Дела Пенни находились, таким образом, вскоре после его возвращения в очень печальном состоянии, сам же он совершенно не умел себе помочь, так как, выступая, он почти каждый раз горячился, а слова его не всегда соответствовали сказанным раньше. Тем более поразительно, что идея опозоренного адмиралтейством Пенни была тем же адмиралтейством подхвачена и даже принята за основу плана действий новой экспедиции. Та же самая комиссия, что так несправедливо осудила Пенни, пришла к выводу, что необходимо в самом срочном порядке вторично снарядить суда Остиновской экспедиции и направить их как раз в северную часть канала Веллингтона, то есть туда, куда считал нужным пойти Пенни, тогда как от обследования" Мельвилева острова и окрестностей мыса Уокер, по мнению комиссии, следовало совсем отказаться. От услуг самого Пенни адмиралтейство однако отказалось.

Это положение дела сохранялось к общему неудовольствию до марта месяца 1852 года, когда в парламенте послышались голоса, требующие оправдания Пенни. Только после этого он был реабилитирован, но возвратиться к начатой им деятельности ему так и не удалось.

Таков был печальный конец экспедиций 1850 года, направившихся в арктическую Америку с восточной стороны. В заключение отметим лишь, что плавание американцев, покинувших бухту Объединения осенью 1850 года, прошла совсем не так благополучно, как можно было предполагать. Это путешествие богато опасностями и приключениями, красочно описанными в книге участника экспедиции, доктора Элизы Кейна. В последний раз мы видели корабли Де-Хавена проходившими на всех парусах мимо английской эскадры, удивлявшейся их неожиданному уходу. Недалеко прошли американцы. Ветер вдруг стих, и корабли были вынуждены остановиться. Нагрянувший мороз сковал море, и экспедиция вмерзла в образовавшийся лед. Де-Хавен с товарищами готовились уже было повторить дрейф Джеймса Росса, но корабли подхватило другое течение, понесшее их вглубь канала Веллингтона, прямо на север. Неожиданно для самих себя американцы снова попали в область, исследовать которую они так сильно хотели. И вот теперь, находясь в плену у льдов, они сделали новое открытие, увидев впереди себя в тучах тумана очертания берегов далекой земли. Они назвали этот остров Землей Гриннеля, но вскоре он скрылся с их глаз, так как подхваченные обратным течением «Успех» и «Спасение» повернули снова на юг. Они не избегли повторения дрейфа Джеймса Росса, так как в декабре месяце сильное течение пронесло их по тому же пути и выбросило вместе со льдом на широкий простор Баффинова залива. Много месяцев прошло, пока, наконец, лед, под влиянием южного шторма, не разошелся и не освободил корабли. Смелая, но неопытная команда — все до одного участники американской экспедиции впервые находились в полярном море — не падала духом, стараясь всячески развлекать себя и ни на минуту не прекращать научных наблюдений. Все же недостаточное снаряжение экспедиции не замедлило сказаться на здоровье команды, почти в полном составе болевшей цынгой. Несмотря на это, люди находили в себе достаточно сил для борьбы со стихией и превосходно держали себя в трудные минуты, когда, казалось, не избежать было гибели судна, трещавшего по всем швам под напором чудовищных льдин. Лучшим доказательством бодрости американской команды служит тот факт, что, когда весной 1851 года оба корабля вышли на чистую воду, они не подумали о возвращении домой, а после короткого отдыха у берегов Гренландии повернули снова в сторону Ланкастерова пролива, поставив себе задачей во что бы то ни стало повторить поход в канал Веллингтона. Но, несмотря на всю энергию и добрую волю американцев, этот поход им не удался, так как тяжелое состояние льдов в самом Баффиновом заливе помешало нм проникнуть даже ко входу в пролив Ланкастера. Во время этих попыток они неожиданно повстречали хорошо знакомого им «Принца Альберта». Как известно, этот корабль был послан леди Франклин в 1850 году одновременно со всеми остальными судами и единственный из них вернулся в Англию, не зазимовав во льдах. Командовавший им Форсайт не решил возложенной на него задачи, и потому в 1851 году «Принц Альберт» был снова отправлен, на этот раз во главе с Уильямом Кеннеди, в тот же район. Кеннеди удалось пройти там, где американцы тщетно пытались пробиться. Едва избежав опасности снова оказаться затертым во льдах, Де-Хавен вынужден был повернуть обратно и через Дэвисов пролив вышел в Атлантический океан.

