ЗАСЛУЖЕННОЕ ПРАВО

Прошло несколько дней. Капитан Рязанов еще не приехал, старший лейтенант Лузгин, Лавров, Шакирзянов и Цюра ночами не уходили с границы. Не было на заставе и Степана Зозули…

Саша сидел за письменным столом дяди Андрея и думал. Славка, стоя на коленках на стуле, навалился локтями на пачку журналов и тоже думал. Алька думал, забравшись с ногами на диван. Сегодня Саша и Славка уезжали в пограничный городок в школу и перед отъездом сочиняли коллективное письмо Зозуле.

Долго не получалось начало. Написать ему: «Здравствуйте, товарищ Зозуля» — очень уж по-чужому. «Здравствуй, милый дядя Степа!» — как-то по-детски…

Саша подумал и написал:

«Дорогой Степан Антонович! Поправляйся скорее и приезжай обратно на заставу. Мы на каникулы тоже приедем домой. Мы все по тебе очень скучаем…» Что бы ему еще написать?

«Твой Арап воробьев ловит»,- подсказал Алька. Саша записал, хотел вычеркнуть, потом подумал и оставил: в госпитале Зозуле и про Арапа интересно будет узнать.

«Степан Антонович, мы набрали целый вещевой мешок семян сосны, а второй мешок нам на праздник привезла Айно от ребят деревни Хаукилахти,- продолжал писать Саша.- Мы их сдадим в школу и отошлем сталинградским ребятам для питомника.

Я и Слава будем учиться в одной школе и в одном классе, а жить в интернате при школе. Айно едет с нами, она уже третий год учится в той же школе и будет теперь в пятом, а мы уже в шестом, а жить она будет там же в общежитии для девочек.

Степан Антонович, если поедешь после госпиталя через город, обязательно пошли телеграмму и заезжай к нам».

— Давайте ему про Харитона напишем! — предложил Алька.

Саша решил, что можно и про Алькиного Харитона написать.

«…А вчера мы ходили за грибами. Там была яма с лягушками. Слава сказал, что лягушки сами не понимают, где им лучше зимовать. Алька поверил и стал пересаживать их в другую яму.

Степан Антонович, напиши нам, когда тебе будут делать операцию… Потом Алька поймал что-то красное с черными пятнышками. Это оказался тритон. Слава назвал его Харитоном, и мы его выпустили. Мне дядя Андрей советовал записывать для стихов всякие слова и поговорки, я и записал: «Тритон-Харитон».

— Еще приветы пишут,- сказал Алька: — Айно писала и наша бабушка в Петрозаводске всегда пишет…

Ребята так увлеклись письмом, что не сразу услыхали голос дяди Андрея.

— Где вы там? На участок пойдете?

Ну, кто ж откажется от такого предложения! После разоблачения шпионки, после того, как они починили провод, старший лейтенант увидел, что Сашу можно взять на участок, может быть, и на самую границу. А Славка? Славка же — старый пограничник! Только раньше его на участок не брали, а теперь берут… Одного Альку пришлось оставить дома, потому что Нюра его никуда еще от себя не отпускала.

Ребята шагали рядом с дядей Андреем по извилистой росистой тропинке. Кое-где на пригорках видны были поваленные бурей, зависшие на ветках сосны с вывороченными корнями. Тропинка кончилась, пошли свежее обтесанные кладки из двух-трех бревен, сколоченных вместе. Через ямы и ручейки вели деревянные мостики и насыпи земли, покрытые сверху дерном.

— Смотрите! — крикнул Саша. — На елке грибы растут!

Как опытный пограничник, он первый заметил такое необыкновенное дерево. Действительно, в стороне, на полянке, стояла сухая елка, на ветках которой были развешаны и разложены самые настоящие опята и боровики.

— Это белка грибы сушит на зиму,- сказал старший лейтенант,- тут сейчас все лесное зверье насчет запасов хлопочет.

Деревья стояли еще в летнем уборе, а ранняя осень уже подкрадывалась холодными туманами, одевала золотом верхушки берез, развешивала по лесу гроздья алых рябиновых ягод.

Саше казалось, что вот совсем недавно приехали они с Нюрой и дядей Андреем на заставу, только вчера были со Славкой в пещере, ходили с геологами, ездили в деревню к Карпу Яковлевичу, и вдруг, когда разоблачили шпионку, заново увидели всю жизнь на заставе, всех людей и все события. А сегодня вот надо уезжать с заставы, готовить книжки и собираться в школу. Но пройдет зима, кончится учебный год, и снова приедут они летом на границу. И Айно приедет. А когда окончат школу, придут сюда и будут служить на границе, как старшина Лавров, дядя Андрей и капитан Рязанов.

