— Сладкая, ты просто воплощенное очарование, — сказал Джордж. — И ты заслуживаешь увидеть себя такой.

Я растаяла и желала, чтобы он был натуралом, чтобы я могла его поцеловать.

Я сидела, отвернувшись от зеркала, уверенные руки Джулии отрезали, взбивали и снова отрезали, пока мне не показалось, что я буду лысой, когда она закончит. Затем она сделала нечто со зловонной смесью на моих волосах, и оставила меня сидеть в обществе Джорджа, пока они с Хосе вышли покурить.

Я все рассказала Джорджу. Я не понимала, почему продолжаю изливать свою жизненную историю идеальному незнакомцу, но все они казались заинтересованными и искренне добрыми, и я не могла себя остановить. Я поняла, что раньше меня никто не слушал.

— Что тебе нужно, — сказал Джордж, — так это приключение. Тебе стоит отправиться куда-то далеко, встретить мужчину и позволить ему повалить тебя с ног. Но не влюбляйся. Просто позволь ему сладко заниматься с тобой любовью, пока ты не забудешь, как дышать. Затем отправляйся куда-нибудь еще и делай это снова.

В этот момент вошел Хосе.

— Не смущай бедную прелесть, — произнес он. — Что ей нужно, так это хороший трах.

Я покраснела от корней волос до пальцев ног.

— Хосе, ты мерзавец, — побранил его Джордж, — ты разве не видишь, что расстраиваешь ее? Она еще к такому не готова.

— Я не расстроена, — ответила я. — Я просто... не привыкла к таким вещам.

— Ну, это довольно очевидно, — Джордж похлопал меня по колену и помог подняться, снова подводя к раковине. — Один раз в день, шаг за шагом. Доверяй своим инстинктам, это самое главное.

Мои волосы снова помыли и высушили. Джулия потратила несколько минут, укладывая их, потом отряхнула мои плечи и расстегнула фартук.

— Закрой глаза, — проинструктировал Джордж.

Я зажмурила глаза, почувствовав, что с моих плеч сняли накидку и смахнули еще немного волос.

— Ты готова увидеть новую Делайлу Флорес? — спросил Джордж. Я кивнула. — Ну, тогда открой  глаза.

Я сделала глубокий вдох и открыла глаза. Как мне и обещали, я себя не узнала. Раньше мои волосы были длиной до талии, волнистые, каштановые, и не очень блестящие. Теперь они были ультра-короткие, открывая уши, и ярко-красные, что-то между малиновым и бордовым. От этого черты лица казались довольно милыми, но просто... экзотическими и поразительными. Мои глаза небесно-голубого цвета выделялись еще больше, а фарфоровая кожа казалась белее, даже красивее.

У меня перехватило дыхание, глаза жгло от невыплаканных слез, даже если я выплакала гораздо больше, чем человек смог бы за день.

— Ну, милая? Что ты думаешь? — спросил Джордж.

Я рассмеялась и икнула.

— Думаю, мне нужно объятие. — Я провела пальцами по своим волосам, чуждое ощущение. — Это восхитительно. Я не знаю, что сказать, что думать. Это... невероятно. Я не знаю, кто я.

— Это ты, обновленная, — ответил Хосе.

Джордж закатил глаза.

— Это одна из самых идиотских вещей, что ты когда-либо говорил, Хосе.

Я поднялась и обняла Хосе.

— Нет, это не так. Это имеет значение.

Я заметила, что стою очень близко рядом с ними тремя, и ощущения того, что меня обнимают, было достаточно, чтобы сжать их сильнее.

Мы отошли друг от друга, и Джулия подтолкнула меня к двери.

— Теперь иди. У тебя впереди еще больше преображений, а у меня есть еще клиенты. — Я вытащила кошелек из сумочки, но Джулия остановила меня. — Нет, милая, это за счет заведения.

Она протянула мне визитку.

— Это мой кузен. Он один из лучших адвокатов по разводам в городе. Я назначила с ним встречу. Он тебе поможет. Не отступай, хорошо?

— Спасибо, Джулия. — Я снова обняла ее и вышла за дверь с Хосе и Джорджем.

Они отвели меня в «Sephora» и выбрали совершенно новую косметику, давая головокружительные инструкции по надлежащему использованию и применению, я последовала лишь половине, так как не была сильна в нанесении макияжа. Затем мы отправились в «Waterplace Tower Mall», где началось настоящее веселье.

