Гален молчит с мрачным выражением. Внезапно меня осеняет гениальная мысль.

— Привет, можно поговорить с вами секунду? — слова вырываются слишком быстро, и я кашляю. — То есть, не могли бы вы уделить мне немного времени? Мне хочется поговорить с вами наедине.

Принц ставит горшок на стол. На его лице, руках и в волосах грязь, он ни капли не похож на идеально одетого принца в день представления, но это не делает его менее привлекательным. Сексуальность буквально сочится из него, особенно с закатанными до локтей рукавами, расстёгнутой рубашкой и капельками пота. Ему стоит стать моделью, если убрать цветочный горшок.

— Сколько угодно, — отвечает он. — Гален, убедитесь, чтобы все новые саженцы внесли в каталог. Семена анютиных глазок ещё не пришли?

Гален хрюкает и указывает на мешок на столе.

Принц кивает и поворачивается ко мне.

— Прошу сюда, мисс Катриона.

Я следую за ним к выходу, мимо рядов с клумбами, мимо лабиринта в виде живой изгороди, где он перевязывал мне ногу. Прогоняя воспоминание, задумываюсь, о чём же с ним говорить. Мои ладони потеют, уверена, что снова выставлю себя дурочкой, но мне нужно что-то предпринять, если хочу вернуться к своей семье.

Он останавливается возле куста рододендрона.

— Ваши мама и сестра где-то во дворце?

— Что? А, нет, они отправились за покупками на Хай Стрит. Бьянке нужны перчатки... снова, — я говорю таким тоном, словно она вершит зло. Понимаете, я решила использовать каждый шанс, чтобы высмеивать Бьянку перед принцем. — Как будто дюжины пар, которые уже у неё есть, ей недостаточно.

Его лицо выражает удивление.

— То есть, вы хотите сказать, что вы здесь одна, без дуэньи?

— А зачем она мне нужна? Я вполне могу справиться сама, благодарю вас.

Его брови ползут вверх. Дерьмо, наверное, я опять сделала что-то не так. То, чего леди в Ателии не должна делать.

— Ну, вообще-то, не совсем одна, — быстро говорю я. — Меня привёз Вен, наш конюх. Кроме того, я же ехала не в казино или куда-нибудь в опасное место. Мне нужно просто спросить у Галена об одной важной вещи, так что не позаботилась о дуэнье.

Но он продолжает смотреть на меня с изумлением. Через мгновение принц отворачивается и продолжает идти. Мне нужно быстро вернуться в реальный мир. Страна, где девушка не может никуда пойти, чтобы за ней не тащилась матрона — сведёт меня с ума.

Наконец, он останавливается у большого камня, увитого плющом и жимолостью, затем вытаскивает ключ, большой причудливый золотой ключ, размером больше, чем моя ладонь и вставляет его в дверь в стене. Если добавить сюда пение малиновки, вся картинка может стать идеальным местом для экранизации "Таинственного сада".

— После вас, — принц отходит в сторону. Не возражала бы, если бы он вошёл первым, но, эй, иногда, всё же приятно, когда с тобой обращаются как с леди. Хотя, я бы вполне обошлась без бесконечных правил этикета.

И я вхожу в самый красивый сад, который когда-либо видела. Справа находятся ровные ряды клумб. Узнаю лишь примулы и фиалки, но краски необычайно красивые: розовые бутоны, лимонно-жёлтые, нежно-голубые. Слева располагается беседка с ветряными колокольчиками, и подвесными корзинами с лавандой и лапчаткой, с резной каменной скамейкой внутри беседки. Также здесь растут ряды яблонь, с одной из них свисают увитые лозой качели. Из-за воздуха, пронизанного ароматом бесчисленных цветов и пения птиц в деревьях, появляется ощущение, словно я шагнула в рай.

— Вау, — только и могу сказать.

— Вам нравится? — улыбаясь, спрашивает он. — Я сам всё посадил.

Разворачиваюсь, чтобы смотреть ему в лицо.

— Вы шутите, вы не можете так говорить. Разве вам не нужно управлять страной?

— Пока нет, — отвечает он, откидывая прядь волос, упавшую на лоб. — Кроме того, у королевской семьи сейчас только консультативные полномочия. Не смотря на то, что мой отец может издавать приказы, например о поднятии налогов, сначала ему всё же нужно получить одобрение парламента.

