— Думаешь, неплохо сострила, не так ли?

— Я знаю, что прикалываюсь, но, скорее всего, это правда.

— К твоему сведению, большинство женщин не находят привлекательным мужчину ростом метр девяносто и весом больше ста десяти килограммов, да еще если он весь в татуировках и с лохматой бородой.

— Верно, — она тихо вздыхает. — Ну, я думаю, мы две уродливые птицы, обреченные на одиночество.

Серьезно или нет, она издает короткий смешок. Страдать приятнее за компанию. Это уж точно. Плюс, я ценю, что она не сказала мне, что я неправ.

— Должна сказать, ты ужасно самоуверен, когда пытаешься подцепить женщину, учитывая твою позицию, что никто и никогда не будет заинтересован в тебе.

— Ты не можешь винить парня за попытку.

— Я дам тебе это, — Бэмби хлопает ладошками по столешнице и встает, чтобы швырнуть стаканчик из-под кофе в мусорную корзину позади нее. — Готов к собеседованию?

— К какому собеседованию? — спрашиваю я, чувствуя себя немного потерянным.

— Для твоей новой работы?

Подождите-ка, нееет. Эта цыпочка думает, что будет проводить со мной собеседование для работы в ее автомастерской. Мне хочется смеяться при мысли об этом, но... черт возьми, я подыграю.

— Конечно, Бэмби. Мы должны сделать это здесь, в моем номере или в твоей мастерской?

— Ничего себе, ты просто не можешь остановиться?

— Каков должен быть правильный ответ на этот вопрос: «да» или «нет», если я подамся в механики в твою автомастерскую? — я делаю паузу на минуту, делая вид, что тщательно обдумываю. — Ну, начнем с «нет»... нет, я не могу остановиться. Так что... да, ты должна уволить меня, если ничего не получится.

— О, это не будет проблемой, — говорит она сквозь надменный смех, проходя мимо меня к двери.

Пока я следую за ней, в моем кармане сильно вибрирует телефон. Последний звонок был от Танго пару недель назад, когда он просил меня вернуться сюда и помочь ему. Поразительно, но это снова Танго.

— Что случилось, мужик? — отвечаю я.

— Ты все еще ищешь работу? У нас сегодня открытие новой строительной площадки и требуются лишние руки, — объясняет он.

Я останавливаюсь и отворачиваюсь от дорожного шума, из-за которого сложно услышать, о чем он говорит. Прижав палец ко второму уху, я секунду раздумываю. Я бы лучше занялся автомобилями, но предполагаю, что Бэмби не наймет меня на это место сию минуту, и я не приступлю к работе немедленно. Поэтому сейчас я позволю ей почувствовать себя главной в этой игре с собеседованием, а потом, черт возьми, оправлюсь к Танго.

— Да, чувак, я смогу. Если это не испортит мой маникюр или что-нибудь в этом роде. Я имею в виду, что только что получил…

— Джегз, чувак, будь в 10:00. Каталина-стрит 4040.

— Так что, работа не испортит мои ногти?

Никакого ответа. Придурок. Мой друг раньше имел чувство юмора, но предполагаю, что его женушка совсем вытрахала это из него. Счастливчик. Я бросаю свой телефон обратно в карман и догоняю Бэмби, которая ни разу не остановилась.

— У меня только тридцать минут, я должен пойти помочь моему приятелю на стройке.

— Что, если бы я попросила тебя начать сегодня? — спрашивает Бэмби.

— Я бы отказался. Если бы ты сказала мне это десять минут назад, я бы отказал моему приятелю. Кто успел, тот и съел.

Мы снова пересекаем оживленную улицу и направляемся через парковку, примыкающую к автомастерской. Не останавливаясь, Бэмби входит через открытую стеклянную дверь и идет через гараж до задней стойки.

— Доброе утро, шеф, — кричит один из парней снизу. Вау, что за?..

— «Форд Мустанг Босс 429» 1969 года. Милааашка, — говорю я с сексуальным стоном, до которого меня доводят только красивые машины и женщины. Они в значительной степени оказывают одинаковое влияние на мои головы — на голову и головку.

