В июле 1851 года английские газеты перепечатали письмо шкипера из Эбердина, помещенное незадолго до этого в одном из местных листков. Корабль этого шкипера застрял предыдущей осенью во льдах Ланкастерова пролива.
Вот краткое изложение этого странного рассказа. Оставшаяся на зимовку команда корабля выстроила на берегу снежную хижину. В феврале зимовщики столкнулись с эскимосами и на свой вопрос, не встречали ли те «предводителя-Франклина», получили утвердительный ответ. При этом эскимосы многозначительно указали на видневшиеся вдали горы и добавили: «люди Франклина отправились туда спать». Решено было отправиться вглубь страны проверить это сообщение. 27 марта группа английских матросов выступила в сопровождении эскимосов. Путь пролегал через дикую скалистую страну, люди невероятно страдали от морозов и усталости. Спустя десять дней они, наконец, достигли окруженной горами долины. Здесь взгляд их упал на черный шелковый лоскут, прикрепленный к воткнутой в землю палке. Они раскопали землю и обнаружили четыре замерзших, неразложившихся трупа. У покойников были длинные жесткие бороды, суровое выражение лиц. Кожа на руках и ногах была сморщена — было видно, что люди эти погибли от голода. Руки и груди их были татуированы различными эмблемами.
Корреспондент сделал из этого рассказа несомненный вывод, что это могли быть только участники Франклиновой экспедиции и что остальных членов ее, по всей вероятности, постигла такая же судьба.
Все это сообщение оказалось от начала до конца выдуманным. Точные даты, имена и прочие детали были искусно придуманы ради большей убедительности рассказа.
Однако не все сообщения подобного рода представляли собой мистификации. Весной 1852 года в Англию пришло известие о виденных двух кораблях, вмерзших в ледяную глыбу. Поднялось неописуемое волнение. Казалось несомненным, что эти корабли не что иное, как «Эребус» и «Террор». Адмиралтейством были приняты энергичные меры для выяснения этого дела, но окончательная разгадка пришла только через несколько лет. Факт же действительного существования двух вмерзших в- льдину кораблей подтвердился очень скоро.
Нет ничего удивительного, что это сообщение произвело сильное впечатление в общественных кругах Англии. Всем известен был знаменитый дрейф Джеймса Росса, и легко-было предположить, что Франклину пришлось бросить свои суда где-нибудь в проливе Ланкастера, откуда их вынесло течением к берегам Ньюфаундленда вместе со льдом.
Корабли, замеченные и рассмотренные в подзорную трубу с пассажирского судна, имели каждый по три мачты и были покрыты крышей, как принято на зимующих судах. Больший корабль был около 500–700, меньший — около 300–400 тонн водоизмещением. Один из них лежал на боку, а другой стоял прямо, и на нем можно было рассмотреть не только мачты, но и реи, брамстеньги и марсовые паруса.
Несмотря на все уговоры, капитан не захотел подойти к айсбергу на близкое расстояние, так что по истечении ¾ часа корабли были потеряны из виду. Трудно сказать подумал ли кто-нибудь в тот момент, что это могли быть суда Франклина, однако несомненно, что несколькими днями позднее эта мысль овладела экипажем и пассажирами корабля. Любопытно, что вскоре после этого еще один корабль заметил в море два покинутых аварийных судна. Впоследствии пришли к заключению, что это были те же самые корабли, успевшие к тому времени освободиться из ледяных оков.
Зимой 1851/52 года началась усиленная подготовка к новой большой экспедиции, которая должна была выйти в море весной. После возвращения эскадры Остина, кораблей Пенни и Джона Росса на месте розысков остался только один маленький «Принц Альберт». Вначале предполагали, что эта экспедиция тоже скоро вернется, но, судя по тому, что от возглавлявшего ее Кеннеди до самой зимы не было никаких сведений, было ясно, что он зазимовал во льдах.
