— Из моей каюты, — объяснил он, расставляя электронику на столе.

— Зачем же, право, — начал я.

— Вам нужнее. Пусть девочки видео смотрят. А я и на ноутбуке могу посмотреть. Пока Джоу моет пол, выйдем на секундочку, чтоб не топтать.

В коридоре доктор приложил палец к губам: — Я хотел поселить вас в каюту к старпому, но потом подумал, что лучше занять третью койку в изоляторе.

— Я предпочитаю находиться с дочерьми. А почему вы шепчете?

— Я упоминал психиатра? — снова приложил палец к губам доктор, — Изнасилование. Вы должны понимать, могут быть… психологические последствия.

— Конечно.

— За Натали я опасаюсь несколько меньше. Когда мы снимали костюм с Маркони, я заметил. Она глядела на нас и улыбалась. Вполне адекватная реакция. Хотя… даже про неё на сто процентов не уверен. Я же не психиатр! Может, снаружи она улыбается, а внутри…

— Да что? Не тяните, доктор!

— Дежурство надо организовать! На предмет предотвращения суицида!

— Суицида?

— Ну конечно! Главным образом, из-за Софи. Кормить её снотворным две недели — не дело. А антидепрессантов на борту нет. Танкер же не психбольница!

— Понимаю. Что вы предлагаете делать?

— Днём дежурите вы, ночью — я. Только надо ненавязчиво, чтоб девочки не поняли, что мы за ними смотрим.

— Тогда лучше наоборот. Днём в изоляторе сидите вы. Это ваш офис, не так ли? Я прихожу вечером, мол, у меня бессонница. Буду лежать и читать журналы. Честно говоря, после всех событий в Ново-Холмске, мне и так не спится.

— Договорились. В изоляторе замок двусторонний. Я дам вам второй ключ. Ночью заприте дверь изнутри, а ключ — держите при себе. Иллюминаторы я проверил. Барашки затянуты намертво, девочки голыми руками не откроют. Стекло вроде бы небьющееся. Таблетки, режущее и колющее — я сейчас всё под замок.

— Вы не преувеличиваете опасность?

— Откуда я знаю? Никогда не возил через океан изнасилованных! Сейчас идите на камбуз, вон туда, вниз по лестнице. Как пообедаете — сразу ложитесь отдохнуть. Моя каюта — следующая слева по коридору, вон та дверь, видите? Верхняя койка — ваша.

— Я вряд ли смогу сейчас уснуть.

— Пойдёмте в изолятор, я снотворного дам.

— Может, не стоит мне сейчас уходить?

— Поспать надо непременно, а то ночью свалитесь. За дочек не беспокойтесь. Обедом я их накормлю. Кок уже получил указание варить свежий куриный бульон. До вечера попытаюсь отвлечь девочек просмотром DVD. К сожалению, мои диски все на русском, да и кино совсем недетское: ужасы пополам с фантастикой. В комнате отдыха у нас — сами понимаете. Мужской контингент, интересы специфические.

— Порнофильмы?

— Не без этого. Но большинство дисков не порно, а чудеса Кунг-фу. Как водится: кровища рекой, мозги во все стороны летят. Хотя, где-то на полке я видел Диснеевские мультики и старые фильмы, вроде «Волшебника страны Оз». Сейчас скомандую Джоу, он выберет всё годное…

Насчёт суицида доктор беспокоился не зря. Включив ночник над изголовьем койки, я листал старые журналы (некоторые номера были за 2009 год, и корешки уже рассыпались в руках). Около четырёх утра решил закрыть глаза, на минутку. А проснулся оттого, что меня за плечо трясла Натали.

— Папа!

— Что? — я вскочил. Койка Софи пуста! Рука дёрнулась в карман джинсов, ключ от входной двери был на месте, — Чёрт возьми, где Соф?

— В туалете!

Ручка поддалась легко, но изнутри дверь оказалась заперта на защёлку. Я постучал, — Соф, ты там в порядке?

Молчание.

— Она в чемодане что-то искала! — сказала Натали, — Я думала, расчёску или зубную пасту. Пап, мне это не нравится. Ломай дверь!

Я достал из кармана ключ.

— Беги разбуди доктора. Каюта — следующая налево по коридору.

Завернувшись в простыню, Натали щёлкнула замком и исчезла в тёмном коридоре. Я нажал дверь ванной чуть сильнее.

— Соф! Что с тобой? Ты в порядке?

— Не-е-т, — еле слышно раздался приглушённый плач Софи из-за двери.

Решившись, я ударил дверь плечом. Взвизгнула шурупами по алюминиевому профилю вырванная с корнем задвижка, зазвенела по кафельному полу. Я шагнул внутрь и споткнулся о брошенное на пол покрывало. Совершенно голая, Софи стояла на выдвинутом ящике умывальника и привязывала к потолочной вентиляционной решётке мой галстук. На другом конце галстука уже готова петля.

— Чёрт возьми, Соф, ты что это удумала?

— Не-е-ет, — прошептала она. Уронила галстук. Отстранилась. Потеряв равновесие, соскочила с ящика, ударилась коленом о металлический унитаз. Наверняка больно, но она будто не заметила. Её глаза, расширенные и безумные, отражались в пластике и нержавеющей стали душевой кабинки.

В тёмном проёме двери возникла фигура доктора: босиком, в майке и шортах, очки перекошены, одна дужка попала мимо уха. Нэт пыталась поднырнуть в ванную под рукою доктора, а тот всё выставлял ногу, не пуская. Софи неожиданно повернулась, протиснулась мимо меня. Как робот, оттолкнула в сторону доктора и Натали и проследовала к своей койке. Безмолвно упала лицом вниз и замерла. Будто неживая.

Доктор шумно втянул носом воздух. Зачем-то слегка коснулся большим пальцем ноги галстука на полу, словно проверяя, не подвели ли очки.

— Успели, — произнёс он с явным облегчением.

— Успели, — согласился я. Потом поправил себя, — Нэт успела. А я — проворонил.

— Мой прокол, — сказал доктор, — Режущее и колющее убрал, а про галстук даже не подумал.

— Про галстук подумать должен был я. В чемодане не один галстук, а пять.

Нэт уже рядом не было. Она стояла на коленях возле койки и гладила волосы Соф.

— Соф. Ну не надо? Соф. Ты меня слышишь? Не делай такое больше, а? Не будешь?

— Не-е-ет, — прошептала Соф сквозь подушку.

Глава 18. Н. Смайлс, юнга

Толстяк Маркони пулей пронёсся через иммиграционный контроль, растворившись в желтоватом смоге Лос-Анджелеса. Я подозревала, у консультанта как у Джеймса Бонда: двадцать разных паспортов, главное не перепутать.

Старший помощник тоже торопится: папа сказал, в портфеле супер-важные документы. Несмотря на срочность, шкипер проходит контроль степенно, как танкер ледового класса среди портовых буксиров. Улыбнувшись девушке-офицеру Службы Иммиграции и Натурализации, махнул нам рукой, пробасил гудком: «Удачи!» Развернулся носовыми трастерами и дал полный вперёд — через автоматическую дверь и к поджидавшей машине.

Девушка из Иммиграции принялась за наши паспорта, переводя взгляд с лиц на фотографии и обратно: — Прибыли из России? Через океан на танкере?

— Ну да. Это что — незаконно? — спрашивает папа.

— Нет, почему же. Паспорта у вас в порядке. Только — необычно. Семейный круиз на танкере! И одеты вы… Скажем так, самые странные моряки торгового флота, что я когда-либо встречала в порту.