— Ты нашла его и назвала Бистом, — смеётся он.

— Ну, это, как бы длинная история и, думаю, это он нашёл меня.

— В это я могу поверить! — говорит он с печальным выражением лица. — Ты заботишься о нём, и он заботится о тебе, милая. У меня когда-то тоже был пёс, который везде путешествовал со мной. Даже пару раз прикрывал мою спину, когда я попадал в переделки. Настоящий друг мужчины, — он выглядит таким потерянным, рассказывая о своей собаке, что мне хочется что-то сказать, но я не знаю, что именно. Я тянусь к его руке и сжимаю её. В ответ он сжимает мою, затем я отпускаю руку и одариваю его небольшой улыбкой.

— Ну-с, мне нужно ехать. Есть кое-что, что нужно доставить в Нэшвилл. Безопасной тебе поездки.

— И тебе, — говорю я, когда он разворачивается спиной и залезает внутрь своей машины.

Не подумав, я поднимаю кулак в воздух и опускаю. В ответ на это он сигналит и уезжает. Я не могу сдержать внезапной улыбки.

Мой навигатор извещает меня о том, что мы приехали к месту назначения, когда я въезжаю на частную дорогу. Вдалеке я вижу голубой дом с белым крыльцом. Мой папа сидит в темноте в кресле-качалке. Он вытянул свои босые ноги вперёд, в левой руке у него чашка. На нём надеты джинсы и рубашка с длинными рукавами, пуговицы у шеи расстегнуты. Его тёмные волосы едва достают до воротника, а спереди аккуратно убраны от лица. Кожа выглядит загорелой, потому что он большую часть времени проводит на солнце, но в области глаза она немного посветлее. Видимо, он надевает солнцезащитные очки, когда наслаждается солнцем.

Я подъезжаю, когда он встаёт и уже начинает спускаться по ступенькам. Не успеваю я потянуться к ручке двери, как он уже тут как тут, открывая мне дверь. Когда я выбираюсь из машины, мои руки начинают дрожать из-за стресса и беспокойства, которые я испытала за последние несколько дней. Я знаю, что, будучи здесь, мой отец обо всем позаботится. Он больше всех меня поддерживает и является человеком, на которого я могу без сомнений положиться. Он сгребает меня в свои большие объятия. Когда, наконец, он меня отпускает, я всё ещё стою перед ним, а его руки на моём лице.

— Ты выглядишь ещё красивее, чем в последний раз, когда я тебя видел, малышка. Даже с учётом травм, — говорит он, нежно держа моё лицо в своих руках. — Его лицо меняется и становится жестче. — Если я, чёрт побери, найду того ублюдка, который это сделал с тобой, то он пожалеет, что родился на свет. Надеюсь, они поймают этого чертового труса, — говорит он, опуская моё лицо, и прижимает к груди, целуя в макушку, — Добро пожаловать домой, моя малышка.

Этих слов хватает, чтобы я расслабилась. Добро пожаловать домой. У меня, черт возьми, есть дом, и это прекрасно.

— Так хорошо быть дома, — говорю я с улыбкой.

В этот момент Бист появляется между нами. Папа наклоняется, чтобы познакомиться с ним. Он чешет его за ухом, а тот, в свою очередь, лижет ему лицо.

— Эй, парень, вот только без этого, — говорит он, вставая. — Итак, малышка, ты готова ознакомиться с новым местом или хочешь увидеть свою комнату и поспать?

Посмеиваясь, я отвечаю.

— Я просто хочу увидеть свою комнату и поспать. Это была долгая поездка.

— Знаю, ты хотела приехать сюда как можно быстрее, но тебе нужно было остановиться на одну ночь в отеле.

Я не рассказывала папе о своей остановке, потому что не хотела беспокоить его. Думаю, я просто вела себя как параноик. Но после того, как это случилось, всё, что мне хотелось сделать — это добраться до отцовского дома и проложить между мной и Нью-Йорком как можно больше километров.

— Знаю, папа, я просто хотела поскорее приехать сюда.

— Я рад, что ты добралась сюда в безопасности. Давай зайдём внутрь, где ты сможешь устроиться и немного поспать, — он кладёт руку мне на плечо и ведет меня.

