– Ты о чем? – Нина смотрела на него тем же недоуменным взглядом, в котором читалось немецкое «я битте?».

– Давай переспим.

Нина на мгновенье остолбенела, широко раскрыла глаза и посмотрела на Лешу. Круглое, слегка обрюзгшее лицо, обрамленное длинными, черными, маслянистыми волосами, слегка припудренными перхотью и поредевшими на макушке. Маленькие, блестящие глазки смотрели на нее с нескрываемой похотью. Пухлые, растопыренные, чуть обвислые губы, испачканный жирным ужином подбородок. Нинка брезгливо поморщилась и подумала: «интересно, он хоть в зеркало на себя смотрит? Хоть бы лицо вытер». Застиранная рубашка с оторванной пуговицей и бесформенные джинсы, собранные покоробленным временем и свисающим животом, завершали внешний облик того, кто набивался в любовники. Она иронично улыбнулась и, стараясь сдержаться от напрашивающейся грубости и оставаться вежливой, прочла с выражением:

– Алеша, я тогда моложе, я лучше, кажется, была, – но не смогла удержаться и звонко рассмеялась.

Леша истолковал ее смех как согласие и стал прикидывать, где и когда они встретятся:

– Давай завтра с утра, – предложил он, решив, что жена и дети будут еще спать.

– А мое согласие тебе не требуется? – не переставая смеяться, спросила Нина.

– А ты, что против? – загадочно улыбаясь, добавил Леша.

«Господи, и этого человека я любила? Нет, это невозможно, – думала она, не имея сил остановить смех, – либо это была не я, либо я любила не его».

– Леша, у меня нет к тебе никаких чувств, – перестав хохотать, но продолжая весело улыбаться, добавила женщина, – вообще никаких, даже жалости. Я холодная бесчувственная кукла, машинка, для зарабатывания денег.

– Можно попробовать все вернуть, – Леша улыбался и смотрел ей в глаза. «Нет, ничего не прошло, она врет», – думал он про себя. Он посмотрел сквозь дверное стекло и увидел, как балуются дети, а Оксана наблюдает за ними растерянным взглядом. Он отвернулся и посмотрел на улицу. Там была настоящая зима. Густыми хлопьями валил снег, заметая дорогу, деревья и крыши домов. «Рождество, настоящее сказочное Рождество», – подумал он.

– Леша я тебя не люблю, – сказала Нина и, сделав паузу, посмотрела на него с легкой иронией, – да и не любила никогда. Та девушка, которую ты помнишь и которая была в тебя влюблена, не выдержала тягот жизни и ударов судьбы. Она умерла. А я, – Нина снова сделала паузу и улыбнулась уже более грустно, – я просто внешне на нее похожа, ну может у нас еще совпадает код ДНК.

– Ты не придешь? – Леша смотрел на нее, и то, что он видел, совершенно не совпадало с тем, что он слышал. «Нет, она придет, поболтает и придет» – думал он и улыбался.

– Зачем? – она посмотрела на него спокойно и холодно.

– Хотя бы для того, чтобы воскресить былые чувства, – Леша снова загадочно улыбнулся.

– Нет никаких чувств, нечего воскрешать.

– Это тебе так кажется.

Нина посмотрела на него грустными и усталыми глазами:

– Леша наши супруги нас заждались, пошли отсюда.

Оксана видела Лешу, стоящего в пол-оборота за стеклянной дверью, и с ужасом осознавала, что уже много лет не видела его таким счастливым. Он смотрел на собеседницу, не отрываясь глазами, светящимися от счастья. «Кто эта женщина? – недоумевала Оксана. – Первая любовь? Он никогда не рассказывал ни о какой Нине, да и она никогда не видела ее раньше. О чем они говорят?». В душу Оксаны заползали черные мысли. Рождественское настроение медленно улетучилось, и она проклинала себя за эту ужасную затею – поездку в Европу на Рождество. «Кто мог знать, что в огромном Мюнхене он встретит свою бывшую любовь!»

– Мам, а папа теперь нас бросит? – спросила по-английски Оля, усаживаясь, матери на колени и обнимая ее руками за шею и тоже наблюдая за отцом.

– Нет, ну с чего ты взяла? – возмутилась Оксана. Дочка смотрела на нее своими огромными голубыми, ставшими вдруг не по-детски серьезными, глазами.

