– Нет, это сказал мне Матвей. А Бес с ним иногда разговаривает. Демоны – они все разные, а этот – вообще особенный: он бережёт то тело, в котором находится, и совсем не хочет причинить своему хозяину вреда. Матвей говорил, что он иногда даже заигрывает с ним: напевает разные песни и просит, чтобы тот продолжил, а Матвей их не знает. И тогда этот Бес бесится! Потом он успокаивается, а через какое-то время опять пристаёт. Его надо изгонять!

– А можно ли жить с бесом внутри?

– Можно, и подобных людей немало. Некоторые из таких стали даже политиками, а все их психозы окружающие списывают на простой алкоголизм.

– И когда ты приступишь к этому?

– За час до полуночи, у нас и времени совсем не осталось.

– А как можешь это делать ты, некрещёный?

– Бесов изгоняют и иудеи, и шаманы, и буддистские монахи. Я не могу делать это от имени Иисуса, но есть на них и другая управа!

– А ты уже изгонял бесов?

– Это моя профессия!

Священник слышал наш разговор, но ни единожды не возразил, и не поправил. Вдруг он впервые назвал Ивана по имени:

– Тебе нужны распятие, святая вода, иконы, Иоанн?

– Нет, отец Павел! Только свечи и спички, и никакой зажигалки. А вода нам совсем не помешает, и не только святая. Закройте собаку в конуре: если бес выходит из одного тела, он старается переместиться в другое, а это может быть и животное. Оставайтесь тут, но далеко не уходите: мне может потребоваться помощь.

– А ты не боишься, что бес переселится в тебя?

– Боюсь! – ответил Иван, помолчав. – Но моё тело для него не очень привлекательно: я некрещён!

Отец Павел подтвердил:

– Истинно сказано! Дьявол особенно старается искушать духовных лиц, и чем выше их статус, тем изощрённее он это делает. Но если он попытается вселиться в меня, мы с ним ещё повоюем!

И священник ещё раз перекрестился.

Молился и шофёр, но делал это явно механически, совсем неискренне.

* * * * *

Из книг, что дал мне почитать Дамиано, я узнал многое.

В «чёрной мессе» могут принимать участие все, кто того пожелает, даже священники, особенно если они хотят переметнуться на сторону врага. Перевёрнутый или поломанный крест, разбитая икона, обнажённая женщина, кровь и человеческий череп – все эти номера проходят «на ура» у экзальтированной молодёжи, а технически подготовленные «маги» могут использовать для пущего эффекта ионизаторы воздуха, стробоскопы и любую другую технику.

Кроме христианских, мусульманских и буддистских, существуют и другие обряды: вуду, шаманские, зороастрийские.

И поклонение божеству, имеющему рога, – далеко не всегда это сатанизм. А некоторые секты, по своей сути действительно сатанинские, дают своим кумирам совсем другие имена, и обряжают их в другие формы.

Есть некоторые признаки, по которым можно определить их истинную природу.

Например, свечи: в сатанинской мессе их тоже используют. Но белой быть может лишь одна из них.

Здесь же их было двенадцать!

* * * * *

Иван прочертил мелом вокруг мольберта две окружности.

Он расставил на них эту дюжину: шесть свечей на первой, шесть свечей на второй, и все они были на равных расстояниях друг от друга.

Он зажёг спичку и повернул её вертикально, чтобы та горела подольше.

Огонь медленно перемещался к его пальцам, но он не бросал её, шепча какую-то молитву.

Я не понимал, на каком языке Иван говорил: это был и не итальянский, и не латынь.

Когда первая спичка погасла, он зажёг вторую, и продолжил церемонию.

Настенные ходики показывали без двух минут одиннадцать.

От третьей спичкой Иван зажёг первую свечу, а от неё и все остальные.

И когда часы стали пробивать одиннадцать, он громко произнёс:

– «Adjure te, spiritus nequissime, per Miccolo omnipotentem!»

Глаза на холсте ярко вспыхнули.

Отец Павел тихо пояснял:

– Иван заклинает Демона от имени Архистратига Михаила. Выкрутился из конфликта конфессий, шельмец италийский: Михаила даже мусульмане признают!

