Хи-хи-хи-хи-хи… ох, больно признавать, но это и в самом деле был эффективный приём. Меня словно стала затягивать бездонная трясина.

— Хачиман, дело плохо. У тебя нет ни одной подружки. И вряд ли кто из девушек согласится играть с таким отщепенцем, даже если попросишь. Что делать будешь?

Заткнись, Заимокуза. Хотя он совершенно прав, тут не поспоришь.

Дело дошло до момента, когда остаётся разве что сказать «Ха-ха-ха, прошу прощения. Давайте забудем обо всём». Я посмотрел на Заимокузу в поисках поддержки, но он неловко отвёл взгляд и начал что-то насвистывать.

Я вздохнул. Юигахама и Тоцука тоже вздохнули, как по команде.

— …

— Прости, Хикигая. Будь я девушкой, я был бы рад сыграть с тобой, но…

И в самом деле, ну почему Тоцука не девушка? Он такой милый…

— …Об этом не волнуйся.

Я похлопал его по голове, стараясь не показать свою тревогу.

— И вообще… не переживай. Если ты часть чего-то, ты должен защищать это место.

Плечи Юигахамы вздрогнули. Она прикусила губу и бросила на меня виноватый взгляд.

У неё есть своё место в классе. В отличие от меня, она умеет поддерживать отношения с другими. И очень хочет по-прежнему ладить с Миурой и остальными.

Я одиночка, но это не значит, что я завидую тем, кто заботится о себе. Я вовсе не желаю им всех бед… Нет, правда. Я не вру.

Мы не круг друзей, и никого из них я другом не назову. Мы просто компания случайных людей собравшихся здесь (или приведённых сюда) по какой-то причине.

Всё, чего я хотел — это доказать. Доказать, что одиночки не нуждаются в жалости, что они не хуже всех прочих.

Я прекрасно знаю, что думать так — это уход в себя. Но когда я был один, я был совершенно ушедшим в себя человеком. Чёрт побери, да когда я был один, я мог телепортироваться и выдыхать огонь.

Но я не отвергну ни прошлого себя, ни себя нынешнего. Я никогда не поверю, что пребывать в одиночестве — это грех или нечто постыдное.

А значит, я должен бороться ради моего личного чувства справедливости.

Я пошёл на корт. Один.

— …ю.

И услышал тихий, очень тихий, практически теряющийся в гомоне толпы вздох за спиной.

— А?

— Я сыграю, говорю!

Негромко прорычала покрасневшая до ушей Юигахама.

— Юигахама? Дура. Совсем дура? Брось.

— Почему это я дура?!

— Зачем это тебе? Ты дура? Или запала на меня?

— Ч-чего? Ч-что ты сказал? Ты дурак? ТЫ ИДИО-О-О-ОТ!!!

Ещё сильнее покрасневшая Юигахама снова и снова обзывала меня идиотом, сверкая совершенно бешеными глазами. Выхватила у меня ракетку и замахнулась.

— И-и-и-и-извини! Прости меня!

Я тут же начал извиняться, уворачиваясь от её взмахов. Слышать свист проносящейся в миллиметре от уха ракетки — это, знаете ли, в самом деле очень страшно. Но я всё равно бросил на Юигахаму вопросительный взгляд, и она смущённо потупилась.

— …Ну, это, как бы выразиться… Я же тоже в клубе помощников… и нет тут ничего странного… Я тоже его часть.

— Погоди, успокойся. Подумай как следует. Ты же часть не только его, верно? Вон, смотри, девчонки из вашей компании уже пялятся на тебя.

— Что, серьёзно?

Юигахама застыла и посмотрела в сторону компании Хаямы. Я почти что наяву слышал скрип, с которым поворачивалась её голова. Даже захотелось посоветовать ей добавить масла в шарниры.

Девушки из окружения Хаямы с Миурой во главе смотрели на нас. Разумеется, смотрели, учитывая, как громко орала Юигахама.

Огромные, подведённые тушью и карандашом глаза Миуры горели враждебностью. Длинные спирали светлых волос раздражённо покачивались из стороны в сторону. Мадам Баттерфляй, да?

— Юи, выйдя по ту сторону, ты пойдёшь против нас. Ты уверена?

Миура по-королевски скрестила руки на груди, притопывая. Поза «королева в гневе». Под таким давлением Юигахама медленно опустила взгляд и вцепилась в края юбки. Но пальцы всё равно дрожали.

