Порт-Ройал представлял собой сцену из дантова ада. Но в море разыгрывалось нечто другое. Четыре корабля под пиратскими флагами беспрерывно атаковали город, в котором царили всеобщая паника и полная неразбериха. Тем не менее, два судна с английскими стягами перекрыли вход в порт и обстреливали неприятеля, отражая натиск.
На какую-то долю секунды Мигель подумал, что самым лучшим было бы убежать подальше от города, и спрятаться где-нибудь в глубинке, но только на долю секунды, а потом он прищурил глаза и стал внимательно наблюдать за одним из пиратских фрегатов, который с трудом отражал контратаку английского галеона.
Он не мог окончательно остаться на Ямайке. Рано или поздно Колберт нашел бы его, а он уже с лихвой отведал кнута и не хотел подвергаться новым мучениям. Мигель побежал к причалу. Он двигался зигзагами, чтобы не напороться на острые обломки камней и черепицы, выдранные из стен и крыш пиратскими ядрами, и смешанные с горящими, как факел, кусками балок. Подбежав к пристани, Мигель прикинул расстояние до фрегата и бросился в воду. Только добравшись до корабля, у него появлялась хотя бы призрачная возможность выбраться из этого ада. Мигель был все еще слаб, а потому не загадывал, что с ним будет, доплывет ли он до корабля, или утонет, а, быть может, его вообще вздернут на грот-мачте пиратского судна.
Он тысячу раз предпочел бы смерть, лишь бы не попасть снова в руки проклятых Колбертов. Лишь об одном жалел Мигель – он не смог выполнить свое обещание и отомстить.
Мигель быстро плыл, превозмогая резкую боль во всем своем измученном теле. Ему приходилось вкладывать все чувства и последние оставшиеся силы в этот безумный поступок. У него застыла в жилах кровь, когда он увидел, что пиратский фрегат развернулся, избегая сражения с английским галеоном, но упрямый испанец лишь удвоил свои усилия.
Мигелю удалось ухватиться за один из канатов, свисавших сбоку, и отгородиться от окружающей его действительности, где всё, казалось, взрывалось и трещало в огне, где грохотали пушки, и выстрелы отдавались в его ушах таким громом, что он боялся, как бы не лопнули перепонки. Полностью изнуренный, Мигель изо всех сил вцепился в веревку и, как мог, обвязал себя ею вокруг пояса. Фрегат набрал скорость, но ядра, выпущенные из крепостных пушек, едва не достигли цели. Фрегат содрогнулся и закачался от ужасной встряски, и Мигель судорожно раскачивался вместе с ним.
Он и сам не понял, когда снова потерял сознание. Ясно было только одно – пиратский флот чудом ускользнул от пушек “Каноника” и “Тамаринда” и выбрался из Порт-Ройала, и тогда капитан Бульян поднял на борт незнакомый ему балласт.
Глава 18
Остров Гваделупа. Несколько месяцев спустя.
Франсуа Бульян расхохотался, глядя на парня, которому после нескольких попыток удалось-таки схватить обслуживавшую его девицу, и теперь он усадил ее к себе на колени и целовал.
Франсуа был в доску пьян, как и все остальные. За всю свою грешную жизнь он никогда так не напивался, но их последняя добыча оказалась весьма солидной, а потому все мужчины, включая матросов с корабля Депардье, громко и с одобрением выкрикивали его имя в окружении огромных кружек пива и бочонков рома. Да что там говорить, даже сам Депардье – будь он трижды проклят! – не отставал от других. А все благодаря этому смуглому молодчику с суровым лицом, черными волосами и взглядом хищной птицы, пугающим любого. На его запястье посверкивал золотой браслет с изумрудами, а в левом ухе блестела серьга.
Подавальщицы задрипанной таверны, в которой они развлекались, обсуждали его с той минуты, как они вошли. Все, как всегда. Каждый раз происходило одно и то же. В каждом из борделей, куда они заходили, все девки только о нем и мечтали, и, кажется, этот плут уже сделал свой выбор на ночь.
Вот только одна из девиц была вовсе не согласна с его выбором. Она грохнула обратно на стол приготовленные к раздаче кружки, подошла к той, что жадно целовалась со смуглым красавцем, схватила ее за волосы, повалила на пол и поволокла за собой.
