Учитывая, насколько уставшим он был, Рейдж мог проспать еще четыре-пять часов. Наверное, ей лучше ехать сейчас и вернуться, когда он проснется.

— Я съезжу в Убежище ненадолго, — сказала она тихо. — Ты останешься с ним. Расскажи ему, что я скоро вернусь, или пусть он сам позвонит мне?

Конечно, она говорила со зверем… и обращалась с ним с огромным драконом-костоломом как с секретарем. Но все сработало. Когда ей нужно было уйти, пока Рейдж спал, она всегда говорила зверю, куда направляется и когда вернется. Иначе Рейдж проснется в холодном поту и решит, что ее похитили. Убили. Или что она поскользнулась в ванной и истекала кровью на мраморной плитке.

Да, связанным мужчинам свойственно немнооооооого преувеличивать.

Мэри осторожно высвободилась из его объятий… но замерла на полпути к свободе. Посмотрев на целую, не тронутую ранами грудь, она прикоснулась пальчиками к тому месту, где видела пулевое ранение.

— Я не поблагодарила тебя, — прошептала Мэри. — Ты спас его. Я перед тобой в долгу… неоплатном.

Внезапно веки Рейджа поднялись… но он не проснулся. Вместо зрачков она видела белки, сигнальный свет, указывающий, что на нее смотрел зверь.

Улыбнувшись, она погладила лицо своего супруга, зная, что дракон почувствует ее прикосновение.

— Спасибо. Ты хороший мальчик.

Более тихая версия урчанья, которым зверь всегда отзывался на нее, вибрацией поднялась по его горлу и сорвалась с губ.

— И ты возвращайся ко сну, хорошо? Тебе тоже нужно отдохнуть. Ты серьезно потрудился прошлой ночью.

Опять урчанье… и его веки начали опускаться. Зверь боролся с усталостью как щеночек, но все равно проиграл битву, снова послышался храп, когда они оба вернулись в страну сновидений.

Наклонившись, Мэри поцеловала супруга в лоб и пригладила волосы назад. Потом она дошла до ванной и закрыла дверь. Повернувшись к раковине, она улыбнулась. Кто-то… о, кого она обманывает, это, без сомнений, был Фритц… разложил два комплекта сменной одежды, для него и для нее. А также зубные щетки, бритву и крем для бритья, шампунь и кондиционер.

— Фритц, заботливость твое второе имя.

И да, душ был прекрасен. Она даже задумывалась, а не разбудят ли шум и запахи Рейджа, но когда она вытерлась и приоткрыла дверь, то обнаружила, что он спал без задних ног, хоть и повернулся лицом к ванной.

Наверное, потому, что она сказала зверю, что собиралась сделать.

Во время сушки волос она гадала, где ее Вольво. Она приехала сюда с поля боя в медицинском фургоне, но кто-то же пригнал ее универсал?

Ну, она всегда может поехать в Убежище на чем-нибудь другом.

Пятнадцать минут спустя она прокралась к двери. После продолжительного взгляда на Рейджа, она отрыла панель и…

— Боже мой! — прошипела она, отшатнувшись.

Последнее, что она ожидала увидеть, — это Братство в полном составе снаружи палаты ее хеллрена.

Но, с другой стороны, ей следовало ожидать. Все собрались здесь, от Ви и Бутча, до Фьюри и Зи… Блэй и Куин… Тор с Джоном Мэтью… даже Роф с Ривенджем. Она словно стояла перед футбольной командой… состоявшей из профессиональных рестлеров… готовых к бою.

Ладно, это даже близко не описывало количество мужчин, собравшихся в коридоре.

— Привет, ребята, — сказала она тихо, отпустив ручку и убедившись, что дверь закрыта. — Сейчас он спит, но, уверена, он не будет против, если его разбудят.

— Мы пришли не к нему, — сказал Роф низким голосом.

Брови Мэри взмыли вверх, когда она посмотрела на Короля.

— Оу.

Господи, она что-то натворила? Сложно сказать, потому что Роф с его вдовьим пиком и солнечными очками всегда казался раздраженным.

И у парня было не раздраженное, а я-собираюсь-убить-кого-то-и-спалить-его-дом выражение лица.

Проглотив ком, Мэри забормотала:

— Эм, я…

— Мэри, спасибо, — сказал Король, ступая вперед со своим псом поводырем, Джорджем. — Спасибо за то, что спасла жизнь нашего брата.

