- Нет, – торопливо ответил Колберт. – Я не это имею в виду, де Торрес, – нервно поправился он. – Всего два дня назад умер мой отец, и я еще не оправился от этого.

- Мои соболезнования, – глухо сказал испанец, – но, как я понимаю, дела для Вас на первом месте.

- Так было всегда, но сейчас у меня не так много свободного времени, как может показаться. Поместье теперь лежит на моих плечах, и в данный момент у меня далеко не лучшие времена в смысле финансов, но я вот-вот преодолею это незначительное затруднение.

- С делом корабля “Кастилия” я наварил неплохой барыш и пожил, купаясь в роскоши.

Колберт неопределенно махнул рукой, собираясь ответить, но к ним подошла подавальщица с заказанной выпивкой и двумя стаканами. Пока она расставляла на столе стаканы и ром, Эдгар раздумывал, как половчее ответить, чтобы собеседник не счел, что он на мели. Если тот прознает об этом, то резко снизит цену на предполагаемых торгах, а Эдгару позарез нужны были деньги, и срочно. Он почем зря промотал в игре не только барыши с того дела, но и часть отцовского состояния. Именно это и послужило причиной смерти старого стервятника: его уставшее сердце не выдержало, когда он увидел, сколь велики долги, которые он должен оплатить по представленным ему долговым распискам. Смерть отца была для Эдара не важнее ломаного гроша. Как-никак, отец всегда презирал и унижал его, обращался с ним, как с какой-то собачонкой, жалел для него денег, которые причитались ему по праву. Кого он по-настоящему любил, так это брата, сгинувшего от рук испанцев. А он, Эдгар, всегда был на втором плане, если не на третьем, потому что поместье “Подающая надежды” была для Себастьяна Колберта еще одним сыном.

Как бы то ни было, а смерть этого ублюдка была как нельзя кстати. Пусть себе покоится с миром в аду.

- Мне должны вернуть долги, но не раньше чем через пару месяцев, да и “Подающая надежды” стоит целое состояние, так что я без проблем добьюсь поручительства для ссуды. Возможно, я продам поместье.

Колберт ни словом не заикнулся о том, что говорилось в завещании, которое было прочитано тем же самым утром. При воспоминании об этом Эдгара до сих пор снедала ярость. Старикашка оставил его без гроша. Ни с чем! Он сделал универсальной наследницей эту шлюшку, которая спорила с ним с той самой секунды, как вошла в дом! Конечно, сестричка уже убралась с Ямайки и не знает о смерти Себастьяна и его проклятой последней воле, так что у него еще осталась неразыгранная карта, чтобы потягаться с ней.

- Вы подумываете избавиться от поместья?

- Я нахожу не слишком выгодным занятием присматривать за рабами. К тому же, я не намереваюсь изнывать и хиреть на этом острове. Хочу поехать в Англию. А теперь, ответьте мне, почему Вы пришли?

Даниэль де Торрес спокойно выпил ром и налил еще. Наполнив стаканы до краев, он осушил свой одним глотком. Ром был скверный, но согревал, пробирая до кишок.

- Чтобы напасть на другой корабль. Я предоставил Вам информацию о секретном маршруте “Кастилии”, и мы неплохо поживились, – ответил испанец, – но охрана кораблей усилилась. Этот треклятый король Испании больше не желает терять свои корабли, и тем более золотишко. Как вы оцениваете корабли его Светлейшего Величества?

Этот недвусмысленный намек насторожил Эдгара. Предать страну? Правда, при сотрудничестве с Даниэлем де Торресом улов был солидный, и его часть добычи была весомой. Но тогда речь шла об испанском корабле, Даниэль рассказал о своих, чтобы взять “Кастилию” на абордаж. Они перебили бóльшую часть экипажа и захватили груз. Но теперь Даниэль говорил, чтобы он рассказал ему об английских кораблях.

- Дайте мне подумать.

- Думайте, только побыстрее. Ходят слухи о корабле, нагруженном до самых парусов, и я хочу поскорее узнать о нем.

- О трех, – машинально ответил Колберт, почти не сознавая сказанного. Глаза испанца сузились, и Эдгар понял, что пути назад нет. Проклятый язык, завещание в пользу кузины, унаследовавшей всё, и полное безденежье вывели его из себя. У него появилась возможность уладить все проблемы одним махом. – Скажем так, здесь всего поровну – наполовину торговые дела, наполовину личные.

- Меня мало интересуют ваши мотивы, Колберт. Я слушаю Вас.