После быстрого внешнего осмотра этой горячей цыпочки, я опираюсь локтями на стойку, в то время как Бэмби поворачивается спиной и снимает с себя рубашку, даря мне удовольствие лицезреть застежку ее кружевного бюстгальтера. Не доверяет, черт возьми. Она натягивает белую, запачканную машинным маслом рубашку и руками собирает свои длинные волосы в небрежный узел на макушке.

— Мне нравится твоя преданность, Джегз. И ты знаешь точную модель этого автомобиля. Она берет ключ в руку, поднимает ее в воздух и прищуривает свой здоровый глаз. — Что это?

Я смеюсь над простотой ее вопроса.

— Гаечный ключ, Бэмби.

— Ты нанят. А теперь убирайся отсюда. Встретимся завтра утром в восемь.

Я отталкиваюсь от прилавка и отдаю ей честь.

— Да, мэм.

Я не получаю от нее ни улыбки, ни слова «пока», но сейчас этого и следовало ожидать. Только мне хочется дружить с самым несчастным человеком в мире. Поэтому я ставлю себе задачу заставить эту женщину смеяться больше, чем она хмурится.

В ту секунду, когда я выхожу через не совсем звукоизолирующую входную дверь, слышу ее крик... звук, который, уверен, никогда бы не думал услышать.

— Ты знаешь, кто это был? Ты знаешь, кто его отец? Святое дерьмо, Хэл, это грандиозно!

Я вновь открываю дверь и просовываю голову в проем.

— Да, все верно, Бэмби, я — дерьмо, и ты это знаешь. Перестань притворяться, будто это не так.

Ее глаза округляются и со взглядом «вот дерьмо, ты все-таки услышал» она прислоняется к стене.

— Убирайся отсюда, увидимся завтра, — говорит она, прилагая все усилия, чтобы скрыть улыбку, которая так отчаянно хочет появиться на ее губах прямо сейчас. Видите, только я могу заставить улыбнуться самого несчастного человека в мире. Одно очко в пользу Джегза.

ГЛАВА 4

Пытаться попасть в собственную машину без Кэли, забрасывающей меня вопросами — это как выиграть в лотерею. Я знаю, что ни она, ни Танго не хотят, чтобы я возвращалась домой прямо сейчас, но в моих планах не значится бродяжничество. Эти двое наслаждаются таким образом жизни, но не я. Я люблю стабильность, люблю знать, где сегодня проведу ночь. Сегодня-завтра я найду кого-нибудь, кто заменит мне замки. К тому же, с учетом того, как Танго и Джегз отделали Лэндона на прошлой неделе, не думаю, что он захочет продолжать общение со мной.

Я все еще не могу осознать, как могла доверять Лэндону все это время. Мне просто хотелось иметь дом, мужа и детей — идеальную жизнь. А сейчас мне двадцать семь, и я в заднице, ну, или вроде того. У меня все еще есть работа и дом, но я ненавижу гложущее меня чувство вины.

Не успеваю отъехать даже на пару улиц, как мой телефон устраивает вибрационный шторм в держателе для стаканов. Я решаю, что отвечать не буду — пусть сработает голосовая почта, но ведь за первым последует еще десяток звонков и гадких голосовых сообщений.

— Да, Кэли, — медленно отвечаю я.

— Куда ты делась? Я думала, мы пойдем искать квартиру. И работу… мы забыли добавить это в твой список, потому что в ресторан ты вернуться уже не можешь. Лэндон ведь работает там поваром, — она вздыхает. — Так что, где ты?

Точно. Лэндон. Мне нельзя появляться в ресторане. Именно поэтому я притворяюсь больной всю неделю — не хочется звонить на работу и говорить, что увольняюсь. Я так устала, что не очень хорошо соображаю. Мне нужно поспать. Хочу целую ночь спокойного сна. Я даже не знаю, куда именно сейчас направляюсь.

— О, просто не хотела вас будить. Вы так крепко спали, я прямо удивилась, что же такое вас так могло утомить, — говорю я, и мой голос дрожит от насмешки.

— О, ты о сексе?

— Кэли!

— Секс. Секс. Секс. Ну, что сказать? Я просто никак не могу насытиться жезлом любви моего Танго. Мы сегодня попробовали несколько интересных позиций и воспользовались новыми секс-игрушками. А, кстати, как-то раз он взял свою зубную щетку…

— Господи Боже мой, замолчи. Я больше этого не выдержу. Кто ты такая и когда моя лучшая подруга успела превратиться в порно-звезду?