Я сражался изо всех сил, пуская в ход убойные подачи и лазерно-точные удары, отработанные на стенке, но разница в счёте всё росла и росла.

Потому что наши соперники сосредоточились на Юигахаме.

Должно быть они были удивлены тем, как хорошо я держусь, и сменили цель… Или просто как обычно не замечали моего существования.

— Юигахама, иди к сетке. А я буду играть сзади.

— Хорошо.

Мы заняли новые позиции.

Последовала мощная подача Хаямы. Мяч с ювелирной точностью лёг в самый угол, уходя в сторону. Я прыгнул туда, стараясь дотянуться, и изо всех сил отправил его обратно.

Но Мадам Баттерфляй явно была к этому готова. И отправила его в другой угол корта. Я даже не стал ждать удара, сразу рванувшись туда, куда по логике должен был отправиться мяч.

Ноги послушались приказа. Я успел добежать и на отскоке врезал по мячу, направляя его в угол корта.

Но Хаяма словно читал мои мысли. Он легко принял мяч и бросил укороченную свечку точно посередине между мной и Юигахамой.

Потеряв равновесие, я никак не успевал к этому мячу. Умоляюще посмотрел на Юигахаму, и она побежала, отправляя мяч обратно… Но тот высоко взмыл в воздух, опускаясь именно там, где стояла Мадам Баттерфляй.

Последовал сочный удар наотмашь, сопровождаемый садистской ухмылкой на лице. Мяч скользнул по щеке Юигахамы, улетая в дальний угол площадки.

— Ты как?

Не обращая внимания на мяч, спросил я у шлёпнувшейся на задницу Юигахамы.

— …Это было очень страшно…

Кажется, Мадам Баттерфляй даже забеспокоилась на мгновение, услышав плачущий голос бедняги.

— Юмико, ты ужасна.

— Что? Нет, нет! Для матча это нормально! Нет тут ничего ужасного!

— А-а, значит, ты просто садистка.

Хаяма и Мадам Баттерфляй перешучивались, улыбаясь. Зрители тоже начали хихикать.

— …Хикки, давай выиграем.

Юигахама поднялась и подобрала ракетку. — О-ой! — Я услышал тихий вскрик.

— Эй, что с тобой?

— Извини… Кажется, я потянула ногу.

Юигахама смущённо хихикнула. На глаза её навернулись слёзы.

— Если мы проиграем… у Сая будут проблемы… Ох, как плохо, совсем плохо… Если не выйдет, извинениями дело не поправишь… О-ох!

Она расстроенно прикусила губу.

— Ничего, что-нибудь придумаем. Если что, Заимокузу в платье нарядим.

— Да его в первую же секунду раскусят!

— Пожалуй… Тогда вот как… Просто стой на месте и не двигайся. А об остальном я позабочусь.

— …Как?

— Есть в теннисе запретный приём, известный с незапамятных времён. Называется «ракетка превращается в ракету».

— Это же нарушение правил!

— …Тогда, в крайнем случае, я стану серьёзен. А когда я очень серьёзен, я просто мастер просить пощады и целовать ботинки.

— Какая-то неправильная у тебя серьёзность…

Юигахама удивлённо вздохнула и улыбнулась. Её глаза покраснели от слёз. То ли нога так болела, то ли она до слёз смеялась. Эти красные глаза повернулись ко мне.

— Ох, Хикки просто дурак… И личность порочная, а особенно плох, когда дело доходит до сдачи. Не сдаётся даже тогда, когда… Выскочил как полный идиот и отвратительно заорал… Я всё помню.

— Что это ты бормо…

— Наверно, мне всё это просто надоело…

Раздражённо прервала она меня, развернулась и побрела прочь с корта, разгоняя зрителей.

— …О чём она тут болтала?..

Я смотрел ей вслед, оставшись на площадке в одиночестве. И услышал раздражённый голос.

— Что там у вас? Поссорился с подружкой? Она тебя бросила?

— Не смеши меня… Я никогда ни с кем не ссорился. У меня просто нет друзей, с которыми можно было бы поссориться.

— Э-э…

Хаяма с Мадам Баттерфляй выглядели озадаченными.

Хм? Вообще-то, это была шутка…

А, понятно. Такой самоуничижительный юмор срабатывает только с тем, кто достаточно тебе близок…

Только Заимокуза пытался сдержать смех. Я щёлкнул языком, разворачиваясь к нему, и увидел, как он исчезает в толпе, сделав вид, что его кто-то позвал.