Эдгар подбирал слова. Судьба предоставила ему еще один шанс, и он не собирался упускать его. Помехи, которую представлял его отец, больше не существовало. Ему нужно было только убрать Келли, и “Подающая надежды” окажется в его руках. Эта шлюха должна за всё заплатить. Хоть бы она отправилась на корм акулам, или ее захватили пираты и продали в какой-нибудь дыре, а лучше всего, чтобы она была мертва.

- Что Вам необходимо знать?

Испанец не стал вдаваться в лишние подробности.

- Все, что сможете сказать. Даты, маршрут, заходы в порт. Корабельные грузы, вооружение, экипажи. Чем больше мы узнаем, тем легче будет работенка и тем больше гарантия, что мы захватим груз. Чем раньше мы покинем остров, тем лучше.

- Я понял вас. Здесь испанцев встречают отнюдь не с распростертыми объятиями.

- Не беспокойтесь за мою безопасность, я выдаю себя за австрийца, желающего повидать мир. Лучше расскажите об английских кораблях.

Эдгар рассказал собеседнику все, сообщив имена, судьбу и путь следования трех кораблей, и сделав упор на том, что на “Духе моря” плыла женщина, которую ему не хотелось бы снова увидеть. Де Торрес мысленно записывал всё до мелочей.

- Можете считать ее без вести пропавшей, – уверил он Колберта. – А теперь поговорим о другом деле: мне нужны сведения о некоторых людях. Вы живете здесь и хорошо их знаете. – Колберт прикрыл глаза. – Сообщите мне, когда у Вас будет то, что я хочу.

Де Торрес достал из камзола лист бумаги и подтолкнул его к собеседнику. Колберт развернул листок и быстро просмотрел его: на листке было написано семь имен, но первое имя привлекло его внимание.

- Что я получу за эту информацию помимо прочего?

- Деньги, разумеется. Не они ли движут людьми, толкая их на предательство соотечественников?

Эдгар судорожно сглотнул.

- Почему эти люди? – пренебрежительно спросил он. – Я ничего не имею против них.

- Кое-кто заинтересован в том, чтобы эти люди, – указал на листок де Торрес, – отправились к лучшей жизни.

- Вы имеете в виду убийство?

- Называйте это, как хотите, я предпочитаю говорить, что речь идет о переносе полномочий.

- Кто за всем этим стоит? Впрочем, я думаю, Вы мне не ответите.

- Ну отчего же? Мы ведь компаньоны, не так ли? – в голосе испанца появился сарказм, который так заинтриговал Колберта. – Речь идет о влиятельных в их стране людях. Но, как Вы сами понимаете, я не стану называть их имен.

- Если это англичане, то почему они наняли Вас?.. Почему не доверили это черное дело своему соотечественнику?

Даниэль де Торрес издал приглушенный смешок.

- Связи, друг мой, дела. Ты мне – я тебе. Вспомните корабль “Кастилия”. Сначала испанцы, теперь англичане. Я кручусь-верчусь ради денег, а иногда, как в Вашем случае, по личным делам.

- Я Вас понимаю.

Испанец замолчал и начал поправлять жабо, отчасти для того, чтобы подумать, отчасти для того, чтобы посмотреть на реакцию собеседника. Было заметно, что англичанин нервничает, чувствуя себя как на раскаленных угольях.

- Нужно знать каждый шаг губернатора и всей его клики. Где собираются, с кем спят, какие притоны посещают, насколько тщеславны… Абсолютно всё.

- Для этого я не нужен. Любой на острове мог рассказать Вам то, о чем Вы хотите знать.

- Да, но любого удивило бы, что я разнюхивал что-то о столь именитых персонах. Губернатор боится чего-то, и вышеупомянутые лица не хотят встревожить его еще больше. Вы не имеете к губернатору никакого отношения, поэтому я выбрал Вас. Смею Вас уверить, что после того, как все это закончится, Вы станете очень богатым человеком. Мои клиенты щедро платят.

Колберт задумчиво кивнул. “Подающая надежды” и рабы стоили целое состояние, и, кроме того, скоро он, возможно, получит свою долю от добычи, захваченной с трех кораблей, плывущих в Англию. Этого было бы более, чем достаточно, а политика… политика интересовала его гораздо меньше. Но кто гарантирует, что, как это он сказал… перенос полномочий не выйдет боком? Вдруг узнают, что он принимал участие в сговоре? Его могут повесить без суда и следствия.