Я взял Кристину за руку, боясь, что она и всё вокруг растает, словно видение. Мы подошли к столу, девушка взяла микрофон и передала его мне. Я немного помялся и, прокашлявшись, начал говорить:

– Внимание всем! Говорит Виктор Гришин. Ваш лидер мертв, как и обуявшие его амбиции. Вы теперь вольны выбирать, за кем идти дальше. Вы вправе сами решать свою судьбу. Я не прошу вас следовать за мной, но я расскажу вам, куда бы я хотел идти. Война, которую, как вы считаете, развязало Содружество, на деле – лишь инструмент, которым Клее хотел перекроить мир. Это он начал резню, в ходе которой гибнут ваши близкие и друзья. Но мне не нужна эта война. И я надеюсь, что она не нужна вам. Мы не должны убивать друг друга перед лицом такой опасности, как Могильщики. Лишь сплотившись, мы сможем их одолеть. И потому, если вы готовы к переменам, мы тотчас же отправимся на мирные переговоры с Содружеством. Мы расскажем людям о том, как нелюди, сидящие на верхушке, использовали «Сонары». Как я стал убийцей. Мы добьемся того, чтобы Могильщики никогда не стали оружием. Мы привнесем мир в расколовшееся человечество. Если вы хотите этого, то идите за мной. А если нет, я в каюте Лорда-Протектора, можете прийти и пристрелить меня, как собаку. Выбор за вами.

Я замолчал, не зная, что сказать еще. И нужно ли что-то еще говорить.

– Браво, отличная речь! – похвалил Цыганко. – Ты будто учился на оратора!

– Ну что вы, всего лишь импровизация, – улыбнулся я и обнял Кристину. – Сможешь научить автоповара печь «Наполеон»? – спросил я девушку. – У моей Сонечки…

– …завтра день рождения, – закончила Кристина, мило улыбаясь. – Я знаю Витя. Мы ведь уже целый день знакомы.