Вот и старая немецкая каска на пеньке. Теперь Саша знает, что она не просто так лежит здесь, а служит ориентиром. Здесь же и куст черемухи и трава, где он когда-то «шпионов ловил». Только тогда трава была невысокая, а сейчас разрослась, и на целый метр над нею поднялись побуревшие, усыпанные кругленькими зернышками семян метелки конского щавеля.

Старший лейтенант и ребята перепрыгнули через яму и вышли к просеке.

На другой стороне просеки работали Шакирзянов и Цюра. Шакирзянов ловко постукивал топориком, а Цюра тащил на плече целое бревно.

— Товарищ старший лейтенант,- сбросив бревно, доложил Цюра,- производим инженерные работы.

— Вот вам и пополнение,- ответил старший лейтенант.- Вы тут помогайте,- сказал он ребятам,- а я пошел к старшине Лаврову погранзнаки проверять.

— А что мы будем помогать, дядя Ваня? — спросил Славка.

— Хочешь, посчитаем что-нибудь или так поговорим, а то пойдем катушки мотать,- хитро прищурив зоркие глаза, предложил Цюра.

— Да нет, мы на самом деле помогать,- засмеялся Славка,- мы теперь по-настоящему!

— А если на самом деле, тогда таскайте ветки в сторону да в кучи их и складывайте.

Цюра и Шакирзянов поддели топором конец бревна и положили его на одну сторону промоины. Потом Цюра занес бревно через промоину и положил рядом с таким же, уже обтесанным бревном. Получился мостик, который они начали укреплять и сколачивать.

Ребята принялись таскать и сваливать в кучу обрубленные сучья и ветки. Саша потащил в сторону липкую сосновую вершинку. Вдруг, сделав предостерегающий знак Славке, он спрятался за дерево. Слава не понял еще, в чем дело, но тоже так и присел. Заметив, что ребята маскируются, Цюра и Шакирзянов оставили работу.

Далеко впереди виднелась зеленая поляна. На поляне, потряхивая широкими рогами, стоял в боевой позе красавец-лось.

— Ну, я думал, опять нарушитель,- сказал Цюра,- вид у вас, не дай господи,- и своих напугаете!

— Можно, мы поближе посмотрим? — спросил Славка.

— Да не знаю,- сказал Цюра.- Лоси сейчас злые, кусаются.

— Мы близко не подойдем,- сказал Славка.

— Ну, посмотрите, если недолго,- разрешил наконец Цюра.

Стараясь не наступать на сучья, обдираясь о кусты, ребята добрались до прогалины и выглянули.

Лось стоял, подняв голову с тяжелыми рогами, вытянув удлиненную горбоносую морду. Раздался глухой короткий рев, и лесной великан, закинув рога на спину, пошел в чащу на высоких пружинистых ногах.

— Драться пошел,- шепотом сказал Славка.- Уй-юй-юй, как они осенью дерутся, гром по лесу идет… Видал, какие у него рога? Как даст — так все!

— Подождем, может, опять выйдет,- предложил Саша, и ребята, затаив дыхание, спрятались за бугром.

Большой зеленый кузнечик шлепнулся между ними на траву и застрекотал под самым носом. Славка не утерпел, сложил ладонь коробочкой и ловко прихлопнул его сверху. Толстый и тяжелый кузнечик возился под ладошкой, прорываясь на волю. Вдруг неподалеку раздался дробный тяжелый топот.

— Лось! — крикнул Славка и выпустил пленника.

Ребята так и припали к земле. Саша ясно видел, как

Славкина белобрысая челка встала ершом вперед.

Земля гудела и дрожала. Похоже было на то, что лось, и правда, пошел на них в атаку.

Переведя дух, оба осторожно выглянули.

На поляну с маху вылетел на Буяне капитан Рязанов. Круто осаженный Буян заплясал на месте, вытягивая морду, запросил повод, а потом завертелся и встал посреди поляны, дрожа от нетерпения каждым мускулом. Капитан соскочил на землю, бросил повод на луку седла и пошел к ребятам. Буян потянулся к траве, фыркнул и, мелко перебирая сухими стройными ногами, побежал за ним.