- Я - против! - снова крикнул Туклерс.

- Хорошо! - улыбнулся Иван. - Ты - против, остальные - за! Принимается большинством голосов! Прошу, товарищ Туклерс, занять свое место за столом президиума!

В полной тишине Туклерс медленно пробирался между рядами к столу. Его багровое лицо выражало ярость!

- А теперь, товарищи, я расскажу вам, для чего я хочу вступить в партию! - обратился Зайцев к залу, чувствуя на себе пристальные взгляды солдат. - Я думаю, что нет необходимости рассказывать вам о себе и своей службе. Вы все меня хорошо знаете…

- Да, хорошо знаем! - буркнул Кулешов.

- Отставить! - заорал Розенфельд. - Если вы будете мешать докладчику, я приму самые строгие меры!

- С некоторыми из вас мы служили в учебном батальоне, - невозмутимо продолжал Иван, - а затем в хозяйственной роте. Как вы знаете, я почти полтора года работаю в штабе в продовольственной службе…Несмотря на то, что мы не всегда бываем вместе, все-таки мы часто встречаемся в быту и во время дежурства по роте…Совсем недавно вы избрали меня секретарем комсомольской организации…Единогласно, без навязывания со стороны. Признаюсь вам, что совмещать свои служебные обязанности с общественной работой мне нелегко. Однако приходится считаться с оказанным вами доверием и прилагать все силы, чтобы его оправдать! А это нелегкое бремя еще дополнительно осложняется безответственным отношением к службе целого ряда товарищей, которые устраивают беспорядки и попойки! Вспомните последнее собрание! Ведь оно превратилось в самое настоящее выяснение отношений! Всплыло наружу все негативное, что накопилось в роте за последние годы. Оказывается, многие солдаты не только не желают выполнять уставные требования, но даже не умеют! Поэтому я вижу свою задачу в том, чтобы вести непримиримую борьбу со всеми проявлениями недисциплинированности!

Воины возмущенно загудели.

- Да! - воскликнул Зайцев. - Я считаю, что мы должны беспощадно выявлять всех нарушителей и пьяниц!

Шум в зале усилился.

- Внимание! - крикнул Розенфельд - Прекратите базар!

- Вот почему я решил вступить в партию! - сказал Иван, когда солдаты успокоились. - Будучи кандидатом в члены КПСС, я смогу энергичней бороться с нарушителями и вести серьезную профилактическую работу! Это позволит нам добиться высоких результатов в деле выполнения социалистических обязательств и поднимет нашу роту на должную высоту! Поэтому прошу вас проголосовать за меня и рекомендовать меня для вступления в партию. Заверяю вас, что со своей стороны, я не упущу ни одного ротного нарушения, и каждый недисциплинированный воин будет сурово наказываться! Спасибо за внимание!

Вопреки установившейся традиции, речь докладчика не сопровождалась аплодисментами. Стояла гнетущая тишина.

- Ну, что, есть желающие выступить? - спросил сидевший за столом президиума майор Подметаев.

Воины заволновлись.

- Можно я? - бросил вставший Лисеенков.

- Пожалуйста! - сказал Зайцев.

- Ну, вот, скажи, как ты будешь выявлять нарушителей? - спросил со злобой Лисеенков. - Закладывать будешь, что ли?

- Отставить! - рявкнул Розенфельд. - Это еще что за разговоры?

- Ничего, товарищ капитан, - промолвил Зайцев. - Пусть спрашивают, что угодно: я отвечу на любой вопрос. Значит, ты, Лисеенков, спрашиваешь, буду ли я закладывать? Можешь не беспокоиться: закладывать я не буду, а вот докладывать - да! Это значит, что как только я узнаю о нарушении, сразу же подготовлю открытую докладную в Политотдел! Понятно?

- Так что же это получается?! - вскричал Гундарь. - Выходит, он теперь в открытую будет нас закладывать?! Вот так номер!

- Как это докладывать? - возмутился Гусаков. - Так что же, это значит…что теперь нельзя будет ни винца, ни водочки попить?! Чуть что - сразу же в Политотдел?!

- Я так и знал! - завопил ликовавший Кулешов. - Зайцев всегда закладывал! А в партию он стремится, чтобы окончательно расправиться с нами! Не голосуйте за него, ребята, иначе мы пропали!

- Это еще что за разговоры? - рассердился Подметаев. - Что это вы себе позволяете? Немедленно обуздайте их, товарищ Розенфельд!

- Встать! Смирно! - заорал командир роты. Воины подскочили. - Вы что, совсем офонарели?! Забыли, где находитесь?! Если нужно что спросить, поднимите руку, как положено! А не хотите, так сидите себе тихо и не дергайтесь! Ишь, осмелели! Вольно! Садись!