…Сбежал, зараза?.. Ну, в такой ситуации я бы тоже сделал вид, что я здесь не причём, и смылся бы. Тоцука расстроенно смотрел на меня.

Что ж… Время просить пощады? Сейчас я покажу, каким могу быть, когда серьёзен.

Надо отбросить гордость и подлизаться изо всех сил… Я горжусь тем, насколько хорошо я это умею.

Наверно, я здесь единственный, кому так жутко хочется избавиться от этой удушающей атмосферы… Зрители вдруг зашумели.

А затем толпа начала расступаться.

— Что тут за гам такой?

Это была Юкиносита. В теннисной форме. Очень недовольная. И с аптечкой в руке.

— Откуда ты взялась?.. И почему в таком виде?

— Сама толком не понимаю… Появилась Юигахама и попросила надеть это.

Сказала она разворачиваясь к показавшейся позади неё Юигахаме в школьной форме Юкиноситы. Выходит, они поменялись одеждой. Где это они переодевались? Где-то снаружи? Хм-м-м-м…

— Проиграть было бы очень неприятно, так что за нас сыграет Юкинон.

— С чего мне это делать?..

— Ну, в конце концов, Юкинон — самый надёжный друг в мире!

Юкиносита аж подпрыгнула.

— Д-друг?

— Ага, друг.

Юигахама ни на мгновение не задумалась, отвечая. Погоди-ка, это было просто немного…

— Ты в самом деле просишь своих друзей о таких неприятных вещах? Сдаётся мне, ты просто её используешь…

— А? Только друзей о таком и можно просить. Не просить же о чём-то важном того, кто тебе безразличен?

Она ответила мне так, как будто речь идёт о чём-то абсолютно очевидном.

А, вот значит как…

В прошлом на меня, бывало, навешивали чужие дела вроде уборки класса, говоря «Разве мы не друзья?», так что я в самом деле не знаком с точкой зрения Юигахамы. Выходит, те ребята в самом деле были моими друзьями… Вроде бы.

Кажется, Юкиносита тоже так думала. Она приложила палец к губам, погрузившись в раздумья.

Её подозрения вполне естественны. Я тоже не слишком-то верю окружающим.

Но Юи Юигахама — это случай особый. В конце концов, она просто дура.

— Знаешь, она, думаю, не врёт. Для этого она слишком глупа.

Сказал я Юкиносите. Та расслабилась и пригладила волосы. Ни лице появилась её обычная улыбочка.

— Будь любезен не считать меня столь легкомысленной… Может ты и не знаешь, но я людей насквозь вижу. Тот, кто хорошо относится к таким, как я и Хикигая, просто не может быть плохим человеком.

— Какая мрачная логика…

— Но это правда.

Ясен пень.

— Я хорошо играю в теннис, но… Можешь чуток подождать?

Юкиносита направилась к Тоцуке.

— Сам свои царапины обработать сумеешь?

— Э, ну, это…

Тот, немного смущённый, взял протянутую ему аптечку.

— Юкинон, так вот почему ты ушла… Ты в самом деле добрая.

— Вот как? А кое-кто за спиной зовёт меня Снежной Королевой…

— Откуда ты… А! Ты что, читала мой «Список тех, кого я никогда не прощу»?!

Вот дерьмо. Я же её там всеми известными мне ругательствами приложил.

— Я в шоке. Ты в самом деле так меня называешь?.. Впрочем, меня не волнует, как обо мне говорят.

Юкиносита повернулась ко мне. Но её лицо было не столь непроницаемо холодно, как обычно, на нём проглядывалась какая-то нерешительность. И голос не такой самоуверенный. Она вдруг отвела взгляд.

— …И… я не буду возражать, если вы будете считать меня своим другом… оба…

Я почти наяву услышал хлопок, с которым её щеки окрасились в красный цвет. Она забрала ракетку у Юигахамы и уставилась в пол.

В этот момент она была такой до невозможности милой, что тут же оказалась в объятьях… Юигахамы, разумеется.

— Юкинон!

— Прекрати… Ты же меня задушишь…

…А? Это что, было ути-пути в мой адрес? Или не мой, а Юигахамы? Мы что, в романтической комедии, где мальчики с мальчиками, а девочки с девочками?

Все боги романтической комедии — идиоты.