Зайдя в дом, я удивлена, потому что всё выглядит так, словно сошло со страниц модных журналов. Возле входной двери стоит длинный чёрный стол, где стоит чаша с ключами и монетами. Деревянный пол такой тёмный, что кажется, будто он совсем чёрный. Пройдя коридор, мы заходим в комнату с самыми высокими потолками, которые я когда-либо видела. Балки на потолке такого цвета, как и пол. Также здесь целая стена окон, простирающихся от одного края к другому.

Кухню и гостиную разделяет огромная барная стойка с пятью стульями. Все столовые приборы выглядят новыми и неиспользованными. Столешница цвета бурого гранита с красными разводами. В гостиной находится кожаный диван, который больше похож на кровать с низкой спинкой. Домашний кинотеатр вмонтирован в стену, а по обе его стороны стоят два кожаных кресла, разделённые в центре низким диваном. Небольшие подушки и покрывала соответствуют цвету столешницы на кухне. Все эти цвета прекрасно сочетаются вместе. Когда я оборачиваюсь, то вижу везде карамельные, тёмно-коричневые и красные тона.

— Ничего себе, папа. Это прекрасно.

— Спасибо, детка. Твоя бабушка занималась этим.

— Бабушка? — спрашиваю я.

— Ага. Она с нетерпением ждёт с тобой встречи. Знаю, мы не говорили с тобой о моей семье, но они все о тебе знают и очень взволнованы предстоящей встречей.

— Круто, — шепчу я, всё ещё находясь в шоковом состоянии оттого, что моя мать забрала меня отсюда, когда я была ребёнком.

Она никогда не говорила о моём отце. Я даже не знала, кем он являлся, пока мне не исполнилось восемнадцать, и он не нашёл меня сам. Каждый раз, когда он приезжал в Нью-Йорк с визитом, то никогда не говорил о своей семье, а я и не спрашивала. Я полагала, его история была такая же, как и у мамы. Её родители умерли прежде, чем я смогла их увидеть, а братьев и сестёр у неё нет. Моя мама всегда была одиночкой, пока у кого-нибудь не появлялось что-то, что ей было нужно. Тогда она присасывалась к человеку, как паразит.

— Все будут здесь к завтраку. Они все хотели прийти уже сегодня вечером, но я подумал, что ты будешь перегружена событиями и первой ночью дома. Также, нам нужно поговорить о счетах клуба, которые ты будешь вести. Твоя степень поможет мне разобраться с этой работой. У меня не так много времени на неё. Линн ушла вместе с мужем, и у меня не было шанса её заменить.

— Когда я могу начать? — спрашиваю я, улыбаясь.

— Что ж, сегодня я хочу, чтобы ты отдохнула, — он сжимает моё плечо. — И всю оставшуюся неделю попыталась освоиться на новом месте. После того, как ты это сделаешь, я возьму тебя в клуб и покажу твой кабинет. Надеюсь, ты сможешь что-нибудь брать на дом.

— Звучит хорошо, — проходя кухню, я вижу ряд ступенек, ведущих на нижний этаж. — Ничего себе, папа, я-то думала, ты любишь меня, а теперь ведёшь меня вниз, прямо в темницу.

Посмеиваясь, он качает головой.

— Нет. Здесь ещё одна комната. Твоя бабушка и все остальные пришли и работали над ней весь вчерашний день. Они взялись за работу, как только узнали, что ты остаёшься у меня. Здесь также есть свой вход, так что у тебя будет немного личного пространства, — он включает свет.

— Это идеально.

Здесь есть небольшая гостиная и кухня. Он ведёт меня по коридору и открывает дверь. Спальня просто огромная, в ней есть ванная комната, где расположен душ и умывальник-стойка. Меня так переполняют чувства, что я начинаю плакать.

— Всё хорошо, — говорит папа, крепко обнимая меня. — Мы просто хотим, чтобы ты была счастлива здесь.

— Это так мило. Ты даже не представляешь, насколько я счастлива, — говорю я ему в рубашку, сжимая ее в руках.

Это правда. Я никогда не видела чего-то более идеального. Так замечательно иметь что-то, что я могу назвать своим.

— Ну, я пока пойду достану вещи из твоей машины, а ты можешь поспать, — говорит он, целуя меня в лоб.

Он поворачивается, чтобы уйти, а затем смотрит на меня через плечо.

— Я правда рад, что ты здесь, Новембер. Ты даже представить не можешь, каким счастливым человеком меня делаешь.