Оля недоуменно пожала плечами, и добавила:

– Так всегда бывает во взрослых фильмах. Мужчина расстается с девушкой, заводит семью, а потом спустя много лет встречает свою любовь и уходит к ней.

Оксана слушала дочь и чувствовала, как леденящий холод медленно заползал в душу.

– Это же не фильм, папа нас любит, – ответила она, стараясь казаться спокойной и целуя Олю в раскрасневшиеся щеки.

Андрей сидел спиной к тому месту, где стояли Нина и Алексей, и ему не было их видно. Он знал, что у Нины всегда было много поклонников, и ревность закрадывалась в мысли. Единственное, чем он себя успокаивал – завтра утром они уедут и вряд ли этот Леша еще когда-нибудь встретится им на пути. Время шло. Нина не возвращалась. Ему хотелось подойти и посмотреть, что происходит. Он встал, оглядываясь вокруг, словно ища умывальник. Туалет оказался в другой стороне ресторана, и в надежде увидеть жену на обратном пути, Андрей направился мыть руки.

Когда он вернулся, все уже снова сидели за столом и расплачивались с официантом.

Нина была спокойна и мила. Леша продолжал улыбаться и загадочно на нее смотреть.

Они подошли к вешалке с вещами и оделись. Дети побежали на улицу играть в снежки.

Нина еще какое-то время поговорила с официантами, поблагодарила их и поздравила с Рождеством.

– Данке шён, Чуз! – произнесла она, прощаясь и закрывая за собой дверь.

– Нам сюда, – сказала Нина, показывая направо, а вам лучше пойти до конца по этой улице и вы выйдите на Мариенплац.

Леша пожал Андрею руку:

– Приятно было познакомиться, – сказал он, вежливо улыбаясь.

– Взаимно, – добавил Андрей, взял Нину под руку, и они, медленно передвигаясь по заснеженной улице, зашагали прочь.

– О чем вы так долго говорили? – недовольно спросил Андрей.

– Он спрашивал меня про одну девушку.

– Какую?

– Ленку. Помнишь, я тебе рассказывала. Она на пятом курсе заболела лимфогранулематозом, ей делали химию и она умерла.

– Она была твоя подруга?

– Вроде того.

– У них были какие-то отношения?

– Наверное.

– А подруга тебе не рассказывала?

– Может и рассказывала, это так давно было, я уже не помню.

– А почему так долго?

– Не мог поверить в то, что она умерла.

– А он про это не знал?

Нина отрицательно покачала головой.

– Выходит, что не знал.

– Ресторан просто прекрасный, – переключился Андрей на другую тему, – на обратном пути тоже нужно сюда обязательно зайти.

Леша смотрел в след и ждал, когда она посмотрит в его сторону, но она не оборачивалась. Ее фигурка медленно удалялась в темноту Рождественской ночи, а снег заметал оставляемые следы.

– О чем ты с ней договорился? – спросила Оксана, взяв Лешу за рукав и пытаясь заглянуть в глаза. Но он смотрел вдаль, туда, куда удалялись Нина и Андрей.

«Неужели она вот так уйдет, даже не посмотрев на меня? – думал Леша. – Нет, этого не может быть, она не может просто взять вот так и уйти!» Нина не оборачивалась. Она шла неспешной походкой, осторожно переставляя ноги в вязком снегу. «Нет, я не могу просто так ее отпустить. Нужно догнать и достучаться до ее чувств. Не могли они исчезнуть!». Оксана крепко держала его за руку, а Нина медленно исчезла за густой пеленой падающего снега.

«Я должен ее найти! Недаром же мы встретились здесь на Рождество! Она должна меня любить!» И Леша вдруг отчетливо понял, чего ему не хватало все эти долгие годы. Ему не хватало этой огромной безответной и бескорыстной любви.

– О чем ты с ней говорил? – Оксана трясла его за рукав и смотрела в лицо. Леша не знал, что ответить и молчал. Вдруг комок снега попал ему в лоб.

– Вы что! – крикнул он детям, но в ответ полетели новые и новые снежки. Они стояли, закрываясь руками от этой снежной атаки, каждый погруженный в собственные мысли.

Не родись красивой

«На то и созданы сердца,

Чтоб было что разбить»

Оскард Уальд

– А я красивая? – спрашивала Оля, сидя перед зеркалом и наблюдая, как бабушка расчесывает и заплетает ее длинные волосы в две тугие косички.