Она забросила все дела и как заведенная проработала два месяца. Анн каким-то шестым чувством догадывалась, как бы могла сложиться жизнь у Елены после прочтения синей книги. Писала она и о том, что, по ее мнению, переживал Артис. Анн ввела в повествование и саму себя со своей любовью. Все шло как по маслу. Она придумала стройный сюжет. Радовалась тому, что наконец-то объединит Елену с Артисом и закрепит их брак на бумаге. Она дошла до 47-й главы и... То ли в этот день подул ветер разочарования... То ли мироздание решило, что никто из них четверых не заслужил счастья. Анн перечитала свой незаконченный роман, закрыла документ, перенесла его в папку "Тексты" и закрыла компьютер. Она решила отдохнуть и легла спать. А на утро какое-то недомогание помешало ей вернуться к работе. И днем позже. Потом прошел месяц. Два. У нее все время болела голова. И с какими-то кусочками воспаленного мозга незаметно умерло воспоминание о том, что она написала больше половины задуманного текста.

   Уже спустя несколько месяцев, когда ее болезнь отошла, она чистосердечно горевала о том, что у нее были такие интересные идеи о жизни разных людей, но она, увы, так и не начала писать это произведение. Из-за своего самочувствия она перестала верить, что сможет осилить столь важную работу. И решила оставить роман на потом, абсолютно забыв, как много зависит от этого текста.

   * 55 *

   Так получилось, что из-за перевода газеты в электронный формат, мне дали неожиданный отпуск. Ехать было некуда и не на что, и я решила посвятить себя творчеству. Я была окрылена теорией перерождений, идеями вечной любви, своими собственными надеждами, и сформулировала для себя вопрос, ответ на который должен был принять форму новеллы. Я хотела знать, что могло произойти в какой-то прошлой жизни, если в этой, современной мне реальности некая женщина мечтает влюбиться в человека, которого она могла бы боготворить, а некий мужчина как неприкаянный ходит по свету в поисках женщины, которая считала бы его богом.

   Это было уравнение с несколькими неизвестными. Но я требовала от себя лишь одного - сочинить историю их предыдущего воплощения. И мне было совсем неважно, в каком времени и стране они должны для этого оказаться. Я писала ровно две недели. И когда дошла до финала, поняла, что четко, ясно и без особых литературных изысков описала историю своей собственной прошлой жизни. Я назвала свою повесть "Молитвы Хельги Майерсон" и никогда не пыталась ее опубликовать. Ее читали лишь самые близкие друзья и некоторые родственники. Сама же я была настолько влюблена в этот текст, что периодически возвращалась к нему, что-то правила, корректировала и внутренне надеялась на свои магические способности, благодаря которым это произведение приведет в мою жизнь именно того человека. Но увы, для этого мне не хватало сверхъестественной силы Анн.

   * 56 *

   МОЛИТВЫ ХЕЛЬГИ МАЙЕРСОН

   Глава 1

   Тридцативосьмилетний Клаус Хайдель, комендант концентрационного лагеря близ Айхенвальда, стоял возле окна своей спальни и рассматривал опостылевший ему за прошедшие полтора года пейзаж. Громады каменоломен, в которых серая человеческая масса непрерывно передвигала тележки, груженные осколками белых глыб; серые бараки, аккуратно расставленные на плато, усыпанном острой каменной крошкой; километры колючей проволоки, опутывающие этот смрадный клочок земли; здание фабрики из красного кирпича, неприятно бросающееся в глаза жестяной крышей и зарешеченными глазницами окон; железнодорожные пути, скрывающиеся за горизонтом... Передернувшись, Клаус отошел от окна и, взяв бутылку, отхлебнул из горлышка несколько обжигающих глотков.

   "Поганое утро, - подумал он, потирая ноющий от сильного похмелья висок, - такое же поганое, как и вчерашний вечер". Он подошел к кровати, на которой дремала беловолосая и ладно сложенная Магда - его последнее не очень пылкое увлечение. Взглянув на очертания ее спортивного тела, проглядывающие сквозь простыню, Клаус сделал еще два глотка водки.

