Кожа на затылке должна быть такой же мягкой, как и на ее ноге.

Должна быть.

Поерзав на стуле, Крэйг тайком запустил руку под парту и поправил штаны. Ад и преисподняя. Ему на самом деле нужно покончить с этим дерьмом.

И, даже заставив себя посмотреть на Тора и прислушаться к лекции о бомбах, он представлял, как поднимается со стула, заходит к Пэрадайз со спины и скользит губами по бледной коже между линией волос и воротником свободной белой футболки…

— Крэйг?

— Что? — пискнул он Тору. Потом, прокашлявшись, попытался вернуть более мужественный голос: — В смысле, что?

— Подойди сюда и расскажи нам про это.

Крэйг посмотрел вниз. И представил, как его стояк натянет штаны перед всем классом, если он встанет из-за парты. Огромный. Как цирковой шатер. Ага.

А потом он почувствовал на себе взгляд Пэрадайз… и его член дернулся с такой силой, что подпрыгнули бедра.

Точно. Учитель имел в виду не такую детонацию, это наверняка.

— Крэйг?

Когда неловкая пауза заставила замереть весь класс, Пэрадайз собралась с духом и оглянулась через плечо.

Она болезненно осознавала то место, которое занял Крэйг, чувствовала так, словно достала пудру и навела зеркало, чтобы смотреть одновременно и на него, и на учителя. Бред какой-то. Она была уверена, учитывая его «не с тобой и не сейчас» речь с прошлой ночи, что он точно не думал о ней… поэтому казалось смехотворным тратить и секунду на мысли о парне, если они не касались обучения.

К тому же, он ничем не пытался привлечь к себе внимание.

В отличие от других учеников. Бун задавал кучу вопросов… начав с «Почему нельзя делать заметки на ноутбуке?», на что Брат ответил «Потому что от долбёжа по клавиатуре моя рука сама тянется к пистолету. Желаешь схлопотать пулю в череп к концу занятия?». И заканчивая последним вопросом пару секунд назад, который, честно говоря, был полезен для класса.

Бун был очень умным.

Акс просто сидел сам по себе, соединив пальцы рук в форме конуса, брови низко опущены, он ничего не записывал… но мрачная аура заявляла о его присутствии в аудитории, хотя парень не произнес ни слова. Ново тоже была немногословна, но когда что-то говорила, то слушали все. И Пэйтон, да, Пэйтон периодически отпускал шуточки.

И все же ее внутренняя антенна была настроена именно на Крэйга, молчаливого, задумчивого Крэйга.

И, п.с., она не могла понять, почему, черт подери, он не вставал.

И дело не только в этом. Он сидел там, как олень в свете фар, уставившись на классную доску, словно забыл, как это вообще — встать со стула.

— Крэйг? — позвал Тор. — Ты вышел из реальности? Забил на меня?

Пэйтон встал на ноги.

— Можно я попробую? — спросил он, выходя из-за парты и направившись к доске, мимо стола со взрывчаткой. Он поднял кусок мела, словно мертвого паука, и посмотрел на Брата: — Я думал, что эту хрень запретили на рубеже веков?

— Хочешь, чтобы я писал на доске твоим носом? — протянул Тор.

— Вам разрешено говорить такое студентам?

— А ты достаточно хороший боец, чтобы помешать мне?

Пэйтон покачал головой.

— Нет. И близко не стоял.

— Умный ответ, сынок. Далеко пойдешь. — Тор хлопнул его по спине. — Почему бы тебе не спасти твоего стеснительного друга на задней парте и не показать всем, что ты знаешь?

Пэрадайз снова опустила взгляд на записи в тетради. В начале ночи ей было трудно войти в комнату отдыха, где собрались все, и попытаться вести себя естественно в присутствии Крэйга. Он, с другой стороны, казалось, не смутился при ее появлении и вообще никого не замечал… он почти никому не смотрел в глаза и произнес от силы три слова.

Все как она ожидала. Но, тем не менее, учитывая, сколько она сил прикладывала, просто чтобы ровно дышать в его присутствии, это казалось несправедливым.

Вернись он-лайн, сказала она себе. Нужно сконцентрироваться на обучении. Это не только уместно и более продуктивно, но и являлось причиной, по которой она сидела в аудитории… это также не даст ей сойти с ума.

