судна. Высокий борт «Уайт Свона», весь усеянный желтыми кружками иллюминаторов, стеной стоял над ним.

Ему удалось удержать трос. Он молился, чтобы другой конец его был крепко закреплен на палубе. Кричать о помощи было бесполезно — вахтенный стоял примерно на высоте пятиэтажного дома от поверхности воды, к тому же в ресторане довольно громко играл оркестр..

Никита потянул за трос, убедился, что он натянут, и, перебирая руками, постепенно подплыл к борту корабля. Теперь предстояло самое сложное — вскарабкаться на палубу.

По счастью, канат оказался толстым, дюймов десять в диаметре, и очень крепким. Он был свит из прочных пеньковых прядей, за которые было удобно хвататься. Никита уперся ногами в металлические заклепки, расположенные ровными рядами по всему борту, и довольно быстро пополз вверх.

Преодолев примерно две трети пути, Никита почувствовал, что трос в его руках как-то странно колеблется, словно кто-то пытается его перепилить. Никита пополз быстрее и едва-едва успел схватиться за поручень, как трос ослаб и змейкой выскользнул из его рук.

Вскарабкавшись на палубу, Никита заметил коротышку возле канатной бухты. Судя по всему, это был тот же человек из поезда. Он пятился к лестнице на нижнюю палубу.

— Стой! — крикнул Никита, бросаясь наперерез.

Человек метнулся в сторону и отбежал на край кормы. Никита достал из кармана револьвер, которым, впрочем, после того как он побывал в воде, скорее всего можно было только напугать. Направив дуло на противника, Никита двинулся на него. Тот замер на месте.

Никита крикнул по-английски, чтобы он не двигался с места, но тут сверкнула яркая вспышка, послышался сухой треск, и в ту же секунду Никита почувствовал сильный толчок в грудь.

Падая, он услышал звук донесшегося откуда-то сверху выстрела. Уже ударившись о палубу, Никита заметил, что темная фигура незнакомца тоже заваливается на бок.

Ощупав грудь, он обнаружил, что пуля прошла стороной, лишь царапнув его. Жизнь ему спасла бронзовая иконка Иоанна Воина.

Поднявшись, Никита подошел к незнакомцу, который ничком лежал на самом краю кормы. Из-под него вытекала тоненькая струйка крови.

По лестнице, ведущей с капитанского мостика, застучали каблуки. К Никите подбежал вахтенный в белом матросском костюме.

— Это я стрелял! — выпалил он. — Я видел, что он первый выпустил пулю в вас.

Он нагнулся над телом и пощупал пульс. Потом выразительно покачал головой.

— Вечно эти пассажиры четвертого класса что-нибудь выкинут…

Вскоре подошел капитан судна. Он приказал перевернуть тело на спину.

— Вы знаете этого человека, мистер?

Никита внимательно посмотрел на труп.

— Нет, я его не знаю.

Капитан пригласил Никиту к себе в каюту, где довольно долго объяснял, что история с убийством на борту такого солидного судна, как «Уайт Свон», ни в коем случае не должна быть предана огласке, иначе приличные пассажиры перестанут покупать билеты на него, и доходы пароходной компании существенно снизятся, не говоря уже о том, что пошатнется добрая репутация. Никита ничего не имел против, тем не менее капитан чуть ли не силком всучил ему кругленькую сумму в североамериканских долларах «в целях компенсации», как он выразился.

В ту же ночь труп был выброшен в океан. Капитан по своему опыту знал, что о путешествующем в одиночку пассажире четвертого класса вряд ли кто-нибудь вспомнит.

Никита соврал капитану «Уайт Свон». Он сразу узнал застреленного на палубе человека.

Это был Зяма Синявский.

Глава 31. На тропе войны

Виктор бежал со всех ног, не оглядываясь и не переводя дыхание, опасаясь, что на него уже устроили настоящую охоту. Колючие ветки хлестали по лицу, тяжелый рюкзак оттягивал плечи, но он все ускорял и ускорял шаг в надежде добраться до старой мельницы к рассвету. Темнота была его другом: как только поднимется солнце — он станет уязвим.

На то, что сделал Виктор несколько минут назад, не отважился бы и сам Терминатор. Данные ему на раздумье двадцать четыре часа он использовал для того, чтобы спланировать дерзкую, рискованную операцию и привести ее в исполнение.

Кротов усыпил вооруженного охранника эфиром, перемахнул через забор и сумел проникнуть в особняк Наливайко. Дом был пуст. Виктор поднялся по мраморной лестнице на второй этаж, вскрыл дверь кабинета и после непродолжительных поисков обнаружил за висевшей на стене живописной картиной дверцу стального сейфа. Видно, Роману и в голову не приходило, что в его логове возможно ограбление, и он не позаботился о более тщательной охране своих сбережений, даже сигнализацию не провел. Для Виктора, получившего на «зоне» не один урок от многоопытных медвежатников, этот сейф представлялся детской игрушкой он взломал его с помощью обыкновенного ломика-фомки и связки отмычек. Затем зажав в зубах миниатюрный фонарик, Виктор переместил содержимое сейфа в свой рюкзак — множество золотых цепочек и монет, украшенные бриллиантами серьги и кольца, объемистые пачки советских рублей и американских долларов. Вся операция заняла десять минут.