«Типа Конгресса», — предполагаю я. Это любопытный момент, интересно, а парламент должен одобрять бал для принца? Или бал не считается. Только представьте себе группу почтенных членов парламента за голосованием: «Поднимите руки, если вы согласны на то, чтобы устроить бал для принца, на котором он может выбрать себе жену».

Принц делает жест рукой в сторону резной деревянной скамейки,

— Присаживайтесь.

Предпочитаю качели, хотя это и кажется ребячеством. Я должна быть серьёзной и убедительной, чтобы он удовлетворил мою просьбу, поэтому подхожу к скамейке и сажусь, радуясь, что выбрала платье без излишеств. Это просто боль в заднице, сидеть в кринолине во время спектаклей и на суаре. Буквально.

Налетает ветерок, и на мои колени падают сверху несколько лепестков. Делая глубокий вдох, расслабляюсь. Спокойная атмосфера намного лучше, чем суета и беготня сезона.

— Вы, и правда, посадили все эти цветы, кусты и деревья?

— Начиная с планирования, копания, посадки и полива... всё, — отвечает он с явной ноткой гордости в голосе.

Всё ещё не могу поверить.

Удивительно, но он угадывает мои мысли.

— Я хотел что-то иметь, что мог бы считать своим собственным, Мисс Катриона. Корона — это сверкающая клетка, моя жизнь предопределена с самого рождения. Это скорее привилегия, чем удовольствие, но все же, иногда мне интересно, — он смотрит на качели, которые слегка колыхаются на ветру. — Иногда, мне хочется иметь возможность доказать, чего я стою, сделать что-то, не связанное с королевскими обязанностями. Сделать что-то без помощи армии слуг. Кстати, вы знаете, что в этом дворце больше одной тысячи комнат?

Захваченная врасплох внезапным вопросом, трясу головой. Боже, наверное, даже в «Эмпайр Стейт Билдинг» их меньше.

— Так много комнат, но, нет ни одной, где я чувствовал бы себя комфортно, — продолжает он. — Этот сад моё святилище, здесь я могу найти временную передышку от хаоса своей жизни.

— Я знаю, — вырывается у меня. — Хочу сказать, что у меня нет королевских обязанностей, но все мероприятия во время сезона сводят с ума. Так что моим святилищем стала моя спальня. — И описываю ему, как комфортно я себя чувствую, свернувшись в кровати с толстым томом из "Книжного червя", чашкой горячего какао на низеньком столике и весёлым огнем в камине.

Он хороший слушатель, тем не менее, я начинаю заикаться, чувствуя на себе его взгляд. Эти глаза чертовски отвлекают.

— Очевидно, что мы разделяем похожие желания, — улыбаясь, говорит он — Найти место, где можно забыться и помечтать.

— Где ты можешь быть самим собой, — добавляю я, начиная улыбаться в ответ, пока не вспоминаю, что у меня здесь задание. Смахивая лепестки с юбки, заставляю себя говорить нормально.

— Эм... — я останавливаюсь, думая, как много можно ему рассказывать. — Мне нужна ваша помощь.

Он наклоняется вперёд, уголки его губ изгибаются вверх, подбадривая меня.

— Скажите, чем я могу помочь.

— Хм, ты помнишь Эллу, девушку, которая была со мной в тот день? Чья мать была больна?

Принц кивает.

— Генри продолжает навещать её семью.

Делаю глубокий вдох. Я всё ещё не уверена, что всё делаю правильно, но выбора у меня нет.

— Ну, это кажется странным, но думаю, что Элла может быть моей сводной сестрой.

Я смотрю на него. К чести принца, челюсть у него не отвисает, и он не хлопает по колену, а всего лишь поднимает брови. Парень не сводит с меня своего взгляда, как всегда внимательного. На этот раз я не краснею и не отвожу глаза, а затем, складывая руки, и продолжаю.

— Я навещала её маму, и она сказала мне, что Эллу удочерили, её принёс мужчина по имени Адам Снайдер. Мне удалось узнать, что этот Снайдер был садовником, поэтому я начала распрашивать, и клерк в садовом магазине сказал, будто Гален может его знать.

Я тараторю, будто за мной гонятся.

Принц прикладывает палец к подбородку и задумывается.