Любопытные зрители начали перешёптываться. Это уже смахивало на публичную казнь.

Но Юигахама подняла голову и твёрдо посмотрела на Миуру.

— …Это… не то, чего мне хотелось бы. Но клуб… клуб для меня тоже важен! Я должна так поступить.

— Хм-м… Понятно. Что ж, постарайся не опозориться.

Коротко ответила та. Но я увидел, как на её лицо выползает улыбка. Улыбка, полная адского пламени.

— Тогда переоденемся. Я одолжу форму у женского теннисного клуба, пошли.

Миура махнула головой в сторону упомянутого клуба, комнаты рядом с кортами. Она, наверно, старалась продемонстрировать вежливость, но для меня это прозвучало как «Я тебя там задушу». Юигахама с застывшим лицом двинулась за ней. Все с сочувствием посмотрели им вслед.

Это… ну… ты была хорошим человеком…

— Слушай, Хикитани.

Подал голос Хаяма. Должно быть, он мастер общения, раз уж заговорил со мной. Хоть фамилию и переврал.

— Что?

— Я не знаю здешних правил тенниса. Особенно для пар. Не возражаешь, если мы договоримся, как будем играть?

— Ну, это же теннис для начинающих. Будем просто перекидываться мячом и считать очки. Пойдёт? Примерно как в волейболе.

— А, это несложно. Я не возражаю.

Хаяма широко улыбнулся мне. Я недовольно скривился в ответ.

Вернулись переодевшиеся девушки. Красная Юигахама всё пыталась одёрнуть юбку.

— Эта форма немного… Она не слишком короткая?

— Но ты же всё время короткие юбки носишь.

— А?! Что это значит?! Т-ты подглядываешь! Развратник! Извращенец! Маньяк!

Юигахама яростно зыркнула на меня и вскинула ракетку.

— Да не подглядываю я! Я вообще на тебя не смотрю! Можешь не волноваться! Только драться не надо!

— Почему-то… это тоже неприятно…

Пробормотала она, опуская ракетку.

Заимокуза демонстративно прокашлялся, привлекая внимание.

— Хм. Хачиман. Как насчёт стратегии?

— Ну, лучше всего будет играть на девушку, так ведь?

Эта девушка туповата, так что разобраться с ней будет несложно, правда? Наверняка она будет дырой в защите. И это куда эффективнее, чем пытаться пробить Хаяму.

Но Юигахама в панике запротестовала.

— А? Хикки, ты что, не знаешь? Юмико в средней школе входила в теннисную команду. И играла на кубок префектуры.

Я бросил взгляд на Мадам Баттерфляй, то бишь Юмико. Точно, стойка правильная, движения лёгкие и уверенные. Заимокуза тоже посмотрел в ту сторону и неуверенно пробормотал…

— Выходит, кудряшки у неё не для показухи…

— Это называется «локоны»…

Ну и наплевать.

Матч начался, полетела пыль из-под ног.

Поначалу зрители взревели и завизжали, но быстро притихли, провожая мяч глазами. И разражаясь радостными криками или вздохами только по окончании розыгрыша очка. Прямо как на настоящем матче, что показывают по телевизору.

С каждым ударом, с каждым длинным розыгрышем очка во мне росло беспокойство.

В конце концов сложившееся поначалу хрупкое равновесие было нарушено подачей девицы с закрученными локонами.

Бам! Ракетка врезала по мячу. В следующее мгновение тот пулей просвистел мимо меня и скрылся позади.

Это что такое было?.. Я зевнул или у неё мяч тоже такой закрученный?

Выходит, Мадам Баттерфляй в самом деле классный игрок.

— Она невероятно хороша…

Невольно пробормотал я.

— Я же тебе говорила.

В голосе Юигахамы звучала странная гордость. Она вообще на чьей стороне?

— Что-то ты давно уже до мяча не дотрагивалась.

— Ну, это, на самом деле… Я не слишком хорошо играю.

Юигахама нервно хихикнула.

— …Ты… Ты не умеешь играть и вышла на корт?

— Гх… Наверно, это была ошибка!

Иными словами, ты дура… Ты слишком хороший человек. Не умеешь играть в теннис, но всё же вышла на корт перед всей этой толпой ради Тоцуки… Не так-то просто так поступить. Было бы куда лучше, конечно, если бы ты и играть так же хорошо умела, но жизнь — это не сказка.