И она почти преуспела.

Спустя два часа им разрешили встать, размять ноги и сходить в туалет. Пэрадайз собиралась в женскую раздевалку одна, но к ней присоединилась Ново.

— Можно, я спрошу кое-что? — сказала женщина, толкнув дверь и придерживая ее, пропуская Пэрадайз вперед. — О личном.

— Ну… да. — Она выбрала одну из пяти кабинок, стянула штаны и уселась на унитаз… пытаясь не сосредотачиваться на том факте, что она и относительно незнакомая женщина собирались писать в одном месте. — Что такое?

Давай же, сказала она мочевому пузырю.

Как правило, у Ново не было проблем. У женщины, наверное, вообще никогда не возникали проблемы, ни с чем.

— Ты когда-нибудь спала с женщинами?

Пэрадайз резко повернула голову к стене кабинки. Первая мысль? Дерьмо, с таким же успехом можно было натягивать штаны. После такого она точно не справит нужду.

— Я шокировала тебя? — спросила женщина со смешком, прежде чем Пэрадайз успела покраснеть.

Раздался шум открытой металлической двери, потом — бегущей воды.

— Алло? — позвала Ново.

— Эм… — Пэрадайз оглянулась по сторонам, словно металлические стенки кабинок персикового цвета, белый потолок или бледно-серый пол помогут ей выкрутиться.

— На самом деле, я ни с кем еще не спала.

— Да, я так и подумала.

Пэрадайз нахмурилась.

— Тогда почему спрашиваешь?

— Люблю, когда мои догадки подтверждаются.

Уткнувшись взглядом в серую плитку под ногами, Пэрадайз подумала, «Что за черт?».

— А ты? В смысле, с женщинами?

— В прошлом. И с мужчинами. Не важно, кого я люблю. Пол не важен.

— Вау.

Голос Ново приобрел резкие нотки.

— В этом нет ничего неправильного, ты в курсе?

— Нет, я не… я не критикую и не осуждаю. Я просто думаю…

— Что это грязно и плохо, да?

Пэрадайз подумала обо всех ограничениях, в которых жила, будучи аристократкой. И потом представила, каково это будет, просто быть собой, без объяснений и полумер.

— Нет, — ответила Пэрадайз. — Я думаю, что это прекрасно.

И, вот неожиданность, на этой ноте, она справила нужду. Смыв воду, она открыла дверь и с удивлением обнаружила, учитывая тишину, что женщина все еще стояла у раковин.

Ее лицо было внимательным, словно она хотела оценить, насколько Пэрадайз была честна.

Пэрадайз смело встретила ее яркие зеленовато-голубые глаза, подойдя к раковинам и сполоснув руки теплой водой с лимонным мылом.

— На самом деле, я завидую тебе, — пробормотала она, смотря на свое отражение в зеркале.

Отсутствие макияжа и флуоресцентные лампы — не лучшее сочетание, когда пришлось провести два дня без сна… пережить тщательно спланированную пытку.

— Чем ты от меня отличаешься? — спросила Ново.

— Что, прости?

— Если тебе нравятся женщины.

— О, нет. — Она вспомнила свою реакцию на Крэйга. А потом насладилась мысленными снимками той руки, двигавшейся под простыней. — Я предпочитаю мужчин.

Ново пожала плечами, выпрямившись.

— И тем не менее. Чем ты от меня отличаешься?

Пэрадайз уставилась на свое отражение, думая о своей кровной линии. Об отце.

— Долгая и скучная история.

— Долгие истории, которые не хочется рассказывать, как правило, не бывают скучными.

Заметив перемену в ее голосе, Пэрадайз посмотрела на женщину. Ново уперлась взглядом в дверь ванной комнаты, ее сильное тело напряглось, руки стиснули края раковины так, что побелели костяшки.

— Что с тобой произошло? — прошептала Пэрадайз.

Ново встряхнулась.

— Ничего, что бы имело сейчас значение. Мы идем в качалку, да?

— Они так сказали?

— Да.

Пэрадайз, видимо, была занята, созерцая, как Крэйг выходил из аудитории.

— Я схожу с ума.

— Все нормально. Сполосни лицо холодной водой. Вернешься к реальности… мне всегда помогает.