— Ничего у них хорошего нет. Давайте проедем в центр. Может, там что-либо найду.

Стасевский взглянул на часы:

— Вряд ли успеем до закрытия. Пока вы ходили, я вспомнил об одном знакомом. Он работает на базе ювелирторга. Я у него по знакомству доставал подобные штуки. Так что, если хотите, на работу или домой завтра подвезу серьги. Понравятся — возьмете.

— А они золотые, с пробой? — колебался Ветров.

— Настоящие. Можете не волноваться. Я не жулик какой-нибудь. — И, похлопав рукой по баранке, добавил: — Государство доверило почти десять тысяч…

— Ну что ж, если вам не сложно, то привезите. Только не очень дорогие.

Договорились встретиться завтра в шесть часов вечера на площади. Ветров доехал до улицы Энгельса, рассчитался. Стасевский взял с него строго по счетчику и даже о чаевых не намекнул.

В таксопарке

В связи с тем, что Ветров пошел на контакт со Стасевским, в таксопарк поехал инспектор уголовного розыска Леньков. Побеседовал с директором, секретарем партбюро, с начальником колонны. Стасевского знали все, и мнение о нем у всех одинаково — жадный до омерзения, характер склочный.

— Поговорите с водителями, ну хотя бы с Захаревичем. Они больше о нем расскажут, — предложил начальник колонны.

Леньков нашел Захаревича на мойке.

— Здравствуйте. Я из милиции. Нам нужно побеседовать. Подожду в кабинете директора.

— Хорошо. Я вот только машину поставлю.

Захаревич, высокого роста, неторопливый и рассудительный в разговоре, вызывал доверие.

— Иван Арсентьевич, я хотел побеседовать с вами о Стасевском. Говорят, вы раньше с ним на одной машине работали.

— Да, было такое. Не вытерпел его нахальства, попросился на другую машину.

— Иван Арсентьевич, никто, кроме вас, не может так объективно и справедливо охарактеризовать Стасевского. Скажите, только откровенно, вы согласны помочь нам разобраться в этом человеке?

— Случилось что-нибудь серьезное?

— Да!

— Что вас интересует?

Купите серьги

Кранов и Волох под давлением улик сознались в трех кражах. Но причастность к нападению на Шатилова и сторожа магазина отрицали.

Савич надеялся на заключение экспертизы по изъятому у них ломику. И вот оно получено. В нем категорически отрицалось применение этого ломика в тире и в магазине, где совершено нападение. Уголовное дело Волоха и Кранова передали другому следователю.

Савич был готов к допросу Стасевского и ждал, когда Ветров доставит его в Управление. «Если удастся найти хотя бы что-нибудь из похищенного, — думал Савич, — разговор будет легче вести. Ох, не потеряли бы его наши люди».

Неотступно следовать за Стасевским поручили Майскому и Осипову. Надо выяснить место хранения ценностей. И оперативные работники с утра сидели у него на «хвосте».

Стасевский вышел из дому в шесть утра. Остановился у ворот, закурил. На трамвае доехал до таксопарка. Вскоре он выехал и почти весь день развозил в разные стороны пассажиров. Ни один из них не был знаком со Стасевским. Об этом свидетельствовало то, что каждый, выходя из машины, платил за проезд. Около трех часов дня Стасевский высадил очередного пассажира, подъехал к стоянке и спросил:

— Кто в сторону Северного поселка?

Желающих ехать в тот конец города не нашлось, и Стасевский поехал порожняком. На одной из улиц поселка остановил машину. Вошел в небольшой деревянный домик. Оперработники стали за углом. Осипов прошел мимо, краешком глаза осмотрел двор. Слева находился сарай, у входа в который играли две девочки. Стасевский в сопровождении высокого мужчины вышел из дома. Выглянули из калитки — никого. Быстро возвратились во двор, скрылись в сарае…

Минут через десять Стасевский уехал. Майский остался выяснять, кто прожинает в доме, а Осипов с шофером продолжили наблюдение.

Стасевский пообедал в кафе и сразу же влился в поток такси. В шесть вечера отвез двух женщин к обсерватории. Больше пассажиров брать не стал. Приехал к ювелирному магазину. Осипов поспешил за ним. Стасевский подошел к прилавку, обратился:

— Девушка, выручите, пожалуйста. Дайте две коробочки. Хочу друзьям запонки подарить. Себе покупал и коробки выбросил.