Вместо ожидавшихся вестей от Кеннеди неожиданно было получено известие совсем с другой стороны. Доктор Рэ совершил чрезвычайно удачную поездку вдоль побережья Земли Уоллестона, то есть острова Виктории. Наконец этот неприступный остров, в течение трех лет подряд безуспешно штурмовавшийся Ричардсоном, самим Рэ и Пелленом, был взят! Но следов пропавшей экспедиции не оказалось и здесь. Легко представить себе ту огромную радость, которую испытывал Рэ, поборов дикое нагромождение льдов в проливе Дольфин и Юнион. Он смог сделать это только потому, что в то время года вместо бурных потоков воды стоял крепкий лед. Рэ прошел сотни миль и к великому своему огорчению не только нигде не обнаружил следов Франклина, но из расспросов местных эскимосов выяснил, что никто из них ничего не видел и не слышал о какой-либо экспедиции. На обратном пути Рэ сделал любопытную находку, но не придал ей того значения, которого она несомненно заслуживала. В заливе Паркера, на юго-восточном берегу Земли Уоллестона, он обнаружил обломок флагштока с кусками белой снасти, протканной красной шерстяной ниткой. Медные гвоздики, которыми снасть была прибита, были украшены значком широкого якоря. По этим признакам легко было установить, что флагшток принадлежал британскому адмиралтейскому кораблю. Рэ готов был признать, что это остаток флага с «Эребуса» или с «Террора», но думал, что попал он сюда вместе с течением из далекого пролива Бэрроу. Таким образом Рэ получил, правда смутное и неопределенное, но вместе с тем красноречивое указание, где следует искать следов Франклина, но он его не понял. Находясь уже на пути к материку, Рэ совершил удачную поездку на лодках вдоль берегов Земли Виктории и доказал, что она составляет одно целое с Землей Уоллестона. На этом он закончил свои работы.
Получение отчета о путешествии Рэ окончательно убедило — британское адмиралтейство в бесполезности искать экспедицию Франклина в южных частях американского Ледовитого моря. Действительно, к этому времени стараниями Мура, Келлета, Пеллена, Ричардсона и Рэ было обследовано все неверное побережье материка от Берингова пролива до устья реки Меднорудной, усилиями обоих Россов, Пенни, Де-Хавена, Форсайта, Остина и их помощников были осмотрены берега проливов Ланкастера, Бэрроу, Пиля, Принца Регента и южной части Веллингтонова канала, и нигде, кроме острова Бичи и прилегающего к нему района, не было обнаружено — следов Франклина. Непосещенной осталась собственно только область, прилегающая к полуострову Бутии, обследованию которой придавала некоторое значение чуть ли не одна только леди Франклин, вторично пославшая туда свой кораблик «Принц Альберт». Естественно, что при таком положении вещей все взоры обратились в сторону северной половины архипелага, в сторону воображаемого открытого моря, усмотренного Де-Хавеном и Пенни в северной части Веллингтонова канала.
Следы полозьев от саней Франклиновых отрядов шли вдоль берегов Веллингтонова канала и указывали на север. Но следы терялись, и никто не мог сказать, куда следует направить свои поиски кораблям, достигшим открытого полярного моря. Теперь задача поисков казалась гораздо сложнее, и пессимисты считали решение ее делом безнадежным. И действительно, южная, более или менее доступная часть американского архипелага считалась большинством достаточно обследованной, но достигнуто это было огромным трудом, и затрачено было на это много лет. В результате бесплодности поисков в южной части решено было бросить все силы на обследование приполюсной области, но огромная сложность этой задачи для всех была ясна. Наряду со скептиками были также и оптимисты, считавшие очевидное избрание Франклином северного пути само по себе доказательством счастливого окончания Франклиновой экспедиции. Они утверждали, что если Франклин действительно направился через более или менее свободное от льда полярное море, то следует ждать его прибытия совсем не там, где его иска пи до сих пор, а со стороны сибирских берегов. Наиболее ярый защитник этой теории, лейтенант Бедфорд Пим, утверждал, что нет ничего удивительного в том, что от Франклина столько лет нет никаких известий, так как вероятнее всего он, несколько задержавшись в пути из-за льдов полярного моря, достиг северных берегов восточной Сибири или недавно открытых островов, расположенных на некотором расстоянии от них. Пим настаивал на организации поисков и помощи Франклиновому предприятию именно в этом районе. Разработанный им план не смог быть, однако, осуществлен прежде всего потому, что царское правительство отклонило предложение оказать необходимое содействие, ограничившись одним только разрешением для Пима разъезжать по Сибири в любых направлениях. Только в 1853 году, то есть в период, когда Пим, отказавшись от осуществления своего плана, принял участие в другой экспедиции, нашлись возможности для организации подобного предприятия. Новая экспедиция, отправившаяся в этом году к северным берегам Сибири под начальством того же Кеннеди, вынуждена была вернуться с половины пути к Берингову проливу.