Чья-то рука легла на плечо Мигеля, и он быстро повернулся, мгновенно выхватив саблю из ножен и изготовившись к бою.

- Разрази тебя гром! – сердито взревел Пьер, живо отскочив назад и удерживая дистанцию между ним и испанцем. – Совсем спятил? Еще чуть-чуть и ты меня проткнешь насквозь!

- Прости. – Мигель вложил клинок обратно в ножны и снова устремил взгляд на корабль. – Больше не подкрадывайся ко мне так неслышно. В другой раз я и впрямь могу не успеть остановиться, и проткну тебя как маслину.

Пьера позабавило это предупреждение. Должно было пройти немало лет, чтобы молниеносная реакция этого чертова сына исчезла. Морской найденыш был проворен, и одинаково ловко обращался с саблей и пистолетом. Испанец был скор, как удар кнута, и опасен, как змея. С момента их знакомства никто не мог одолеть Мигеля в сабельном поединке. Нелегко было драться с ним и в кулачном бою, потому что этот чертов негодяй прыгал из стороны в сторону с такой скоростью, что приблизиться к нему было почти невозможно. В большинстве случаев, когда противнику удавалось стукнуть Мигеля, тот в ответ успевал нанести пару мощных ударов, оглушающих, как молот.

Увидев в первый раз, как дерется Мигель, Пьер расхохотался от удовольствия и сказал, что он похож на уличного акробата. Однако, как правило, в драках Мигель побеждал противника вчистую, не позволяя ему даже коснуться лица. Пьер даже попросил испанца научить его драться. Уроки Мигеля не пропали даром и принесли свои плоды. Теперь Пьер тоже мог похвастать своей ловкостью...

- Он прекрасен, как женщина, верно? – спросил Пьер Мигеля, восхищаясь силуэтом фрегата, в эти минуты купавшегося в слабых лучах восходящего солнца. Мигель посмотрел на него через плечо и улыбнулся.

- Прекраснее любой женщины, – кратко ответил он.

- Будь осторожнее, дружище, смотри, чтобы его у тебя не отняли, – заметил Пьер. – Этот красавец вызывает зависть, как и ты.

- Кто-то по-прежнему желает завладеть им? – пожал плечами Мигель.

- Депардье – самый горячий из его почитателей.

Услышав имя капитана “Дофина”, Мигель насторожился.

- Депардье дурак, – с отвращением ответил он.

- Но дерется хорошо, и знает, как подговорить команду на бунт.

- Что ты имеешь в виду?

- А вот что... – Пьер потеребил мочку правого уха, в котором поблескивала серьга, давнишний подарок какой-то девчонки, и шагнул к Мигелю. – Я тут слышал краем уха... болтовню напившихся в таверне... Поговаривают, он предлагает кое-кому из твоих людей пять процентов от добычи с абордажа, само собой от доли, причитающейся капитану.

Порыв ветра швырнул волосы Мигеля ему в лицо, и тот быстрым движением откинул их назад. В его ухе блеснула серьга. Смуглое красивое лицо Мигеля медленно осветилось едва заметной дьявольской усмешкой, и он неожиданно расхохотался. Пьер не понял, что развеселило испанца, ведь он только что рассказал ему об определенной опасности. Ради всех дельфинов океана! Депардье пытался настроить экипаж Мигеля против него, подстрекал к мятежу, а он воспринял все, как шутку.

Мигель успокаивающе хлопнул Пьера по плечу. Между ними двумя установились прочные узы после того, как Мигель много раз спасал шею француза, и эти узы товарищества были обоюдны. Он знал, что Леду сделает все, чтобы помочь ему, даже рискуя жизнью.

- Не волнуйся, дружище, я это улажу.

- Само собой, и я ничуть не сомневаюсь в этом, но ты не думал убить его?

- Возможно,– загадочно ответил Мигель. – Похоже, у тебя навязчивая идея убрать его.

- Погань он, гнилье. Франсуа тоже не слишком доверяет Депардье, но говорит, что он ему нужен. Мерзавец в любой день предаст нас. Ты убьешь его? – снова спросил Пьер.

- Возможно, – повторил Мигель.

Глава 20

Случай убрать Депардье подвернулся несколько дней спустя после этого разговора, но вопреки всем предсказаниям Мигель не захотел воспользоваться им.

