"Угар любви мне мил и близок…"
Угар любви
Мне мил и близок.
Но как смешон
Тот сердцеед,
Что составляет
Длинный список
Своих "любвей",
Своих побед.
Марина,
Нина,
Саша,
Маша.
Меж тем
При встречах,
Как у птиц,
Была с ним
Все одна и та же,
Размноженная
На сто лиц.
Мне радость
Выпала иная,
Мне жребий
Выдался иной:
Меняясь,
Но не изменяя,
Сто женщин
Видел я в одной.
"Пришла и чуткою и нежною…"
Пришла
И чуткою
И нежною
Ошеломить
И потрясти.
Пришла ко мне,
Чтоб душу грешную
От самого себя
Спасти.
А у моей души
Есть правило,
И я воздать
Не прочь ему:
Коль ничего в ней
Не оставила,
То и стучаться
Ни к чему.
С изменами,
С любовью,
С чарами
Душа моя, —
Что к ней влечет?! —
Как лавка
С хрупкими товарами,
Закрыта
На переучет.
"Не пора ли, не пора ли …"
Не пора ли,
Не пора ли
Нам игрушки собирать.
Мы все игры доиграли,
Больше не во что играть,
И в любви
Не портить крови,
Ибо знаю наперед,
Что количество любовей
В качество не перейдет.
"Не о такой, как ты, мечтается…"
Не о такой,
Как ты,
Мечтается,
Не о такой грущу,
Которая
Красивых книжек начитается,
Придет и мучит разговорами.
Еще заставит,
Межеумица,
И подражательностью маяться:
Мол, тот герой не так целуется,
Не так в романе обнимается.
И лишь одно мне утешительно,
Что, споря с книжными страницами,
В любви
Я отвергал решительно
Литературные традиции.
"Он был ворчун…"
Он был ворчун —
Не больше, чем любой.
Она ж его
За это укоряла,
Она ему
Частенько повторяла:
— Что будет
В старости с тобой!
Шли годы…
Он ворчал,
Она ворчала.
Он ей упрек,
Она его в штыки:
— Что будет в старости!..
И замолчала.
Они давно уж
Были старики.
ЦЫГАНКА
Я верю цыганке.
Мне счастье она нагадала.
По жесткой ладони
Всю прошлую жизнь рассказала.
Она мне сказала
По линиям четким и ясным:
— Всю жизнь был любим
И всю жизнь был несчастным.
Она мне сказала
С лукавым цыганским азартом:
— Во многих же семьях
Красавицам спутал ты карты.
Скажу имена их,
Да только не надо скупиться.
— Скажи-ка, а впрочем,
Зачем же…
Напрасно трудиться!
Я верю цыганкам.
Они — как поэты-провидцы,
Всю жизнь они смотрят
На разные встречные лица,
Всю жизнь они бродят,
Всю жизнь они новых встречают.
И радость и горе —
Всё, всё они в нас замечают.
И сам я бродяга
И многое, многое знаю.
Сказал я цыганке:
— Давай
Я тебе погадаю!
"Ну полно… Полно…"
Ну полно...
Полно...
Мне тоскливо!..
Угомонись,
Раздор не сей.
Зачем же так несправедливо
Ругаешь ты моих друзей?
Ты злишься,
Что они приходят
Смущать нездешней красотой,
Что в поздний час меня уводят
Бродить под звездной высотой.
Не знаю,
Чем ты оскорбилась,
Когда сказала, их браня:
— Они тебе, скажи на милость,
Дороже хлеба и меня!
Ну полно же,
На них не сетуй.
Вершители людских судеб,
Мои друзья — они поэты,
Необходимые, как хлеб…
И все ж
Их не сравню с тобою.
Без хлеба все-таки живут.
Ты — воздух мой,
А без него я
Не проживу и трех минут.