В динамике послышался голос Еврея.

— Понял.

— Нам будет нужна вентиляция,— сказал Джубал по передатчику.

Я жестом показал Тэйлору сделать то, о чем попросил Джубал.

— Понял, Джубал. — Я выключил передатчик. — Тэйлор, дай мне вертикальную вентиляцию. Со всей этой мебелью, выполняющей роль топлива... — Я замолчал, чувствуя тревогу.

— Высок риск взрыва, — сказал Тэйлор, заканчивая мое предложение.

— В таком случае давай удостоверимся, что правильно будем вентилировать, — сказал я. Горящее топливо, будь то углеводороды [1]  или естественная растительность, например, древесина, при определенной температуре выделяли газ. И когда этот газ начинал гореть от перегретого огнем воздуха, был риск самовозгорания, что означало смерть всех рядом находящихся пожарных. Кроме того, склад, полный взрывоопасных веществ, шин или разнообразной мебели, был опасным соперником любой пожарной бригаде, и я понял, что мой последний пожар будет моим крупнейшим вызовом в должности командира.

[1 ]   Углеводородное горение — возгорание легковоспламеняющихся материалов с большим потенциалом выделения тепловой энергии (нефтепродуктов, химикатов, органических летучих веществ, газов).

Я смотрел, как мой брат уходит, и почувствовал, как свело мой желудок.

— Тэйлор! — Он остановился. — Подожди. Пригляди здесь за всем. Я сам это сделаю.

— Но… — Начал Тэйлор.

— Я сказал, что сам сделаю! — Зарычал я. Схватив с машины топор, я побежал к пожарной лестнице, чтобы вырезать отверстие в крыше. Я дал знак Портеру последовать за мной к машине с лестницей. — Возьми пилу! — крикнул я ему.

Он нахмурился, сбитый с толку, почему командир бежит к лестнице вместо того, чтобы оставаться на земле и за всем следить.

Мы поднялись на платформу, и я помахал водителю, показывая, что мы были готовы. Шестеренки заскрипели, пока лестница поднимала нас на высоту пятнадцати метров. Жар от огня порывами ветра кидало в мое лицо, все вокруг превратилось в раскаленные угли.

Меня захлестнула ностальгия, и я постарался запомнить этот момент, потому что потом буду скучать по этим ощущениям. Я любил пожарные машины с самого детства, и я не понимал, как буду жить без прилива адреналина, когда ты бежишь в горящее здание, в то время как все остальные бегут из него.

Портер закрыл глаза и сглотнул. Даже под всей его экипировкой я видел, как тяжело он дышал.

— Ты же не боишься высоты, Портер?

Он покачал головой. Его щеки указывали на то, как он молод. Портер присоединился к нашей бригаде в Эстес Парк сразу после учебы четыре месяца назад, мы даже не успели придумать ему прозвище.

— Нет, сэр, — сказал он. — Точнее, да, сэр, но я выполню свою работу.

Я хлопнул рукой по верхушке его шлема.

— Я только что придумал прозвище для тебя, Портер.

Его лицо просияло.

— Да?

— Медоед [2] .

[2 ]  Медоед — медовый барсук.

Портер выглядел смущенным.

— Знаешь что-нибудь о медоедах, Портер? Они едят кобр. Им на все пофиг.

Широкая ухмылка расползлась по его лицу, но он быстро собрался, когда лестница резко остановилась.

— Нам пора, — сказал я, перелезая на крышу. Я постучал по ее поверхности прикладом топора, чтобы убедиться, что крыша не начала тлеть, прежде чем полностью полностью перенести вес.

— Ну и как? — Спросил Портер.

— Надежно, — ответил я, осторожно шагая вперед. Еще несколько раз проведя такой тест своим топором, я подозвал Портера, рукой рисуя воображаемый круг, показывая место, которое нам надо было вырезать. — Вот здесь!

Портер кивнул, после чего рывком запустил свою пилу. Пламя уже подошло к краям крыши, и жара было едва выносимой.

— У нас не так много времени, — бросил я. — Приступай.

Портер начал пилить сначала тонкий верхний слой покрытия, затем дошел до изоляции. Через минуту после того, как Портер начал работать, из вырезанного им отверстия начал валить дым, и он отступил назад от раскаленного воздуха.

Я связался с Тэйлором по передатчику.

— Мы ее открыли. Сейчас спустимся.

— Хорошая работа, — ответил Тэйлор.