Бульян пригласил четырех своих капитанов и их мастеров в свое поместье на севере Мартиники, неподалеку от земель, купленных Мигелем де Торресом. В общей сложности было десять человек. Это было похоже на сборище соратников с единственной целью – пару дней развлечься и отдохнуть от гвадалупской суеты, где команда продолжала спускать свои деньги, но Мигель догадывался, что речь шла о чем-то еще, и не ошибся. [прим: мастер – эксперт и главный советник капитана по всем вопросам морской практики, кроме боевой]

После сытного, роскошного ужина, приготовленного Хулиетой, кухаркой и ключницей Бульяна, неопределенного возраста и скверного характера коренной островитянкой цвета кофе с молоком, принесли чарки, и Франсуа объявил собравшимся, почему они здесь.

- Если наши парни и дальше продолжат тратить деньги, как делают это сейчас, то скоро нам снова придется выйти в море.

После долгих месяцев, проведенных на корабельных палубах, перспектива нового плавания не воодушевила собравшихся.

- По мне, так я начинаю ценить это поместье с его удобствами, но вот ребята, едва опустеют их мешки, потребуют выхода в море, и я хочу знать, на кого мне рассчитывать.

- Мы всегда идем за тобой, Франсуа, но почему бы не подождать еще несколько дней? – поинтересовался капитан “Дельфина”, высокий и тонкий, как тростинка тип, с лицом, изрытым оспой, откликающийся на прозвище капитан Краб.

- Я с вами, – подал свой голос Барбоса, португалец, на чьем попечении был “Святой Базилио”.

- А ты, Адриэн?

- По мне, так мы можем поднять паруса прямо на рассвете, – Депардье пожал плечами и посмотрел на Мигеля, который, казалось, не следил за разговором, погрузившись в свой собственный мир и вертя в руках чарку. – Что скажешь ты, испанец?

Мигель поднял взгляд.

- У меня пока нет дома, – ответил он, – и мне многого не хватает, чтобы подготовить земли к посадкам, так что на Мартинике меня ничто не держит. Как проголосуете, то мне и подойдет.

- Ладно, дело за тобой, Пьер. Скажи им, что знаешь, – обратился Бульян к своему помощнику и правой руке.

Мнение француза пользовалось большим уважением, хотя он был всего лишь боцманом. Прочие пираты его ранга могли только высказать свое мнение, но не голосовать, так что Леду были предоставлены определенные привилегии.

- Три судна под английским флагом вышли из Порт-Ройала курсом на Старый Свет, – Пьер помолчал немного, наполнив глаза одних интересом, а других алчностью. – Древесина, сахар, кофе и какао, а в дополнение к ним многочисленные собранные налоги, которые направятся прямиком в сундуки Его Милейшего Величества.

- Сдается мне, это лакомый кусочек, – капитан “Дофина” воспринял новость, как манну небесную.

- Потому-то, друзья мои, я вас и собрал. Возможно, нам придется выйти им навстречу, перехватим их... и вуаля!

Название Порт-Ройал перевернуло в Мигеле все его нутро, но он ничего не сказал, предоставив другим углубиться в споры о целесообразности как можно раньше отдать швартовы. В конце концов, капитаны порешили дать команде еще парочку дней на развлечения, и Мигель нехотя согласился. До этого момента он и сам склонялся к тому, чтобы продлить свое пребывание на Мартинике, и понаблюдать, как идут работы над будущим домом и на землях, хотя и не говорил об этом. Однако последнее обстоятельство все в корне изменило. В его душе снова появился запал мести, который он не мог и не хотел игнорировать. Как-никак, человек, расторопно и с умом управлявший его собственностью, доводился служанке Бульяна свойственником, и Мигель полностью доверял ему. К тому же охотиться на англичан было более заманчивым и захватывающим, нежели заниматься землей и хозяйством.

Согласовав план действий, все выпили еще по чарке. Депардье отдал боцману какой-то приказ, и тот ушел выполнять распоряжения капитана.

- Сегодня вечером у меня тоже есть для вас кое-что неожиданное, – загадочно произнес француз.

Вскоре вернулся доверенный посланец, таща за собой напуганного, тощего мальчишку с веревкой на шее. Войдя в гостиную, он рывком дернул веревку, и мальчишка упал на колени. Мигель с огромной досадой отметил, что у парнишки рассечена кожа. Мальчишка не издал ни единого стона, но по его впалым щекам катились от боли слезы.