— Такие подойдут? — спросила продавщица.

— Да, вполне. Сколько с меня?

— Ничего. У нас многие вынимают покупку, а коробочку оставляют на прилавке.

— Спасибо, девушка, до свидания!

Он вышел из магазина, сел в машину и вскоре приехал к месту встречи. Ветров уже ждал его.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте.

Стасевский, не теряя времени, приступил к делу.

— Я попросил у друга кроме серег и часы. Можете посмотреть.

Ветров открыл коробочку, там лежали дамские золотые часы.

— А сколько они стоят?

— В цене сойдемся. Между нами говоря, за часы он просит дешевле обычной стоимости.

— А они новые?

— Конечно.

Ветров молча вертел в руках часы и серьги: «Наверняка из той партии. Торопиться не буду, поторгуюсь».

Стасевский старался держать себя непринужденно, но глаза все время рыскали по сторонам, руки то нервно сжимали баранку, то беспокойно шарили по сиденью, да и беспрерывно льющийся поток слов выдавал его с головой. Не выдержал, спросил прямо:

— Ну как, берете?

— Хорошо, беру. Но только подъедем ко мне. Я рассчитывал только на серьги.

— О чем вопрос, — с облегчением сказал Стасевский. — Куда ехать?

— Улица Фабрициуса.

Ветров не случайно назвал эту улицу. Стасевский вынужден будет ехать мимо городского Управления милиции, где их ждут. Стасевский достал из кармана половинку детского резинового мячика черного цвета, надел на горевший зеленым огоньком фонарь.

— Для чего это? — сделав недоуменное лицо, спросил Ветров.

— Не могу же я с уважаемого пассажира за проезд сдирать. А с зеленым огоньком первый милиционер остановит.

Вскоре подъезжали к Управлению. Ветров внутренне сжался: не прозевали бы! И тут же облегченно вздохнул: впереди, на дороге, стоял работник ГАИ. Он поднял жезл. Стасевский чертыхнулся:

— Вот, черт, неужели заметил?

Такси приняло вправо. Водитель вышел из машины, быстрым шагом направился к работнику милиции. Ветров последовал за ним. Улыбаясь во весь рот, Стасевский сказал:

— Товарищ лейтенант, я ехал аккуратно, ей-богу, ничего не нарушал.

— К вашему сведению, я не лейтенант, а сержант. Закройте машину на ключ и пройдемте в Управление.

«На фонарь внимания не обратил», — с облегчением подумал Стасевский. Вспомнил о пассажире, который стоял рядом и открыто держал в руке коробочки.

— Вы меня подождите у машины, я сейчас, вот только разберемся, здесь какое-то недоразумение.

— Ничего, ничего, — улыбнулся Ветров. — Вместе и разберемся.

Только после этих слов Стасевский все понял. Опустив голову, двинулся за сержантом. Рядом Ветров.

Они вошли в кабинет, где находился Савич. Ветров по-хозяйски придвинул таксисту стул:

— Присаживайтесь, Стасевский.

— Спасибо, я постою.

— Нет уж, садитесь. Разговор у нас долгий. Вам, конечно, уже ясно, что я работник милиции. Для большей ясности добавляю, что звание у меня майор, а фамилия Ветров. А это — следователь прокуратуры города Савич.

Стасевский присел на стул, в голове вихрем завертелось:

«За что они меня взяли? Может, пацан, что золотишко сбывал, ляпнул? А может, за халтуру? Нет, не похоже. Причем уголовный розыск, прокуратура».

Савич, до этого молча рассматривавший серьги и часы, спросил:

— Откуда у вас эти предметы?

— Знакомый попросил продать. Вот я и предложил товарищу.

— Как фамилия знакомого?

— Да я и не знаю… мы так, иногда встречаемся.

— Где встречаетесь?

— Как когда… где придется. Чаще всего он меня сам находит. Я ведь таксист. А где нашего брата искать, как не на стоянках такси?

— Скажите, Стасевский, вы знакомы с Вороновым?

— С Вороновым? Впервые слышу.