— Ричард, — Клара медленно поднялась и поманила Ричарда. — Пойдем в подвал... Поможешь кое с чем.

Гида ничто не насторожило — вернулся к своей деревяшке.

В подвале Клара замялась — показать или нет? Бросила взгляд на Ричарда — радостного, будто светящегося изнутри...

— На самом деле, я хотела спросить, — сказала она. — Еще раз... Ты действительно ничего, совсем ничего не помнишь о своей матери?

И все же что-то в ее лице испугало Ричарда. Он думал дольше обычного, болезненно хмурил темные брови... и все-таки покачал головой.

— Хорошо, — кивнула Клара.

Она выбралась на поверхность, прихватив ружье и не ответив на вопрос Гида.

«Мне бы тварь, — думала она. — Одну-единственную, первую попавшуюся... Я загадаю, как загадывал Мутант. Если чудовище окажется... то я...»

Первым встретилось знакомое существо — с вывернутыми назад коленями и длинными руками, быстрое, стремительное... Клара перевернула труп лицом вверх, осмотрела голову. К черепу плотно прилегали длинные острые уши. Очень похожие на человеческие. Клара всунула лезвие ножа между зубами монстра и разжала челюсти — не хотела прикасаться к ним руками, но чуть позже пришлось. Зубов — тридцать. Сколько и должно быть у человека.

Когда Клара потрошила труп, она уже сама запуталась в том, что ищет. Очевидным было с самого начала, что каждая тварь пустыни — мутировавший человек. Но она все равно рассматривала труп, повторяла про себя то, что и так знала.

— Зачем ты это делаешь? — раздалось за ее спиной. Она резко поднялась.

— Как ты меня нашел?.. И как ты ходишь?!

— С трудом, — признался Гид, неуклюже опираясь обрубком руки на ее плечо.

Раньше он ходил очень осторожно — Клара боялась, что от давления расползутся швы. Теперь же — пришел на своем куцем протезе, помогая себе костылем... Его он тоже сколотил самостоятельно, и сейчас конструкция скрипела.

— Ты с ума сошел! — Клара взволнованно огляделась.

— Да, это глупо, — согласился Гид. — Но это отличный способ притащить тебя обратно. Не посылать же Ричарда...

— Мне бы поговорить о нем, — Клара, поддерживая мужчину, медленно побрела в сторону дома. — Но сначала говори ты.

— А что мне сказать? — Гид неспешно, тяжело передвигался, глядя под ноги. — Посмотри сама — позади нас окончательно изуродованный труп, а мы идем домой и болтаем о... всяком, — он усмехнулся. — Хотелось бы придумать что-то бессмысленное и посмеяться над всем этим, но я, наверное, должен сказать, что сейчас, как никогда, не способен остаться один. И тем более, с Ричардом.

— Ты испугался? — прямо спросила Клара, думая, насколько бы проще звучало «не способен остаться без тебя».

— Немного, — Гид сам себе не поверил и вновь усмехнулся. — В последнее время я гораздо слабее, чем раньше. Я это понимаю. Но не чувствую себя слабым.

— Это хорошо.

— Так зачем ты ушла?

И вот как после этого ответить на вопрос?

— Я думаю... Я думаю, что знаю, куда делась мать Ричарда.

Гид долго молчал, сконцентрированный лишь на передвижении. Только когда впереди стали отчетливо видны руины, он решил произнести:

— Когда я понял, что придумал свою мать... Вернее, до того... До того мне мерещилось, что я открываю глаза и в них светит солнце. Я был пуст. Я был пуст, и солнце стало первым, что я запомнил. Я смотрел на него без боли. Думаю, это было не солнце... А звезда. Та, про которую говорил Хэнк. Блуждающая звезда. Золотая.

— И?

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но... Я видел эту звезду. Ты видела ее несколько раз. На лентах Ричарда есть странные машины. Некоторые из них летают... Я видел небо тысячи раз, и его рисунок меняется циклами. И только одна звезда появляется днем и безо всякой закономерности... Ну? — он вопросительно взглянул на Клару. — Мать Ричарда покинула эту землю с ее помощью? Ты тоже об этом думала?

Клара растерянно смотрела на него.

— Зачем мне тогда потрошить труп?..

Гид нахмурился. Слишком хотелось поделиться догадкой, бывает... И насколько все было бы проще, если б он был прав! Клара едва не взвыла с досады.

Они остановились неподалеку от люка — женщина не хотела говорить при Ричарде. Клара думала, что все твари — мутировавшие люди. С этим трудно было спорить. На кого-то мутация подействовала сильнее, на кого-то слабее. Кто-то полностью потерял разум, кто-то остался человеком.

— И что? — непонимающе уставился на нее Гид. — Разве ты раньше так не считала?

— То, Гид, что...

Не говорить про скелет в подвале дольше было невозможно.

— Я думаю, — медленно произнесла Клара после признания, — что Ричард был кем-то вроде тех, кого мы, не задумываясь, убивали. И думаю, что Ричард переборол мутацию. Но до того убил эту женщину. Свою мать.

— Это тоже как будто ясно, — не вполне уверенно согласился Гид.

Действительно, ясно. Гид видел мутантов, очень похожих на людей. Один из них когда-то лишил его руки. И желание Клары найти и вскрыть хоть какого-нибудь местного монстра объяснялось не столько желанием найти подтверждение, сколько желанием опровергнуть собственную догадку.

И они бы остались спокойны, совершенно точно. Вернулись бы в дом и все...

Но крик в надвигающихся сумерках не принадлежал человеку.

Хотя кричал Ричард — человек.

Его руки тряслись, его глаза были широко распахнуты. Спустя несколько секунд он зажал ладонями собственный рот, но перестать кричать так и не смог. От недостатка воздуха крик стал прерывистым и тихим, перешел в глухой вой, но так и не остановился.

— Сколько ты слышал? — побелевшими губами спросила Клара, понимая, что во всем, совершенно во всем, оказалась права. Ричард — вспомнил.

И, конечно, он не ответил. Упал на землю, сотрясаясь в рыданиях, глотал песок и слезы. Ему почти удалось замолчать, когда рука Клары легла на его плечо. Внезапно ей стало легче — ужасно, да, но не нужно врать и скрываться... Надо лишь осознать. Через безумие и боль — но это необходимо. Это как очень, очень жестокое лечение.

Ричард вцепился в ее руку, подтянулся, словно отказали ноги, и крепко обхватил ее туловище. Он словно старался исчезнуть, врезаться в нее намертво, слиться и пропасть в чужом теле. И если б его плечи не содрогались, они с Кларой казались бы одним целым.

Гид доковылял до них, хотел опуститься на колени, но не вышло — он просто рухнул рядом, вытянув ногу и обрубок ноги с деревяшкой. Внезапно, на один очень короткий миг, он почувствовал зависть — к тому, что у них, Ричарда и Клары, на одно целое существо два тела, а у него и одного своего не достает.