Мы с Портером вернулись на платформу, и я по передатчику сказал водителю опустить нас вниз. Когда мы были на полпути, крыша сорвалась с таким громким треском , будто здание развалилось пополам. Из дыры, которую мы только что сделали, повалил густой черный дым с тлеющими угольками.

Тэйлор снова заговорил по радио.

— Все назад. У нас там... да, там трещина! Убирайтесь оттуда все!

До земли оставалось чуть меньше двух метров, и я спрыгнул с платформы, убегая от разрушающегося склада к своему брату. Я закричал по передатчику.

— Двигайтесь быстрее! Все рушится!

Джубал и Шугар выбежали из главного входа прямо перед тем, как начали падать кирпичи. Большая часть передней стены рухнула, подняв столб из пыли, дыма и обломков.

Я схватил Тэйлора за куртку.

— У тебя нет на это времени. Возьми мой грузовик.

— Ты уверен? — Спросил он.

Я похлопал по его шлему.

— Убирайся отсюда. Мы справимся.

Я смотрел на его лицо, наблюдая, как Тэйлор разрывается между желаниями защитить своего младшего брата и спасти свою семью.

Через несколько секунд он побежал к моему грузовику, сбрасывая с себя снаряжение, прежде чем сесть за руль. Я оставил ключи в зажигании, зная, что выпровожу его отсюда раньше.

Мое внимание разрывалось между уходом Тэйлора и горящими развалинами. Я указывал на различные участки, выкрикивал приказы своим людям и говорил по передатчику. Огонь горел сильнее, дым становился все темнее, а мы даже близко не подошли к контролю пожара. Я видел, как Тэйлор сидит на водительском сидении, раздираемый противоречивыми эмоциями. Я понимал, что он считал неправильным оставлять меня здесь, и, как только он потянулся к ручке двери, указал на него пальцем, чтобы он остановился.

— Вали нахрен отсюда! Прямо сейчас!

Тэйлор

Пот капал со лба, и я вытер его запястьем. Я все еще чувствовал жар огня на своем лице и тяжесть в легких от дыма. Я кашлянул в кулак, поворачивая ключи в зажигании. Мне стоило огромных усилий уехать от своего брата, но он был прав: Фэйлин и дети на первом месте.

Везти грузовик командира было по-своему выгодно, потому что я проехал мимо двух патрульных машин, превышая скорость минимум на двадцать километров в час. Когда я наконец-то добрался до нашей пожарной части, я задержался, чтобы бросить ключи Тайлера ему на стол и захватить ключи от своего грузовика, бумажник и телефон, прежде чем поехать в Колорадо Спрингс. Когда я выезжал из Эстес Парк, столб дыма от склада маячил в зеркале заднего вида. Я набрал номер Тайлера, но через четыре гудка включился автоответчик. Я не мог избавиться от зловещего ощущения, такого же, какое было у меня, когда брат без меня полез в горящее здание. Мы и раньше боролись с пожарами по отдельности, но в этот раз было по-другому. Это чувство заставило меня сесть в грузовик Тайлера тогда. Оно все еще меня преследовало, и чем дальше я отъезжал, тем сильнее оно становилось.

Я сосредоточился на Фэйлин и детях. Мысль о том, как взволнованы будут Холлис и Хедли, с легкостью меня отвлекала. В голове вертелось воссоединение с моей семьей, плохое предчувствие насчет пожара, и все это навело меня на мысль о той ночи, когда ушла Фэйлин.

Мы почти никуда не выходили. Черт, я жалею, что мы этого не делали . Но в тот день наша няня не смогла прийти, и если бы Элли в последнюю минуту не позвонила и не согласилась, мы бы просто остались дома. То, что мы посчитали удачей, в итоге обернулось для меня худшим вечером в жизни. Прошло больше года с тех пор, как мы ходили куда-то на свидание, и еще больше времени с тех пор, как я видел, чтобы Фэйлин общалась с другими мужчинами, не считая моих коллег. В действительности я никогда не мог контролировать свою ревность, и когда молодой парень подошел к моей жене, покачиваясь после выпивки и улыбаясь ей, будто бы зная, что она приведет его домой, я совсем не думал головой. Фэйлин попыталась образумить меня, но это только сильнее меня разозлило. К тому моменту, когда он споткнулся и схватил ее за задницу, я уже ничего не соображал. Я напал на него, пытаясь выбить из него весь ад. Его увезли на скорой, а я отправился в тюрьму.