Не знаю, сколько времени мы там провели, разглядывая товары в каждом женском магазине, проверяя каждую вещь на каждой стойке. Когда я объяснила, что не была связана бюджетом, их глаза засветились, и они начали хватать вещи, будто наступило Рождество. Они держали блузки и юбки, упаковывали их и громким шепотом обсуждали мои «активы». Эти двое заставили меня перемерять тысячу разных нарядов, вытягивая меня из примерочной постоянной поддержкой и ободрением.

Когда они начали брать с полок все в пределах третьего размера, я задумалась, может мне стоит установить лимит, но вскоре поняла, они действительно знают, что делают. Из шести вещей, которые я примерила, лишь одна или две подошли мне, остальные были беспощадно, но мягко, отложены в сторону, как «не то, что нам нужно».

Когда мы закончили, торговый центр уже закрывался, я потратила почти четыре тысячи долларов, но у меня был новый гардероб элегантной сексуальной одежды, разработанной для того, чтобы взаимозаменять друг друга. Мы вернулись в номер моего отеля, и я выслушала длинную речь о моде, аксессуарах, нанесении макияжа и о важности самооценки.

В конце концов, они надели на меня юбку до колен, блузку с рукавами и глубоким вырезом, поверх жакетик-болеро, изящное ожерелье, туфли-лодочки на низком каблуке и крошечный клатч, в котором поместились деньги и телефон. Я оставила большую часть денег в сейфе отеля, просто потому, что слишком боялась повсюду носить с собой двадцать тысяч долларов.

— Ну, милая, — сказал Джордж, — ты официально обновлена. Как себя чувствуешь?

— Лучше, на пути к тому, чтобы стать новой Делайлой.

— Ты чувствуешь себя красивой? — спросил Хосе.

Я наклонила голову из стороны в сторону.

— Возможно. Это займет некоторое время.

— Конечно, займет. Но ты сама должна в это верить, иначе не поверит никто. Настоящая красота и стиль внутри, дорогая, — ответил Джордж. — Ты готова?

Я была в замешательстве.

— Готова к чему? Я думала, мы закончили?

Джордж рассмеялся веселым, сотрясающим живот, смехом.

— Чтобы отпраздновать! Ты не можешь преобразиться и не отпраздновать это. Мы собираемся напоить тебя и научить, как подцепить парня.

Казалось, Хосе и Джордж знают всех, я имею в виду, буквально всех. Они повели меня в бар, больше похожий на частный клуб, место, о котором вы узнали от того, кто уже знает о нем. Это была дикая, хаотичная вечеринка, кишащая красивыми, убийственно разодетыми людьми, где жадно поглощают мартини и дорогое вино, шампанское с названиями, которые я не могу произнести, и первоклассные коктейли. Все пили, но никто не был пьян. У каждого, в каком-то смысле, была пара, но все оценивали остальных, будь это гей, натурал или еще кто. Это было сумасшествием, запутанным и волнующим.

Зайдя внутрь, с Хосе по одну сторону и с Джорджем по другую, я сразу стала темой для яростных перешептываний и возбужденных разговоров. Никогда в жизни я не чувствовала на себе столько взглядов, которые разглядывают меня, оценивают; даже тогда, когда потеряла самообладание посреди Главной Улицы днем ранее, я не была центром внимания.

Стараясь прикрыть обнаженную грудь, я сильнее завернулась в болеро. Раньше я никогда не носила ничего настолько открытое. Я думала, если вдохну слишком сильно, то мои соски выскочат наружу, и я не была уверена, как собираюсь сидеть, не ослепляя всех.

— Почему все так смотрят на меня? — прошептала я.

— Во-первых, потому что ты выглядишь невероятно. И во-вторых, потому что ты с нами, и мы невероятны, —  ответил Джордж.

— Смирись. Ты сексуальная сучка. Привыкай к этому, —  вмешался Хосе.

Я была потрясена, что меня назвали сучкой. Там, откуда я пришла, называть женщин сучками — это серьезное дело; ты не говоришь подобного, если на самом деле не имеешь это в виду. Я сжала руку Хосе в знак благодарности, потому что он имел в виду комплимент.

Хосе и Джордж — по какой-то причине, всякий раз, когда я думала о паре, имя Хосе всплывало первым — потащили меня к бару и, заказав текилу «Санрайз», прислонились к стойке, потягивая свои напитки. Казалось, они ждут.