Итак, американская экспедиция мало прибавила к достижениям английских предприятий 1850–1851 годов. Все, что удалось Де-Хавену и его спутникам, состояло в участии в поисках остатков экспедиции Франклина на мысу Райли и на острове Бичи и в открытии Гриннелевой Земли. Впрочем, земля эта была в том же году, но несколькими месяцами позднее, замечена и нанесена Пенни на карту под названием Земли принца Альберта. Пенни ничего не знал о приоритете Де-Хавена и, открыв землю, дал ей наименование по своему усмотрению, снабдив отдельными названиями ряд замеченных мысов и возвышенностей. Впоследствии возник между англичанами и американцами горячий спор о правах на новооткрытую землю, причем одни считали, что она должна быть названа именем принца Альберта, другие — что ей по праву принадлежит название Гриннелевой Земли. Как обычно случается в подобных спорах между людьми, представляющими конкурирующие между собой империалистические государства, и здесь были забыты не только правила элементарной вежливости, но пошли в ход доказательства и доводы в свою пользу, особенно с английской стороны, не соответствующие имевшему действительно место положению вещей. Таковы были не блестящие результаты деятельности грандиозной экспедиции Остина и отрядов Пенни, Джона Росса и прочих начальников.

Необходимо напомнить, что поисковые партии, шедшие со стороны Баффинова залива, составляли только часть тройственной экспедиции 1850 года. Встречи их с партией Неллена и с отрядом, двигавшимся со стороны Берингова пролива, таким образом, не произошло. Тем временем походы двух кораблей, проникших в воды арктической Америки последним путем, получили всемирную известность. В дальнейшем будет дано краткое описание этих экспедиций. Производившиеся ими исследования не прекращались в течение всего периода с 1850 по 1854–1855 годы.

Шел седьмой год со времени выхода в море экспедиции Франклина. Все, что дали поиски следов его, состояло в открытии места первой зимовки. Для дела спасения пропавших людей это единственное открытие само по себе не имело никакого практического значения. Отсутствие каких бы то ни было указаний относительно направления, избранного Франклином после подъема якорей весной 1846 года, поставило в совершенный тупик как присутствовавших при самом открытии, так и узнавшие впоследствии об этом британские морские власти.

Положение, и без того трудное, осложнялось еще тем, что в периодической печати постоянно появлялись различные сообщения, претендовавшие на достоверность, в которых говорилось о якобы виденных кораблях Франклиновской экспедиции, о найденных трупах или даже о спасении отдельных членов ее.

В создавшейся нервной обстановке даже самые неправдоподобные сообщения находили много людей, готовых верить им. Адмиралтейство должно было заботиться об успокоении умов и о выявлении правды. Многие ложные слухи возникали несомненно случайно, другие создавались умышленно газетными репортерами для своих бульварных листков. Владельцы мелких газеток бывали рады сенсации, сулившей им материальные выгоды. Разобраться в правильности всех слухов и сообщений было в то время задачей совсем не легкой, так как при отсутствии телеграфной связи проверка сведений на месте занимала чрезвычайно много времени и стоила очень дорого.

А сенсационные известия все продолжали поступать. Неожиданно появлялось сообщение, что участников пропавшей экспедиции видели в Сибири или на Камчатке, вслед за этим читатели газеты узнавали, что группа членов экспедиции прибыла на Гавайские острова. То и дело писали о будто бы найденных в море бутылках с сообщениями Франклина о постигшей экспедицию судьбе. При проверке всех этих слухов оказывалось, что все это было сплошным вымыслом.