   - Опять пьешь? - сонно потягиваясь, спросила Магда и, завернувшись в шелковый халат, прошла в ванную.

   "Заткнись", - подумал Клаус и сел в кресло. С минуту поразмыслив, он, однако, пришел к выводу, что действительно начал слишком много пить, и от этого на душе у него стало еще более мерзко.

   - Магда! - крикнул он в незапертую дверь ванной комнаты. - Собирайся быстрее, скоро придет машина! У меня сегодня много дел, так что тебе нет смысла здесь дожидаться.

   - Что? Я ничего не слышала, - сказала Магда, появляясь в дверном проеме. - Ты что-то сказал?

   Волна раздражения на секунду захлестнула его, и он процедил сквозь зубы:

   - Я сказал, поторапливайся, потому что у меня много дел.

   - Ну, Клаус, - попыталась приласкаться к нему Магда, - не будь злым. Когда мы еще раз встретимся?

   Он встал и, поставив на стол почти допитую бутылку, вышел из комнаты.

   "Надо отвлечься, - подумал он, машинально разглядывая беспорядок, оставшийся после вчерашних гостей, - поехать в город, сходить в ресторан..." Его мысли текли вялым потоком и исчезали, едва появившись. "Да, в ресторан... - продолжал размышлять он. - Хотя с кем? С Магдой? С какой-нибудь другой, ей подобной? Скучно..." Он снова осмотрел гостиную - хаос. "Да, Ганс был прав, когда говорил, что одного работника в доме будет недостаточно. Порой он рассуждает довольно здраво. Ладно! - одернул он сам себя, взглянув на каминные часы. - Хватит тут торчать и терять время. Пора ехать. Хотя... Возможно, это действительно хорошая мысль - взять кого-нибудь еще в помощь этому немому итальянскому повару-уроду, которого Ганс в прошлом году вытащил из петли. Этакую деревенскую простушку, угодившую в лагерь за связь с социалистом..."

   - Магда! - снова рявкнул он. - Ты готова ехать?

   - Найди мне работницу, - говорил Клаус спустя два часа своему заместителю, стоя на плацу среди бараков и поигрывая пистолетом.

   - Ну вот, наконец-то ты прислушался к моему совету, - ответил Ганс, заравнивая носком сапога свежее пятно крови, неприятно алеющее на стеклянно-белой каменной крошке.

   "Как ты любишь выгораживаться, - подумал Клаус раздраженно, - для тебя самое великое счастье - это услышать, что твои жалкие мысли смогли найти какое-то применение".

   - Ну так что? - Ганса переполнял энтузиазм. - Какая тебе нужна работница, блондинка, бронетка?

   Клаус сплюнул:

   - Я просил не любовницу мне выбрать, а женщину для хозяйства. Какая разница, как она будет выглядеть? Главное, чтобы была здоровая и аккуратная.

   - Ну ты же не хочешь, чтобы она была уродливая? - не унимался Ганс.

   Клаусу надоел этот разговор, и, зло бросив на землю окурок сигареты, он сказал:

   - Хорошо, притащи сюда пять самых красивых женщин не старше двадцати пяти лет, а дальше я сам разберусь, какая мне подойдет больше всего.

   "Болван, - подумал он, идя в сторону административного корпуса. - Можно подумать, что у всех этих человеческих полуфабрикатов есть лица".

   Глава 2

   Через час Ганс радостно сообщил ему, что пять самых лучших экземпляров ждут его на площадке возле третьего барака.

   - Я выбирал очень тщательно, надеюсь, что ты останешься доволен.

   Клаус лениво потянулся и встал из-за стола, на котором аккуратными стопками лежали папки с документами.

   - Ну ладно, пойдем посмотрим, - вяло сказал он, закуривая сигарету.

   Пока они шли, Клаус немного развеселился. "Во всяком случае, это хоть какое-то развлечение, - подумал он, подобрав с земли небольшой кусок стального прута, - поскольку все остальное уже стало приедаться. Он уверяет меня, что отыскал писаных красавиц. Ну что ж, на это стоит посмотреть". Подойдя к площадке, где в шеренгу выстроились пять женщин, он остановился.