В таверне раздались восторженные крики; мужчины готовились стать свидетелями потасовки между двумя женщинами. В те времена и в тех широтах было не принято, чтобы женщины, продающие свое тело корсарам и пиратам с целью заработать себе на жизнь, дрались за возможного клиента, потому что, если какая-то из них пострадает в потасовке, то тем самым она лишится работы, а следовательно, и пропитания.
Бульян развернулся на своем месте и оперся локтями на колени, чтобы не пропустить подаренного им забавного зрелища.
Жертва нападения по змеиному обхватила щиколотки своей противницы, повалила ее на спину и тут же вскочила на ноги, готовая к борьбе. Носком туфли она пнула свою врагиню в бок, и ты взвыла от боли, выкрикивая оскорбления, неподобающие даме, но вполне обычные в среде портовых шлюх.
Смуглявый откинулся назад и положил руку на спинку стула, внимательно наблюдая за дракой, как и все остальные. Девица, выбранная им для постельных утех, была миленькой, несмотря на грязную одежду, растрепанные волосы и тощее тело. Впрочем, другая ни в чем не уступала первой: рыжая, с миндалевидными, ясными глазами и аппетитными изгибами в положенных местах. Она была отважна, и полна решимости отвоевать себе место в его постели.
- Эй, мошенник! – смуглявый обернулся и увидел Бульяна, сидящего на противоположном конце длинного стола, за которым они ужинали и пили без всякой меры. – С какой из них останешься?
Парень откинул голову назад и задорно расхохотался.
- С той, что выиграет!
Пьер Леду, сидящий рядом с ним, рассмеялся вслед за Франсуа, поддержав его шутку. Он сильно хлопнул парня по спине, чуть не заставив того поцеловать землю.
- Если еще раз стукнешь меня так, французский ты свин, я ни одну из них не ублажу, от меня мокрого места не останется.
Пьер поперхнулся от смеха.
А в это время две воинственно настроенных девицы, слегка согнув спину, широко расставив ноги и вытянув вперед руки, топтались в центре таверны в окружении ликующих и радостно гогочущих мужчин, присутствовавших на этом спектакле. Чтобы было ловчее драться, они задрали юбки и заткнули подолы за пояс, чем вызвали одобрительные хлопки и целый хор разного рода комплиментов.
Обе девицы представляли собой весьма соблазнительное зрелище, и смуглявый пират уставился на их голые ноги. “А они недурны”, – подумал он. Ему было все равно, кто победит, потому что, в конечном счете, выигрывал он: любая из них двоих была лакомым кусочком.
Команда “Миссионера”, разделившись на две группы, с жаром подбадривала обеих. Пьер немедленно встал на сторону рыжей, а Бульян поставил на брюнетку. Гвалт стоял невообразимый, со всех сторон неслись оглушительные вопли, но все были слишком пьяны, чтобы придавать этому значение. Двух недель не прошло, как они обчистили английское торговое судно, и теперь их карманы были вдосталь набиты золотом, чтобы спускать его на выпивку и женщин.
Рыжая резко выбросила вперед руку, стараясь ногтями впиться брюнетке в лицо, но та ловко уклонилась от подлого маневра и быстро перешла в контратаку, ударив соперницу прямо в подбородок. Рыжеволосая упала на спину, вызвав всеобщее улюлюканье и одобрительные прищелкивания языком. Теперь девицы уже катались по полу, намертво вцепившись друг другу в волосы. Разодранная одежда еще больше открывала все их прелести к восторженному одобрению зрителей, отпускавших сальные шуточки. Бульян хохотал во весь голос и громко хлопал себя по коленям, а владелец изумрудного браслета с довольной улыбкой продолжал турнир амазонок.
Брюнетке удалось ухватить противницу и толкнуть ее на один из столов. От удара стол опрокинулся, и грохот упавших на пол и разбившихся кружек вызвал легкий ропот недовольства тех, кто лишился своей выпивки, но драка быстро заставила их забыть о потере. Рыжеволосая быстро вскочила, взяла одну из кружек, разбила ее о край стола и, размахивая своим новым зазубренным оружием, двинулась на врага. Увидев острый осколок кружки, та побледнела и попятилась назад.