Выступая на сельской площади перед собравшимися, Шамиль заявил:

— Я очень признателен вашему народу и до смерти буду помнить все то хорошее, что вы сделали мне и моим близким. Но не смогу мириться с худшими из адатов. Отныне приказываю прекратить работорговлю. То же самое скажу кумыкам. Невольничий рынок в Аксае будет закрыт. Продавать или покупать мусульман никому у нас не позволю, ибо в священном писании сказано: «И раб и халиф равны перед богом». Если же вы, вернее некоторые, откажутся выполнять начертанное в Коране, я уйду отсюда. Нет людей страшнее тех, которые двоятся, они неустойчивы, в их колебании таится опасность похуже, чем у открытых врагов.

Выступив после Шамиля, Шугаиб-мулла сказал:

— Не беспокойся, имам, те, что возвысили тебя над собой, не уронят тебя. Все будет сделано так, как писано в священной книге. И мы скорее изгоним тех из своего общества, кто не подчинится себе. Отныне все невольники мусульмане в Чечне будут освобождены от зависимости.

В дни поста Ташов-Гаджи явился к Шамилю от имени жителей Нижней Чечни. Он сказал:

— Имам, люди наши хотят подняться против неверных до наступления тепла. Они просят тебя возглавить бунт.

— К чему такая спешка? Еще не прошли холода, не организовано войско, — ответил имам.

— Подходят сроки уплаты налогов царским чиновникам. У людей нет денег, нечем платить. Когда заявили об этом гяурам, их главный сказал: «Вместо денег давайте по одному ружью и по три кинжала с десяти домов». Ходят слухи, что за несвоевременную уплату податей население наших аулов будут превращать в крепостных и облагать рекрутской повинностью.

Шамиль заволновался:

— К празднику разговения созовем видных людей Большой и Малой Чечни. Надо посоветоваться со всеми, тогда решим.

До наступления байрама в Гарашкиту съехались вновь влиятельные люди обществ. Одновременно туда же стали переселяться жители из аулов, расположенных близко к линии.

Когда представительные чеченцы собрались в мечети, Шамиль попросил Ташова высказать просьбу жителей Нижней Чечни при всех и объяснить причины, побуждающие народ к волнению.

Ташов-Гаджи рассказал обо всем. Стал говорить Шамиль:

— Поистине, прежде чем браться за какое-либо дело, необходимо установить порядок. Надо знать, где расположены общества, чем они могут помочь, какую силу выставить. Гяуры — люди дисциплины и порядка. Они, в отличие от наших воинов, даже в наступление идут не ломая строя. Их постоянное войско находится на содержании государства и все время в играх обучается приемам драки и владению оружием. Нам следует учиться у них, ибо отдельные выступления против них и налеты не приводят к успеху. Следует создать организованное войско. Для этого нужно, чтобы старосты аулов представили списки способных воевать. Не думаете ли вы, что я в течение всего этого времени сидел, занимаясь мирскими делами?.. Нет, я о многом размышлял и решил: прежде чем браться за оружие, разобьем вилайет на четыре округа. Обществом Шубута пусть управляет Джавад-хан. Наибом округа Татахи я предлагаю поставить Шугаиб-муллу. Во главе Гехинских земель поставим Ахвердиль-Магому, это человек чести, совести и бесстрашия. В беноевском обществе — Байсунгура. Народы Ауха пусть остаются под началом умудренного опытом борьбы с гяурами — Ташова-Гаджи. Муртада-Али будет его помощником. Если кто-либо хочет назвать людей более достойных из своего общества, скажите, я сделаю так, как хочет большинство.

Престарелый мулла из Баяна первым нарушил молчание. Он сказал, обратившись к Шамилю:

— Сын мой, даже из одного и того же дерева делают ложку для плова и лопату для навоза. А когда под руками мастера много пород древесины, он лучше знает, какая на что пойдет. Подмастерья должны делать так, как сказал мастер. Я очень внимательно прослушал все, что ты говорил, лучше сказать и сделать нельзя.

С баянским главой мечети согласились все.

Спор возник о том, где обосновать резиденцию имама. Каждый из четырех названных наибов предлагал свой аул. Ташов-Гаджи хотел, чтобы имам переехал в Аух. Джавад-хан возразил:

— Людям Нижней Чечни доверять нельзя. Разумеется — некоторым. Среди них есть способные на коварство и измену. Имаму лучше поселиться в Дарго, которое расположено среди малодоступных лесистых гор, подальше от вражеской линии.