- Есть еше вопросы, товарищи? - спросил как ни в чем не бывало Зайцев. - Давайте, товарищи, поактивней!

- Нет вопросов! - пробурчал Кулешов. - Какие тут вопросы? Все ясно!

- Ну, что, ставить на голосование? - обратился Иван к членам президиума. - Видите, вопросов нет?

- Ставь! - кивнул головой Подметаев. - Пусть проголосуют! Хотя я, в свою очередь, заверяю вас, товарищи, что если вы не поддержите Зайцева, мы будем искать среди вас другую кандидатуру!

- Ну, вот хотя бы Гундаря или Лисеенкова, - поддакнул Розенфельд, - да можно и товарища Кулешова! Они у нас хорошие говоруны, значит, и коммунисты из них получатся отменные!

- Что вы, товарищ капитан! - испугался Гундарь. - Какой из меня член партии?

- А я еще не дорос до этого! - буркнул Лисеенков.

Один Кулешов сидел и молчал, глядя со злобой на Зайцева.

- Ну, вот мы посмотрим, как вы будете голосовать! - сказал командир роты. - А там и за вас возьмемся!

- Итак, - произнес Иван, - ставим на голосование вопрос о предоставлении рекомендации ефрейтору Зайцеву для вступления кандидатом в члены КПСС. Кто за это предложение, прошу голосовать! Так! - он посмотрел в глубину зала. - Один, два…четыре…десять…пятнадцать! Кто против? Один…так…восемь…шестнадцать! Остальные воздержались! Большинство проголосовали против, товарищи, - торжественно заключил Зайцев, едва скрывая радость, - значит, собрание отказывает мне в рекомендации!

- Подождите! - крикнул Розенфельд. - Тут что-то не то! Не может быть, чтобы столько солдат проголосовали против! Видимо, где-то возникла ошибка при подсчете голосов! Нужно повторить голосование! Иначе мы примем самые решительные меры!

Воины возмущенно зашумели.

- Хорошо! - сказал Зайцев. - Ставлю вопрос на повторное голосование!

Шум усилился.

Зайцев глянул на аудиторию. Воины возбужденно между собой пререкались. Кулешов подскочил и стал размахивать кулаками. Лицо у него горело, его глаза, казалось, вылезли из орбит, изо рта текла слюна, однако он не произнес ни слова.

- Итак, кто за то, чтобы дать рекомендацию? - продолжал Иван. - Считайте, товарищ капитан!

- Так, так, - пробурчал Розенфельд, - всего…восемь! Еще меньше, чем раньше!

- Кто против? - воскликнул Зайцев.

- Так. Один…шесть…десять…двадцать восемь! - вскричал командир роты. - Ну, и дела! Совсем вышли из-под контроля!

- Двадцать восемь против! - громко повторил Иван. - Следовательно, собрание отклоняет мою кандидатуру! - Он сделал печальное лицо. - Но это, товарищи, вовсе не означает, что я потерпел поражение! Это говорит только об одном: я недостаточно эффективно боролся с нарушителями дисциплины! Примем недоверие товарищей как знак их невысокой оценки моей слабой работы и возьмемся за нарушителей, засучив рукава! Есть еще какие-либо вопросы? Ну, товарищ майор, - Зайцев повернулся к Подметаеву, - можно закрывать собрание?

Тот кивнул головой.

- Итак, разрешите считать наше собрание закрытым! - произнес Иван, обращаясь к залу.

- Встать! Смирно! Вольно! Разойдись! - прокричал командир роты.

Когда в комнате остались только Розенфельд, Подметаев и Зайцев, капитан с гневом сказал: - Ну, ты, Зайцев, и загнул в своем выступлении! Кто же выставляет так прямо на показ свои замыслы?! Ты же все испортил!

- Ничего подобного! - возразил Зайцев. - Правда никогда ничего не портит! Если им не нравится правда, мне, пожалуй, и не нужна их рекомендация. Это была бы рекомендация неискренних людей!

- Товарищ Зайцев прав! - поддержал его Подметаев. - К нарушителям нужно подходить бескомпромиссно! Он очень хорошо сказал это! И если ему действительно удастся своевременно выявлять нарушителей и сообщать о них в Политотдел, мы добьемся высоких результатов! Не огорчайтесь, товарищ Зайцев! - Он хлопнул Ивана рукой по плечу. - Ну, не получилось с рекомендацией, так что теперь поделать? Подыщем другого кандидата….А у вас еще все впереди!