Я понял, что он имел в виду.[23]

– А для чего он очертил двумя кругами этот портрет? Ведь Демон сидит не там, а в теле Матвея!

– Демон не может находиться одновременно в двух телах, но может сидеть и в человеке, и в каком-то предмете, и перемещаться туда и обратно. Изгонять его сразу из двух мест – задача трудная даже для искуснейшего экзорциста! А два круга препятствий всегда труднее преодолеть, чем один. Вижу у Иоанна опытную руку!

Иван продолжал это таинство, но теперь он говорил по-латыни.

Отец Павел шептал, всё время крестясь:

– Если Демон откликнется, говорить тогда можно и на родном наречии. Дьявол понимает любой язык, но вводную часть должно читать на латыни, греческом или арамейском: это языки Священного Писания! Православный же может начинать и на старославянском. Сначала надо узнать имя Демона, и если он назвал его, это даёт шанс! Бывает, удаётся с ними договориться по-хорошему.

Для отца Павла, наверное, это было рутиной, я же такое видел впервые, поэтому внимательно слушал и смотрел.

Священник тихо продолжал:

– Демон может болтать на непонятном языке, или, наоборот, рассказывать увлекательные истории. Главное: не обращать внимания на его слова, не давать ему перехватить инициативы. И ни в коем случае нельзя соглашаться ни на какие его требования!

– А если он не потребует, а попросит?

– Демоны требуют, а не просят, они же считают людей существами ничтожными! Канон не запрещает заключать с ними сделки, если экзорцист не поступился основными постулатами веры.

В чём заключались эти постулаты, я так и не узнал: за окном поднялся сильный ветер, и небо покрылось тучами. Сверкнула молния, и внезапно разразилась гроза.

Матвей заговорил неестественным голосом:

– Меня зовут Амдусциас. Я – Главный Музыкант Ада!

* * * * *

Звук исходил откуда-то из его живота, а губы Матвея при этом не двигались.

Голос был хриплым, низким и настолько громким, что в комнате задрожали все стекла.

Отец Павел прошептал, трогая наперсный крест:

– Теперь Иван говорит на итальянском, я его плохо знаю.

Я пояснил:

– Это родной язык Ивана. Зато я его понимаю лучше, чем латынь.

Но через минуту мы оба начали понимать буквально всё, и без переводчика.

– Зачем ты занял место, тебе не принадлежащее? – негромко проговорил Иван.

Во всех фильмах, что я смотрел, «Изгоняющий Дьявола» обязательно кричал и читал Священное Писание, размахивая при этом крестом. Он обязательно оскорблял сидящего внутри человека беса и всячески ему угрожал.

Здесь же прозвучал простой вопрос.

– Мне нужно тело! – тоже спокойно ответил Демон.

– Ты мог бы выбрать себе свинью или осла!

– Мне нужно тело человека, и только человека талантливого!

И тут произошло то, чего никто из нас не ожидал: Иван повернулся к Матвею спиной.

В эту минуту он был совершенно беззащитен, но Иван всем своим видом показывал: он не боится этого Беса!

И он тихо произнёс:

– Оставь этого художника в покое! Чего ты хочешь взамен?

– Мне стало в Аду одиноко. Найдите мне мою Лилит!

– Лилит – это жена самого Самаэля! Он же испепелит тебя из ревности! – удивился Иван.

– У нас другие правила, нам незнакомо это чувство. Но мне нужна не та Лилит. Пускай богомаз нарисует мне такую!

– Всего лишь портрет? Без крови и жертв?

– Вы, смертные, напрасно на нас всех ваших дохлых собак понавешивали. Мне нужен только её портрет!

Матвей вдруг произнёс, уже своим голосом:

– Но я даже не знаю, как она выглядит!

Мы преждевременно расслабились, потому что Демон вдруг зарычал:

– Узнайте! И не тратьте напрасно время на сотрясание своим крестом. Да и воды этой вашей я совсем не боюсь!

Серебряный сосуд со святой водой внезапно начал пустеть, прямо на наших глазах, и через полминуты оттуда вылетели три мухи.