С вновь назначенным наибом округа Шубуты согласились многие. Здесь же был создан Высший совет и объявлен состав. Совет решил пока воздержаться с выступлением против гяуров.

Ташов-Гаджи вынужден был ограничиться письмом-обращением имама к народам Нижней Чечни. В нем говорилось:

«Я раб наставника на пути истинном всемогущего бога — Шамиль. Чеченскому народу, обитающему внизу, старшинам и особенно духовенству. Мир вам! Да сохранит вас бог от всяких напастей!

Я не мог не посожалеть, узнав, что некоторые из вас забыли обязанности свои по шариату и действуют совершенно напротив, за что страдают сами и несут страдания другим. С помощью аллаха я подготовлюсь и приду к вам. Тот, кто не усерден в вере и способен на обман, будет наказан.

Объявление содержания сей бумаги обязательно каждому человеку аухского вилайета.

Имам Шамиль».

В начале мая Шамиль переселился в Дарго. Через несколько дней после переезда к имаму пришли народные представители во главе с ауховским муллой.

— Имам, Ташов-Гаджи привез нам твое письмо, — сказал мулла. — Мы переписали его и распространили для всех. Наши люди хотят, чтобы ты лично явился к нам и представился народу. Если не уступишь нашим просьбам, к тебе придут старухи, которые не уйдут до тех пор, пока ты не дашь согласие.

— Я обязательно приду к вам и сделал бы это даже без просьбы, ибо не может рассчитывать на успех вождь, которого не видит и не знает подчиненный народ.

После отъезда народных представителей Ауха Шамиль написал письмо Ташову-Гаджи, которое отправил с Юнусом.

«Поистине близится день торжества ислама в вашем вилайете. Твои подвластные требуют моего прихода. Я обещал, готовлюсь. Готовьтесь и вы. На двенадцатый день этого месяца ждите все на „Устархановском поле“».

Затем он вызвал к себе Джавад-хана.

— Наиб, — сказал Шамиль, — прикажи глашатаю, чтоб объявил сход.

Когда на большой площади Дарго собрался народ, Шамиль выступил:

— Мусульмане, прежде чем изложить то, для чего я вас собрал, позвольте мне вознести хвалу создателю мира и благодарность вам, предоставившим мне и моим близким удобства быта.

После короткой молитвы Шамиль продолжал:

— Каждый из вас от мала до велика может видеть меня и говорить хоть каждый день. Но есть такие, которые лишены этой возможности. Вам известно, что сюда приезжали представители от народов Ауха. Они хотят, чтобы я пришел к ним, и получили мое согласие. Поехать можно в сопровождении нескольких мюридов, но мне бы хотелось явиться к ним в сопровождении многих из вас, не для показа личного торжества, а для большего убеждения колеблющихся и неустойчивых в вере, в их ничтожестве.

Когда Шамиль умолк, самый старый житель Дарго, опираясь на клюку и неуверенно ступая, вышел вперед. Он обвел подслеповатыми глазами стоящих впереди:

— В том, что с тобою пойдут наши молодые, сомнений не может быть. Я хочу сказать, чтобы ты не пренебрегал и такими, как я. Пусть тлеют последние угольки под пеплом моих седин, но они еще не погасли. Если я не способен прочно удержаться на ногах, удержусь в седле.

— Благодарю тебя, отец, и сожалею, что под бременем лет иссякает молодецкая сила. Но хвала аллаху, сохраняющему в сердцах непоколебимый дух мужества, а в сознании — блеск мышления. Такие, как ты, могут ехать в первых рядах.

К назначенному дню в вилайет Ауха на Устархановское поле собрались не только мужчины — жители Нижней Чечни, но и прибыли с отрядами Шугаиб-мулла и Ахвердиль-Магома.

Шамиль выступил перед многотысячным собранием:

— К сожалению, жизнь многих проходит в невежестве, в употреблении одурманивающих напитков и дымов. В Коране сказано: «Всякий в сердце своем почувствует дурные поступки. Они будут раскаиваться сердечным раскаянием». Кайтесь, иначе над упорствующими будет учинено то, что учиняют с неверными. Ответственны за это муллы и кадии. Также будьте готовы к бегству от неверных. Бог сказал: Земля моя велика и плодоносна — бегите. Так же говорит пророк: «Не прекращайте бегства вашего от неверных». И в священном Ибн Гаджре сказано: «Бегите из тех мест и того края, где обитают неверные, а тот, кто не в силах бежать, пусть не следует по пути неверных, не повинуется им». Мы явились к вам сюда, чтобы указать путь и места для новых поселений.