На мгновение она была полностью огорошена. А потом Король сжал ее в крепком объятии.

Когда Роф отступил, то Мэри обнаружила что-то висевшее на ее плече.

Меч?

— Подожди, что это? — Она во второй раз отшатнулась. — Стойте, это… о, Боже…

Оружие было выполнено из золота, с орнаментом от рукояти до кончика лезвия, и оно было усеяно драгоценными камнями, белыми и красными. И также ярко-красный, покрытый драгоценными камнями и металлом ремень, на котором был закреплен меч. Он казался древним. Древним… и бесценным.

— Роф, я не могу принять это… это слишком…

— Ты оказала бесценную услугу трону, — объявил Король. — Сохранив жизнь члена моей личной охраны, ты удостоена высочайшей королевской награды… в любое время ты можешь просить у меня все, чего только пожелает душа.

Она не переставала качать головой.

— Это необязательно. Правда. Вовсе нет.

И внезапно она почувствовала себя скверно. Весьма. Потому что она спасла Рейджа не ради этих прекрасных мужчин, что так сильно любили его. И даже не ради себя.

Боже, почему… почему это мгновение должно быть омрачено трагедией Битти?

Мэри начала снимать меч.

— Я, правда, не могу…

Один за другим, Братья подошли к ней, с силой обнимая ее, так, что прогибалась спина и ребра сошлись вплотную. Кто-то что-то говорил ей на ухо, слова, которые находили глубокий отклик внутри нее не просто из-за выбранных слов, но благодаря уважению и благоговению в низких голосах. Кто-то просто прокашлялся, как порой поступают мужчины, когда их обуревают сильные эмоции и приходится прикладывать усилия, чтобы сохранить лицо. И еще был Джон Мэтью, парень, с которым она начала это сумасшедшее путешествие, с него все началось, когда он позвонил по горячей линии для самоубийств, в которой она работала бесплатно.

Вишес был предпоследним из Братьев, и когда он обнял ее, она уловила душок табака. Запах кожи. Пороха.

— Мы в долгу перед тобой, — сказал он отрывисто. — Навечно.

Стерев слезы, Мэри снова покачала головой.

— Вы перехваливаете меня.

— Вовсе нет, — сказал он, потерев ее щеку рукой в перчатке. Она никогда не видела столько нежности на обращенном на нее жестком лице с татуировками и в бриллиантовых глазах. — Ты знала, что нужно делать…

— Ви, я не знала. Я правда не понимаю, откуда пришла эта мысль.

Ви на мгновение нахмурился. Но потом просто пожал плечами.

— Ну, что ж. Ты вернула нам нашего брата. И хотя он капитальная заноза в заднице, без него жизнь была бы уже не та.

— Или без тебя, — добавил Зи.

Зи подошел к ней последним, и когда он раскрыл руки для объятия, по неясной причине в глаза бросились его татуировки вокруг шеи и запястий.

Его объятие было скованным. Неловким. Очевидно, сложным для него, ведь он держал свои бедра на расстоянии от ее тела. Но его глаза были желтыми, а не черными, и, отступив на шаг, он положил руку на ее плечо.

Шрам, пересекавший его нос и всю щеку, исказился, когда Зи улыбнулся ей.

— Ты хороша в спасении жизней.

Она прекрасно понимала, о чем он говорил: о тех сеансах, что они провели в бойлерном помещении в подвале особняка, когда он рассказывал об ужасных актах насилия, от которого он страдал в руках Госпожи, а она слушала его и комментировала, когда он замолкал на долгое время или смотрел на нее в поисках спасательного жилета, пока он утопал в море стыда, боли и горя.

— Порой я жалею, что не могу лучше, — сказала она, думая о Битти.

— Ни за что не поверю.

Когда Зи вернулся к своим братьям, Мэри пригладила волосы. Вытерла глаза. Сделала глубокий вдох. Хотя ее наполняло столько разнообразных эмоций, было прекрасно находиться среди людей, любивших Рейджа также сильно, как и она.

Это даже не подлежало сомнению.

— Что ж… — она прокашлялась. — Спасибо вам. Но, правда…

Все до единого выразительно посмотрели на нее так, что она обрадовалась тому, что она им нравилась.

Мэри рассмеялась.

— Ладно-ладно. Молчу.

Между Братьями завязался разговор, они хлопали друг друга по спине, гордясь собой за то, что правильно поступили по отношению к ней.